Легендарный Араб - Михаил Нестеров

Его сосед, полный пожилой мужчина, страдающий от духоты, пил минеральную воду и, не решаясь пока завести обычный среди попутчиков разговор, краем глаза наблюдал за Радзянским. Наконец любопытство взяло верх, и он обратился к соседу, который чисто говорил по-русски, но читал на непонятном языке.

— Турецкий? — спросил он.

— Турецкий, — не разубеждая попутчика и отрываясь от чтения, ответил Лев.

Он все время думал о Лене и сейчас невольно морщился оттого, что ему придется довольно подробно отвечать на вопросы Руслана, перевести выдержки из статей, показать фотографии, — а это займет время. Много времени. И только потом он сможет увидеться с Леной. А может, он сумеет встретиться с ней раньше, чем с Русланом. Он представил, как перед отелем, на дороге, ведущей в город, его встречает Лена. Он бросает такси, и они, вначале молча, медленно спускаются к морю. Потом он говорит, говорит ей что-то неважное, несерьезное, о пирамидах и царях, о том, что в Египте растут маслята, они такие же вкусные, как в России, и прочую глупость. Потом, спохватившись, ставит дорожную сумку на пыльной обочине, достает сувениры, которые с особой тщательностью, инстинктивно угадывая вкусы девушки, он подбирал в Каире. Купить цветы или нет? Нет, пожалуй, не стоит, она может заприметить в его поведении что-то напускное. Невольно он наделил девушку способностью предугадывать или чувствовать его, Льва Радзянского, настроение.

На ней короткая юбка, обтягивающая майка подчеркивает форму ее высокой груди, обувь Лена несет в руках. Накалившаяся за день дорога жжет ей ноги, и девушка, остановившись, опирается рукой на плечо спутника и надевает сланцы. При этом она наклоняет голову, и ее длинные волосы на время закрывают лицо, но обнажают нежную шею, пушок на затылке, который манит прикоснуться к нему губами. Она выпрямляется, хватается рукой за поясницу, морщится от боли...

По телу Радзянского пробежал холодок. Думая о девушке, он задремал под мерный рокот турбин, и короткий сон внес нелепицу, какую-то чертовщину, от которой по-настоящему стало жутковато.

Его сосед умолк; улыбаясь всем пассажирам сразу, одетая в белоснежную фирменную сорочку, по проходу катила тележку стюардесса, предлагая на продажу парфюмерию и прочую дребедень, которой полно в каждом киоске Аэрофлота. Чтобы взбодриться, Радзянский выпил еще немного коньяку, прикидывая, что лететь осталось около часа.

За двадцать минут до окончания полета он, прихватив с собой сверток, в туалете сменил пропотевшую рубашку на свежую, оглядел себя в зеркале. Немного осунулся — сказались египетская жара и напряжение, остаток которого все еще сидел в нем. Окончательно расслабиться он сможет, когда покончит с отчетом, окунется в море и увидится с девушкой.

18

Гемлик

В Сочи стояла жара, к Радзянскому пришла мысль, что он снова в Каире. Таксист, обрадовавшись выгодному рейсу до Гемлика, принял из рук клиента сумку, положил ее на заднее сиденье и распахнул переднюю дверцу. Но Лев предпочел заднее сиденье; расслабившись и опустив стекло, он подставлял лицо жаркому напору ветра. Угадывая настроение клиента, обычно словоохотливый водитель молчал. Он ехал не быстро, отчего выглядел уверенно, лишь изредка бросая взгляды в панорамное зеркало, в котором отражалось задумчивое лицо пассажира.

Вот и то место, где, согласно грезам Льва, его должна поджидать девушка...

Действительно, его поджидали. Когда он расплачивался с таксистом, от стены отеля отделилась кряжистая фигура молодого кавказца.

— Руслан ждет вас, — с колоритным южным акцентом сказал он и, пропустив Радзянского вперед, пошел следом.

Хачиров поджидал гостя в своем номере. Кроме Руслана, в комнате находились двое южан лет тридцати в легких рубашках навыпуск. На столе стояли непочатая бутылка вина и всего два бокала. «Один для меня», — определился Радзянский, лишь коротким взглядом удостоив молодых людей.

Руслан первым протянул руку, с трудом приподнимая зад и опускаясь на место.

— С приездом.

В ответ Лев кивнул.

В номере осетина Радзянский был впервые. Люкс, как и положено, был просторнее и обставлен гораздо лучше, нежели тот, в котором останавливался Лев, или номер Лены. Хачиров сидел в глубоком удобном кресле, точно такое же стояло по другую сторону низкого столика, рядом с балконом находился диван, в углу — японский телевизор.

Радзянский устроился напротив хозяина и демонстративно посмотрел на гостей, явно лишних для серьезного разговора. Руслан отослал их. Когда дверь за ними закрылась, Лев достал из сумки кипу газет и положил перед хозяином. Пошелестев страницами, он обратил внимание Хачирова на снимок, сделанный полицейскими в отеле «Карбункул».

— Вот тот человек, за которого ты просил, — сказал Радзянский. — Половина головы отсутствует, зато по второй без труда можно узнать его.

Хачиров, не раскрывая рта, кивнул, то ли соглашаясь с собеседником, то ли узнавая человека, изображенного на снимке.

— Я могу перевести, о чем пишут газеты относительно этого происшествия.

— Не надо, — отказался Руслан, — я вижу — это Белокуров.

Словно подытоживая результат короткого разговора, Радзянский развел руками. Он мог бы повременить с вопросом о деньгах, но встречаться с Русланом лишний раз ему не хотелось. Из Хачирова собеседник был никудышный, к тому же говорить с ним пока не о чем. Для себя же Лев давно решил, что их сделка была первой и последней. Он мог бы поговорить с Русланом о его дочери, об их отношениях, однако первым проявить инициативу должен именно Руслан.

— Когда я получу остальные деньги? — спросил Лев. — Если, конечно, у тебя нет вопросов по этому делу либо претензий.

— Претензий нет, но... — Хачиров выдержал паузу, — с деньгами заминка.

— То есть? — не понял Радзянский, собиравшийся было встать с кресла.

— Боюсь, может случиться так, что остальные деньги ты не получишь.

— Даже так? — Лев напустил на себя благодушие и позволил себе преувеличить объем выполненной работы. — А может, ты забыл, с кем разговариваешь? Тогда посмотри еще раз внимательно на эту фотографию и задайся вопросом: хочется ли тебе иметь только половину головы? Я не дурак, Руслан, без подстраховки не работаю. Ты только представь себе, какой объем работы я выполнил, чтобы найти заказанного тобой человека. Я встречался с десятком людей, которые имеют определенный вес не только на Востоке. И вот некоторым из них я оставил всю информацию: кто заказал человека, которым я интересуюсь и который отчасти финансировал одну влиятельную организацию в Каире. Одно твое неверное движение, и эта информация ляжет на стол твоим недругам. В конце концов она ляжет на стол Иванову, и он выбросит в свет те документы, которые тебя очень тревожат. Тебя уберут свои же. Если, конечно, до этого за тобой не приедут парни из Главного управления по борьбе с организованной преступностью. Знаешь, какие плакаты висят в каждом кабинете ГУБОПа? «В бизнесмене все должно быть прекрасно: и иномарка, и мобильник, и контрольный выстрел в голову». И еще дело в скорости. Им не придется искать тебя долго, понимаешь, о чем я толкую?

Радзянский сам не верил, что говорит эти слова, ему казалось, что финал должен пройти гладко, без взаимных претензий. Чего добивается Руслан? На жадность не похоже, если предположить, что он идет на смертельный риск, решив сэкономить таким вот образом. Неужели у Хачирова есть как причина, так и козырь, который Радзянский не сумел разглядеть в его руках? Самый быстрый, он же рациональный шаг — это погасить конфликт, забыв на время о деньгах. Но только для того, чтобы потом вернуть их. С лихвой. Руслан зря затеял с ним нечестную игру.

И вдруг Радзянский начал понимать поведение Хачирова, на миг ему стало смешно, ибо истина была рядом и носила красивое женское имя Елена. Руслан мог сказать: «Я прощаю тебе связь с моей дочерью, а ты за это...» — и так далее. Был еще один вариант с девушкой, на который, по убеждению Радзянского, Хачиров пойти не мог, ибо походило это на грязный до некоторой степени торг: «Я не мешаю вам, но ты...» — и опять продолжение с деньгами.

Нет, не похоже, так Руслан поступить не мог.

Тогда что?

Остается только первое.

— Слушай, Руслан, — сбавив обороты, Радзянский возобновил разговор, поскольку сам Хачиров предпочел молчать, — я понимаю, речь идет о Лене... Но ты подумай, что эта сделка по меньшей мере плохо пахнет. Ты продаешь собственную дочь, понимаешь?

— Я?.. Нет, не понимаю.

— Ну надо же! Я тоже не понимаю. А давай скажем эти слова хором?.. Я не представляю, как можно говорить о деньгах, когда речь идет о дочери.

— Ты не дослушал меня. — Руслан плеснул в бокалы вина, морщась, не находя места тяжелым больным ногам. — Плюс ко всему ты примешь предложение, от которого отказался, причем отработаешь Иванова бесплатно.