Магия Луны - Кэтрин Коултер

— Уже поздно, завтра рано вставать. Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату.

Виктория молча последовала за ним, искренне недоумевая, что могло его так рассердить. У дверей комнаты Рафаэль учтиво и необыкновенно церемонно поклонился ей и, пожелав спокойной ночи, очень быстро, почти бегом удалился.

Этой ночью, лежа без сна, Виктория впервые поняла, что нельзя ко всем мужчинам подходить с одной-единственной меркой. Возможно, отдельные представители подлого мужского племени могут и не быть такими негодяями, как Дамьен.

Глава 5

Боль может даже правдивого человека сделать лгуном.

Сделав глубокий вдох, Виктория поплотнее стиснула зубы, чтобы не застонать. Слишком поздно она поняла, что не сможет весь день провести в седле. А еще собиралась всю дорогу до Лондона ехать верхом. Господи, как больно!

«Безмозглая дура, — корила она себя, с трудом сдерживая слезы, — поделом тебе, впредь будет наука. Никогда не забывай о своем увечье. Иначе оно именно таким образом будет напоминать о себе. Даже не пытайся вести себя как все нормальные люди! Ты изуродована и знай свое место!»

Виктория даже зажмурилась, тщетно пытаясь овладеть собой, как-то справиться с болью.

Почувствовав, что всадник отпустил поводья, кобыла зафыркала и пошла в сторону.

— Виктория, будьте внимательнее!

Решив, что эта пытка теперь уже никогда не кончится и остается только смириться, она со слабым стоном вернулась к действительности и сразу же подчинила себе лошадь.

Обладай она хотя бы каплей благоразумия, она вернулась бы в экипаж после короткой остановки на обед. Но ведь тогда еще не было такой адской, нестерпимой боли! Увы, до вечера еще очень далеко. Виктория не смотрела по сторонам, ничего не замечала вокруг. А день был изумительный — ясный, тихий, теплый. Низко стоявшее над горизонтом бледное лучистое солнце заливало все вокруг мягким светом, придавая особое очарование этому часу. По обе стороны дороги вольно раскинулись поля, покрытые густой сочной зеленью. Воздух был свеж и благоухал ароматами трав и полевых цветов. Однако боль в ноге к этому времени стала вообще невыносимой, хотелось кричать и громко плакать, и Виктория наконец поняла, что выбора у нее нет.

— Рафаэль! — слабым голосом позвала она. — Я бы хотела продолжить путь в экипаже.

— А что случилось? Вы устали сидеть в седле?

— Да. — Девушка моментально ухватилась за протянутую ей соломинку. — Я давно не ездила верхом и не ожидала, что это тяжело.

Рафаэль не сводил с нее пристального взгляда. Он отметил, что Виктория очень бледна, в глазах появился странный нездоровый блеск. Это не простая усталость. С ней что-то не в порядке.

— Что ж, воля ваша. — Рафаэль медленно поехал навстречу приближавшейся карете. Пользуясь случаем, что на нее никто не смотрит, Виктория со стоном сползла с лошади и, стараясь не хромать, тоже двинулась к своему экипажу.

"Осталось совсем немного, — уговаривала она себя, — всего несколько шагов. Только бы не опозориться! Господи, смилуйся, не дай мне упасть у него на глазах!

Ведь тогда все раскроется, он узнает о моем уродстве и будет испытывать ко мне жалость, смешанную с отвращением. Я не переживу этого!"

Виктория подошла к открытой двери кареты и оглянулась. Слава Богу, Рафаэль был занят: он привязывал ее кобылу к задку кареты и не обращал на девушку никакого внимания. Именно в этот момент больная нога все-таки подвернулась, и девушка, без сомнения, упала бы, но стоявший рядом кучер Том подхватил ее в охапку и без лишних церемоний запихнул в ожидавший экипаж.

Откинувшись на сиденье, Виктория вытянула ногу, уложила ее поудобнее и немедленно начала массировать больное бедро.

Подошедший Рафаэль поинтересовался, все ли с ней в порядке и не нужно ли чего-нибудь еще. Виктория скорее согласилась бы умереть на плахе, чем признаться кому-нибудь в истинных причинах своего поведения. Поэтому, через силу улыбнувшись, она заверила его, что в жизни не чувствовала себя лучше, просто немного устала от столь длительной верховой езды.

Подумать только, еще целых три дня в этом чертовом гробу на колесах. Но по крайней мере она теперь будет умнее и не сядет верхом на лошадь. Ну разве что только утром на пару часиков.

Если Рафаэль и недоумевал, почему Виктория садится в седло только по утрам и на такое непродолжительное время, то с ней он не делился своими сомнениями. В конце концов, решил он, любой даме позволительно иметь свои причуды и капризы.

Всякий раз наблюдая из окна, как Рафаэль легкой и пружинистой походкой идет к своему роскошному жеребцу и взлетает в седло, Виктория испытывала жгучую зависть. Как хорошо быть сильным и ловким, а главное — здоровым! Ведь тогда нет необходимости постоянно бояться, что окружающие заметят твою слабость, не надо все время помнить об осторожности, потому что иначе снова придет боль. Ужасно мучительно каждый день, каждую минуту сознавать свою ущербность, знать, что тебе нельзя того, что можно другим.

Рафаэль тоже постоянно думал о своей юной спутнице. Ему нравился ее неподдельный интерес к его приключениям, и каждый вечер он рассказывал ей о странах, в которых когда-то побывал, о людях, с которыми встречался. Он поведал ей и о своем дедушке, об огромном количестве теток, племянниц, племянников и прочих двоюродных родственников, живущих в Испании. Он говорил о необъятных просторах американского континента, об удивительном разнообразии населяющих его людей: от купцов и моряков-китобоев Бостона до виргинских плантаторов с их армиями чернокожих рабов. Он рассказал о живописных уголках Средиземноморья, о Гибралтарском проливе, о пиратах, до сих пор нападающих на одиночные суда, о Ямайке, о работе на сахарных плантациях. В общем, он уставал говорить быстрее, чем она — слушать. И обычно все их вечерние беседы заканчивались одинаково. «Ну вот и все», — говорил охрипший Рафаэль, после чего немедленно следовал разочарованный вздох его благодарной слушательницы.

Поразмыслив, Рафаэль решил, что, очевидно, Виктория всегда была очень одинока и отчаянно нуждалась в дружеском общении, участии, которых была лишена. К несчастью, первым обратившим на нее внимание был Дамьен, вдруг разглядевший в маленькой кузине своей жены очаровательную девушку.

Виктория была далеко не глупа и быстро поняла, что география странствий отважного капитана в точности совпадает с картой военных действий англичан и наполеоновских солдат. Было вполне очевидно, что это не простое совпадение и Рафаэль не обычный моряк. Однако Виктория решила не вдаваться в подробности. Возможно, он и сейчас выполняет какое-нибудь секретное поручение. И если она будет надоедливой, он может вообще прекратить свои вечерние рассказы.