Мифы и мины для подрыва Российской государственности - Сергей Григорьевич Горленко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Невиновных?» Но ведь Кузнецов признается, что приписывал в своих агентурных донесениях ложную вину только тем собеседникам, которые однозначно высказывались против Советской власти, а следовательно, вопрос совершения ими конкретных преступлений мог оказаться лишь вопросом времени. Да, на момент ареста они этих деяний не совершали, но, высказывая сегодня свою ненависть к Советам, завтра кулак или подкулачник вполне мог выстрелить в колхозного активиста или изнасиловать девушку-комсомолку. Такими фактами тогда были переполнены оперативные сводки органов госбезопасности по всей стране.
Не забудьте, со времени гражданской войны прошло всего десять лет, и ее участники еще отнюдь не перестали ненавидеть друг друга. Конечно, это Кузнецова не оправдывает, но заставляет, по крайней мере, задуматься и войти в его положение. Можно ведь истолковать его действия и как превентивно-профилактическую работу, тем более что личной выгоды он от нее никакой не получил. Вспомним, опять-таки, Глеба Жеглова: «Наказания без вины не бывает!» Да, цинично, но и большая доля правды тоже есть.
«На гибель»? В материалах дела «Колонист» нет информации о дальнейшей судьбе оговоренных Кузнецовым людей, но вряд ли их могла ждать гибель. В 1934 году еще не было массовых расстрелов, они начались в 1937 году. Осужденные в основном направлялись на стройки народного хозяйства, главным образом на прокладку каналов. Тоже, конечно, не курорт, но все же не верная гибель. Александр Твардовский писал в 1933 году о своем арестованном брате:
«Где ж ты, брат? Что ж ты, брат? На каком Беломорском канале?»Из четверых братьев Твардовского, отбывших ссылку, двое умерли в 2000-е годы, а двое – в 1950-80-е годы. Александр Трифонович Твардовский, ни в каких лагерях не сидевший, умер в 1971 году, на 61-м году жизни. В общем, покривил душой наш «друг» Хинштейн в угоду либеральной тусовке, так сказать, «подкачал Скумбриевич» (это выражение персонажа романа И. Ильфа и Е. Петрова Фомы Берлаги о своем сослуживце, сознавшемся в мошенничестве), да еще как подкачал!
Хинштейн пишет, что «долго колебался, прежде чем решился предать огласке эти скандальные обстоятельства. Мне казалось, что в определенном смысле они способны дискредитировать этого неординарного человека… и в то же время я считаю, что не вправе утаивать их, держать за семью печатями. Они принадлежат не нам, не Лубянке – истории… А история, как известно, не бывает хорошей или плохой. Она – либо есть, либо ее нет…»
Наш друг «Золотое перо» – как шутливо любил называть его покойный С.Ф. Васильев – напоминает нам в этой ситуации утенка Дональда из классического мультика Диснея, где в одно ухо ангел, а в другое – черт, подсказывают ему, как себя вести. Природная порядочность заставила Хинштейна сомневаться, стоит ли вытаскивать грязное белье из исторической корзины, но журналистская тяга к сенсации победила.
Дьявол, таким образом, пересилил, не зря же он считается покровителем всех первых профессий на Земле – разведки, журналистики и проституции. Но если разведка, как правило, действует в интересах своего государства, то журналистика в немалой степени, а проституция безоговорочно стремятся к тому, чтобы удовлетворить примитивные запросы обывателя, в угоду его праздному любопытству и низменной похоти. Мотивы, как мы видим, тягу к дешевой сенсации совершенно не оправдывают.
И ведь что интересно, стоит автору лишь немного почувствовать эту самую свою кривизну души, как немедленно он зовет на помощь историю с маргинальным подтекстом: она-де сама по себе ни хороша, ни плоха. Подобные утверждения в наши дни, когда Запад беззастенчиво перевирает общеизвестные факты, когда история превратилась из кабинетного занятия в грозное орудие решения политических споров, есть не что иное, как переход на сторону врага в той самой информационной войне, о которой мы говорили в начале главы. Законы войны непреложны и беспощадны: «кто не с нами – тот против нас».
История в «чистом виде», которая ни хороша, ни плоха, – это тезис от лукавого, такой же досужий вымысел, как и невразумительные горбачевские «общечеловеческие ценности». У каждой исторической правды есть свой хозяин и свой тайный скелет в шкафу, и кому показывать эту правду со скелетом, сам хозяин и решает. Сегодняшним «хозяевам жизни» выгодно красить черной краской все заслуги прошлого, даже такие, как героическая жизнь легендарного разведчика Кузнецова, чтобы у российского гражданина, не дай Бог, не появилось бы подозрение, что те прошлые времена были во многом лучше и светлее нынешних. Не случайно ведь социальные сети забиты ностальгическими сюжетами и клипами с советскими песнями.
«Золотое перо» таким образом приобрело несколько грязноватый оттенок. Это тем более печально, ведь Хинштейн занимает ответственный пост главы думского комитета по информационной политике. Неудивительно с такой его позицией, что российские телеканалы заполнены бесконечными крикливыми ток-шоу на тему ДНК или той же Украины, давно набившими оскомину, а информационные выпуски делаются как под копирку с однотипными комментариями. В общем, не без помощи Александра Евсеевича информационная политика у нас во многом дезинформационная и, не в обиду Хинштейну, изрядно попахивает геббельсовщиной.
Конечно, намного проще и безопасней из конъюнктурных соображений чернить память замечательного разведчика, нежели озаботиться печальной судьбой неоднократно оскверненной националистами могилы Николая Кузнецова во вражьем Львове, где бандеровцы превратили мемориальный Холм Славы в холм позора. Вот где мог бы пригодиться и депутатский статус Хинштейна, и его незаурядный полемический талант, и наработанный немалый авторитет энергичного политического деятеля, приобретшего определенную известность.
Никто, кроме муниципальных властей на малой Родине Кузнецова – в поселке Талица Свердловской области, не поставил вопрос о переносе праха героя из пораженной фашистской чумой Украины на родную землю. Ни руководство российских спецслужб, ни МИД, который на украинском направлении пребывает в состоянии странной летаргии, ни президент страны, хотя вопрос о перезахоронении Кузнецова вполне соответствует его уровню.
В конце концов, почему бы и не потребовать в жесткой форме от Украины выдать прах героя безо всяких условий и пресечь попытки львовского губернатора Садового устроить позорный торг с требованием в обмен на прах Кузнецова вернуть
