Попса (май 2008) - журнал Русская жизнь

Ох. Разве и вправду без знаменитостей общество не может себя понять и обдумать? Может-может. Герой всегда найдется. Народ и сам еще недавно был звездой. Только недавно отошел от соборной звездности. Коллективный герой ушел в небытие вместе с коллективными идеалами, и дорогу к звездам теперь пролагает индивидуалист. Ему кажется, что он антинароден по своей сути. Он вырвался, он взлетел, он беззаконная комета в кругу расчисленных светил. Он - профессионал успеха, народная мечта. Его жизнь - сказка. Ну, если сказка, то только народная.

III.

Ибо второе по распространенности объяснение общественного интереса к светскому миру формулируется так: жизнь звезд - это мечта общего пользования, сказка о Золушке. И нужна она, потому что побеждает земное притяжение обыденной жизни.

Шахри Амирханова, элегантнейшая девица, светский персонаж, с двадцати лет главный редактор благородного глянца (Harper‘s Bazaar, пилотная версия Tatler), и не сомневается, что успех звездного мира в его сказочной природе: «Все хотят верить в сказку. Гламур - это сказка нашего времени. Если ходить по улицам - все серое, люди серые, страшно. На самом деле гламур - он очень маленький, простому люду его не заметить. Те же герои гламура - они простые, для них это работа. Ксюша Собчак работает как лошадь. Она продает сказку о том, что есть люди, которые живут красиво, наряжаются, ходят по презентациям, поют и целуются. Приходит с работы какой-нибудь офис-менеджер, садится перед телевизором, и ему есть о чем мечтать».

Скучающий офис-менеджер. Мечтательная провинциальная юница («Экспресс-газета» с нею спит) - вот потребители сказки.

Ну что ж, против общего мнения не пойдешь. Я согласна - жизнь звезд это сказка о Золушке.

А вы читали эту сказку? Не в диснеевском переложении, с самоотверженными мышами и дружелюбными синичками, а сказку братьев Гримм - древнюю, страшную, земляную, народную. Конструктор голливудских чудовищ Тим Бартон говорил, что в детстве смотрел фильмы ужасов оттого, что боялся читать сказки: «Они переполнены символикой, насилием, и нарушают душевное спокойствие больше, чем „Франкейнштейн“, чья мифическая природа одомашнена».

Помните ли вы, что в настоящей «Золушке» нет никакой феи, а есть только кладбище, деревце и два голубка на могиле матери, куда сиротка каждый день ходила плакать и молиться? И в ответ на ее слезы, в полном молчании, без тени теплоты или слащавого одобрения (ни ветерка, ни воркованья), слетало с дерева на могилу золотое платье и валились золотые башмаки. А дальше уж справляйся, сирота, как можешь - дальше трудное дело, жестокое испытание. Первый бал. Принц же, между прочим, тот еще подарок - на третий бальный вечер, с целью поймать нашу прекрасную незнакомку, вымазал лестницу смолой - как маленький дьяволенок из фильма «Один дома». Так что золушкин игривый побег мог кончиться совершеннейшим конфузом. Да, впрочем, что это я, какая там игривость?

В сцене примерки башмачка золушкиными сводными сестрами мачеха заходит в комнату старшей своей (любимой) дочки, подает ей нож и говорит:

- А ты отруби большой палец; когда станешь королевой, все равно пешком ходить тебе не придется.

И что же? «Отрубила девушка палец, натянула с трудом туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он ее себе в невесты, посадил на коня и уехал с нею. Но надо было им проезжать мимо могилы, а там на ореховом деревце сидели два голубка. И запели они: „Погляди-ка, посмотри, а башмак-то весь в крови; башмачок, как видно, тесный, плохо выбрал ты невесту!“» Второй же дочери добрая матушка (искренне желающая родным деточкам добра) посоветовала отрезать пятку: «Белые чулки совсем красные стали». И вот счастливый финал: «Когда пришло время справлять свадьбу, явились к Золушке вероломные сестры - хотели к ней подольститься и разделить с ней ее счастье. И когда свадебное шествие отправилось в церковь, старшая оказалась по правую руку от невесты, а младшая по левую; прилетели голубки и выклевали каждой из них по глазу. А потом, когда возвращались назад из церкви, шла старшая по левую руку, а младшая по правую; и выклевали голуби каждой из них еще по глазу. Так были они наказаны за злобу свою и лукавство на всю свою жизнь слепотой».

Вот такая «Золушка» - я согласна - вполне описывает жизнь звезд. Такие принцы и такие голуби в изобилии встречаются на наших просторах. Встречается и нечеловеческое мужество мачехиных дочерей, готовых ради сказочной жизни отрезать себе все что угодно. Вот с кого надо брать пример офис-менеджеру и провинциальным мечтательницам.

Ксюша Собчак, старшая сестра всякой золушки, не только работает как лошадь - она еще и умеет выпорхнуть из сортира, где только что подралась с соперницей, и, «закусив губы от боли», вернуться к принцу за ресторанный столик. Умеет, не моргнув, снести любое публичное оскорбление, всякое предательство богатых своих женихов. А уж кроткие гули, охранители морали и добродетели, святым делом считают поклевку популярной девицы.

Разве же легка жизнь русской звезды?

Вот представьте. По ночной проселочной дороге бойко бежит лакированный автобус. В автобусе сидит группа усталых людей. Это музыкальная группа. У ребят чес. Они уже два месяца не были дома. Им неуютно. За автобусными окнами холод и тьма. Редко-редко мелькнет панельный поселочек, деревенька. На мгновенье тепло засветится пара желтых окошечек. Лучше бы не светились. Парни знают - это страна неспящими желтыми глазами следит за ними - едете, голубчики, скоро ли будете? Вы только подумайте: в дождь и в метель, воробьиными грозовыми ночами странно одетые люди с горой пожитков таскаются по дорогам. С собой они возят фанеру, а вовсе не бриллианты. Всегда наряжены не по погоде, в карнавальные свои одежки. Это же настоящие беженцы! А приезжают, прибиваются к месту - тоже холод и страх. Например, наткнутся на объявление: «Впервые в нашем городе - живой Дима Билан» (афиша, Набережные Челны). Неуютно как-то.

Или вот группа «Блестящие». Улыбчивые немолодые девушки. Что ни песня, выстраиваются грядочкой, выставляют перси, принимают позы. Устали ведь, наверное, и мы устали смотреть. У девиц - возраст элегантности. Им бы носить хлопок и кашемир, светлые, легкие, просторные вещи. Так нет, надевают на них жесткие лифчики, трусы со стразами, гонят на сцену. Ведь небось и пенсии-то у красавиц нету, и трудовые книжки неизвестно где. Помнится, мое детское воображение поразило одно место из романа Вадима Кожевникова «Щит и меч». Речь там идет о быте советского разведчика, неимоверно тяжком в силу свинцовой мерзости вражеского житейского уклада. С неохотой, по крайней необходимости, молодой конспиратор отправляется в немецкое варьете и тотчас видит отвратительное: кучку «пожилых герлс в потертых парчовых трусах». И когда девицы принялись «болтать в такт музыке ногами, пытаясь скрыть под деланными улыбками, что для резвых телодвижений им не хватает дыхания, Иоганн смотрел на них с жалостью». Очень, знаете ли, похоже на впечатление от выступления группы «Блестящие». Ну и как не пожалеть красавиц, как не посудачить о нелегкой их доле? Как не ощутить мимолетную, родственную к ним теплоту?

Тяжелой же работой заняты девчонки - героически несут на себе всю тяжесть общественного любопытства и общественного жизнетворчества. Что делать, когда богатый мужчина изменяет? Стоит ли идти за нелюбимого? Могут ли сиськи восьмого размера быть «своими», и так ли уж важно, сделана операция по увеличению груди или нет? Есть ли жизнь после тридцати лет? Все эти вопросы обсуждаются на примере «Блестящих»!

IV.

Ровно два года назад группа ярчайших звезд обратилась к высшим властям страны с просьбой унять желтую прессу. В письме-обращении были сильные выражения: «грязные статейки», «вероломные мошенники от журналистики», «беспринципное использование свободы слова». Удивительный конфликт - Белоснежка с гномами поссорилась. Подсматривают. Скандал, мелькание и упоминание - общемировая формула «производства успеха» - куда ж звездам без газет? Главная обида: «Журналисты интересуются только личной жизнью. Почему никто не спрашивает, как мы занимаемся творчеством?»

Как вы думаете, почему?

Звезды не сами по себе родятся. Их делают не деньги, не личная сила желания, не скандал. Это тонкая работа совпадения.

Образ звезды таинственно и тихо растет в народном сознании. Долгими зимними вечерами, когда делать особенно нечего, когда картошка не только посажена и выкопана, но уже и съедена, есть время для работы воображения. Формируется поэтический спрос, а где-то в такой же обдуваемой ветрами панельной пятиэтажке растет предложение - маленький бойкий мальчик или маленькая жадная девочка. Как оголодавшие магниты, народный интерес и личный интерес будущего героя притягиваются друг к другу.