Саламанка - Елена Грицак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Основными посетителями читальных залов являлись профессора и студенты, однако посмотреть на огромные шкафы и длинные дубовые столы, занятые людьми в мантиях, не возбранялось никому. В библиотеки время от времени приходили крестьяне с женами. По словам очевидцев таких экскурсий, «они шумели, охали, топали ногами, поскольку не могли понять, зачем все это нужно». Собрание Саламанкской библиотеки состояло преимущественно из трудов по теологии, истории, медицине и точным наукам. Одним из важных источников пополнения фондов служили дары; коллекционеры завещали университету свои книги или отдавали их еще при жизни, рискуя навсегда проститься с частью своего собрания. Вечная проблема надругательства над библиотечными книгами существовала и в Саламанке, где хранители фондов не были оригинальными в попытке решить ее с помощью назиданий. Автор одной из средневековых публикаций сетует на «школяров, которые настолько изгаживают книги, что лучше б повязали уж себе сапожный фартук и вытирали руки об него, а не о рукописи, расстилая и разглаживая их. А если приглянется им какое-нибудь место в книге, отчеркивают его грязным ногтем. Соломой пользуются для закладок. И над открытой книгой не стыдятся грызть сыр и фрукты, размахивать наполненным стаканом. А если под рукой нет сумки, объедки оставляют в книгах. На книги опираются локтями и смятые тем листы разглаживают, сворачивая их в трубку вдоль и поперек, нанося книгам неимоверный ущерб. И прежде прочих из библиотек следовало бы гнать взашей тех, которые, упражняясь в рисовании, марают поля каракулями – причудливыми буковками и мордами животных».
В Средние века, чтобы уберечь книгу от порчи и пропажи, библиотекари писали на ней страшные угрозы: «Если ты украдешь или осмелишься продать книгу, ждет тебя страшный гнев божий. Ты попадешь в ад, будешь жевать и выплевывать свой язык, раскаленный как железо. Изо рта у тебя будут выскакивать жабы, не давая прохода истинной пище».
Заметные изменения в деятельности библиотек произошли в эпоху Возрождения. Обедневшие монастырские хранилища и скриптории перешли в собственность города, постоянно учреждались новые университетские библиотеки. Сами здания строились в центре населенных пунктов, привлекая внимание красотой своих фасадов, в оформлении которых участвовали лучшие зодчие и художники. Примерно с XVII века в читальные залы допускались не только духовные лица, монахи, ученые, студенты, но люди, далекие от науки, например мореплаватели, купцы, ремесленники, стремившиеся к знаниям так же сильно, как и бедные студенты.Большие и малые
Университет в Саламанке был одним из немногих учебных заведений Испании, где царил демократический дух, к сожалению, касавшийся лишь преподавания. В отношении организации он постепенно утрачивал средневековые принципы, которые обеспечивали равные права всем учащимся. Одинаковые привилегии вкупе с возможностью влиять на подбор преподавательского состава не исключали неравенства среди студентов, обусловленного различным социальным положением.
Считаясь членом студенческого братства, потомок родовитой знати не голодал и жил в собственном доме, снятом за большие деньги либо купленном на время учебы. В хрониках университета самым значительным событием 1601 года назван приезд Гаспара Гусмана де Оливареса. Кортеж novato составляли 8 пажей, 3 камердинера, гувернер, воспитатель, 4 лакея, несколько поваров, конюх, многочисленный штат слуг. Еще не избранный ректором, юный аристократ приезжал на занятия верхом, что в Испании, привыкшей к мулам и пешим прогулкам, считалось верхом благополучия. Высокородный студент редко появлялся на улицах без свиты, проводившей часы в ожидании господина с лекций, вечеринок, службы в храме.
Места на деревянных скамьях аудиторий занимали не только дворяне и дети богатых негоциантов. В основной своей массе испанское студенчество происходило из средних слоев общества: лавочников, ремесленников, врачей, юристов, городских учителей. Горожане со скромным достатком обрекали себя на жертву, стараясь оплатить учебу сына, чтобы тот, получив степень, помог семье преодолеть нищету. В средневековой Европе лишь образование давало шанс талантливому, но небогатому и незнатному человеку подняться по социальной лестнице. Образованный простолюдин пользовался не меньшим уважением, чем идальго. Получив дворянство вместе с ученой степенью, он мог претендовать на должность в alma mater, имел возможность получить приход или представлять городскую власть в качестве адвоката.
Портал малого колледжа. Гравюра, XIX век
В начале XV века архиепископ Толедский высказал мысль о создании колледжей для неимущих студентов и вскоре воплотил эту идею в жизнь, назвав своеобразное студенческое общежитие в честь святого Варфоломея. Позже на территории университета появилось еще несколько подобных учреждений, и первый стал именоваться большим (лат. colegio mayor), а другие – малыми (лат. colegio menores). Первые строились и существовали на средства монашеских орденов, поэтому порядки в них определялись уставом данного братства. Впрочем, благодетели не намеревались пополнять свои ряды за счет выпускников. Главной целью была забота о ближнем, старание дать способному юноше возможность развивать талант, не думая о еде, одежде и крыше над головой.
Со временем большие колледжи стали менять характер; сохранив дух религиозности, они становились все более аристократическими, в основном из-за особой системы подбора стипендиатов. Счастливчика, учебу которого брался оплачивать монастырь, все чаще выбирали из тех, кто имел хотя бы отдаленное отношение к университету, например если тот приходился родственником профессору. Получив образование, знатные выпускники Саламанки начинали борьбу за достойное место в церковном или государственном аппарате, зачастую опираясь на поддержку однокашников. Самые влиятельные «бывшие» являлись своего рода агентами. Они защищали интересы «своих» при распределении должностей, а в обмен на услугу пристраивали в colegio mayores родственников и протеже.
В рамках университетской жизни обитатели колледжа образовывали собственный круг. Все они выделялись отнюдь не скромной одеждой: накрахмаленные сорочки, чистые плащи, щегольские шапочки, превосходно сшитые плащи из тонкого сукна, бархата или шелка. Стоит заметить, что роскошные костюмы запрещались уставом 1534 года, но правила касались далеко не всех.
Выбирая преподавателя, питомцы колледжей, конечно, голосовали за кандидата, выбранного из собственных рядов. По свидетельству современников, они испытывали и часто выказывали презрение к тем, кто обучался в малых колледжах, имевших более светский характер и гораздо меньший престиж. Если в больших основное внимание уделялось фундаментальным наукам, то здесь учащиеся глубже изучали прикладные дисциплины, включая военное дело. В то время как большой колледж оставался единственным, количество colegio menores неуклонно возрастало, что никак не способствовало их авторитету. Один из них – Ирландский колледж – устраивался для притесняемых в Англии католиков-ирландцев. Его учреждением в Испании занимался архиепископ Алонсо де Фонсека. Строительство началось в 1521 году, а завершилось много лет спустя, уже после смерти отца-основателя. Впрочем, сама идея предоставить колледж ирландским праведникам принадлежала Филиппу II, удивлявшему современников своим религиозным фанатизмом. Его здание, почти вплотную примыкающее к университету, было построено по проекту архитектора Хиля де Онтанона.
Иезуитский колледж в настоящее времяНад украшением алтаря работал знаменитый художник Алонсо Берругете. До сегодняшнего дня это почтенное заведение дошло таким, каким его задумали и построили великие мастера. В уютном дворике по-прежнему тихо и чисто; для сохранности памятника по всему периметру расставлены таблички с просьбой проявить уважение к древности, не мусорить и не топтать траву.
В 1617 году в центре Саламанки началось строительство также существующего поныне Иезуитского колледжа; его фасад, как и внешняя отделка Дворца Аная, оформлен в неоклассическом стиле. Руководители ордена Калатрава решили украсить похожим декором собственный колледж, освященный в конце XVIII века. Студенты, которых не осчастливили своей заботой монахи, могли надеяться только на помощь родителей. Университетские власти старались разрешить проблему жилья, организуя пансионы во главе с так называемыми бакалаврами питомцев, то есть лиценциатами, в чьих домах студенты жили во время учебы.
Отделка плафона в одном из коридоров Ирландского колледжаРаботу подобных учреждений регулировал устав; правила предписывали хозяину следить за питанием, поведением, прилежанием питомцев, не исключая контроля за их моральным обликом. Дверь запиралась им лично в половине восьмого вечера, после чего происходил обход комнат, повторявшийся также и по утрам. Пансионер должен был не только находиться на месте в положенное время, но и заниматься полезным делом, то есть учебой, о чем тоже заботился бакалавр. Ему полагалось проверять, посещают ли школяры лекции, усердно ли готовят доклады и в случае непорядка сообщать начальству. Кроме того, владелец дома имел право прекратить бесполезный с точки зрения руководства спор, следил, чтобы в беседах не возникали опасные темы, осуждал фривольные шутки, пресекал обсуждения преподавательского состава, если дело не касалось выборов. Он должен был организовывать повторение материала, перед тем изложенного профессором.
Как и в армии, в студенческой среде запрещались азартные игры, и выявление тех, кто был падок на карты и кости, тоже входило в обязанность пансионного начальства. Такие нарушения нельзя было сравнить даже с дракой, ведь за игру эколятр мог лишить студента привилегий или вовсе похлопотать об отчислении из университета. Азарт имел губительные последствия для представителей всех классов испанского общества и приносил немалые деньги тому, кто достиг вершин в этом ремесле. В Саламанке, как и во всех крупных городах, самые жаркие карточные баталии проходили в игорных домах, которыми чаще управляли отставные солдаты. Бедные студенты захаживали в притоны, где собирались профессиональные игроки-шулеры, обиравшие до нитки доверчивых школяров.
