Царское наследство - Мария Жукова-Гладкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вечером мы с Клавдией Степановной и с очередной порцией съестных даров тронулись в направлении гостиницы.
Я в который раз убедилась, что Петербург – город маленький. У Клавдии Степановны нашлась знакомая, подруга которой работает в этой гостинице, и мы, к счастью, попали как раз на ее смену. С этой подругой созвонились, и она ждала меня с Юрочкой (только просила наши автографы), чтобы вывести через вход для персонала.
Клавдия Степановна осталась в машине, которую я припарковала недалеко от входа для персонала, а я с сумкой (но без еды) отправилась в гостиницу. В сумке лежал «маскарадный костюм» для Юрочки. Поест он в машине. Мне не хотелось привлекать к себе внимание слишком большой сумкой.
Вскоре я уже стучалась к Юрочке в номер. Он спросил «Кто?» и открыл. На этот раз он был в номере один и одет.
– А поесть? – жалобным голосом спросил кумир миллионов женщин, когда увидел, что я достала из сумки только одежду и парик.
Я объяснила, когда и где он будет есть и как мы будем покидать гостиницу.
– Отлично! – оживился Юрочка, потирая руки. – Я знал, к кому обращаться!
Вскоре Юрочка превратился в женщину. Я помогла с макияжем. Надо отдать ему должное: кожа у него на лице была нежной, и он, наверное, не мог бы носить бороду, только если жалкую бороденку. После наложения слоя тонального крема щеки вообще нельзя было принять за мужские.
Мы с Клавдией Степановной выбрали для Юрочки парик с темно-каштановыми волосами, ниспадающими на плечи. Я его еще немножко начесала – и волосы стали смотреться как свои. Клавдия Степановна выделила Юрочке свою блузку с жабо и кардиган. Однако Юрочке пришлось надеть свои джинсы и кроссовки – тут мы ничего предложить не могли. Размер не подходил. Ни Клавдия Степановна, ни я не отличаемся таким сытеньким пузцом, а точные Юрочкины размеры не спросили. Но, по-моему, он и в том, что есть, смотрелся женщиной. Как раз проверим на подруге Клавиной знакомой.
– Вот что значит артист! – воскликнула она, молитвенно сложив ручки на груди, и стала рассказывать, как восхищается Юрочкой.
Тот, конечно, расцвел, но я ущипнула его за бок, чтобы вернуть с небес на землю. Мне не хотелось всю ночь разъезжать по Ленинградской области. Я извинилась перед дамой, сказала, что Юрочка сейчас подпишет все фотографии, которые она приготовила, но мы торопимся. Она тут же всучила Юрочке не менее десяти штук, а мне почему-то новогоднюю открытку (хотя стоял конец апреля). Возможно, другой не нашлось.
– Напишите, пожалуйста, «От Бонни Тейлор с наилучшими пожеланиями».
Я написала, и дама проводила нас к служебному входу, через который мы выскользнули на улицу.
Клавдия Степановна тоже восхитилась способностью Юрочки к преображению, хотя сама приложила к этому руку. Я села за руль, Клава осталась на переднем месте пассажира, а Юрочка устроился на заднем сиденье рядом с пластиковыми контейнерами.
– Куда ехать? – спросила я.
В дальнейшем Юрочка очень толково указывал дорогу. Правда, мы не сразу выехали на областную трассу. Юрочке требовалось заехать в один дом на Садовой улице. Он показал мне, в какой двор завернуть. Это оказался очередной питерский «колодец», освещаемый лишь несколькими окнами. Белые ночи еще не начались, правда, все равно было светлее, чем в это время в Англии. Или мне так казалось.
Юрочка сказал, что будет отсутствовать недолго, и на самом деле вернулся минут через десять. Я запомнила дворик. Постараюсь выяснить, кто тут живет. Тем более я видела подъезд, в который заходил Юра. Вернулся он очень довольный.
– Теперь за город, – весело сказала звезда экрана.
Клавдия Степановна попросила пояснить, к кому мы все-таки едем и чего ждать. Я не говорила, что у меня в сумке лежат разные интересные вещи, кое-что даже из арсенала британских спецслужб (необходимое в работе журналистки, специализирующейся по России), но все равно следовало знать, к чему готовиться.
– Эта девушка – мой друг, – сказал Юрочка. – У нас никогда с ней ничего не было. Просто много общего. И она живет в клетке, и я.
– Она – у богатого старого мужа? – уточнила Клавдия Степановна.
– Нет, у отца.
– Не поняла, – призналась я.
– Ну чего тут непонятного?! Она родилась в богатой семье. Отец – самодур. Все должны делать только то, что он скажет. Учиться там, где он велит. Встречаться только с одобренными им мужчинами и подружками. А она не хочет! Она хочет жить своей жизнью.
– Так в чем проблема? – опять не поняла я.
– Бонни, она – не ты. У нее нет такой силы характера. Это ты могла бросить вызов отцу и наплевать на его богатство.
– А она хочет и на елку влезть, и попу не уколоть, – хмыкнула Клавдия Степановна.
– Вы ничего не понимаете! Все гораздо сложнее! Она готова подчиняться отцу – но в определенной мере, а не во всем. И я ее очень хорошо понимаю. Да, мы с ней оба согласны на золотую клетку, но с возможностью иногда полетать. У меня она, в общем, есть. Вики на меня не давит, в особенности теперь. Вон даже этого вашего знакомого прислала, чтобы я ее «поменьше любил». В общем, чтобы не приставал и не болтался под ногами! Это вначале она меня ревновала к каждому столбу. То есть к каждой юбке. А на Любочку отец давит. Постоянно, ежедневно.
– Где ты познакомился с этой Любочкой? – спросила я.
– В Лондоне. На одной вечеринке. Мы сразу поняли, что родственные души. Потом несколько раз встречались.
– И как ее отец отнесся к тебе? – поинтересовалась Клавдия Степановна.
– Одобрил. В особенности когда понял, что у нас нет никаких сексуальных отношений. И Вики про Любочку знает. И не возражает против наших встреч. Мы вместе ходим в церковь, в музеи, в кафе. У нее, кроме меня, нет друга для души. И мне в Лондоне одиноко.
– Что она сейчас делает в Питере? То есть в области? – уточнила я.
– Там находится особняк ее отца.
– Это я уже поняла. Зачем она приехала в Петербург? Она ведь постоянно проживает в Лондоне, если вы с ней там постоянно встречаетесь?
– Она знала, что я еду, и тоже приехала, но отец запер ее в особняке.
– Лет ей сколько? – спросила Клавдия Степановна.
– Восемнадцать.
«Уже лучше, – подумала я. – Совершеннолетняя по российскому законодательству».
– Ты хочешь ее выкрасть? – спросила я вслух.
– Может быть, – ответил Юрочка. – Вначале я должен с ней поговорить.
– А по телефону ты не мог с ней поговорить?
– Ее разговоры точно прослушиваются, мои – возможно. Правда, у нас есть кодовые фразы. И она меня ждет. Только не знает, что именно вы будете меня сопровождать. Этого я не мог объяснить заранее. Мы с ней поговорим с глазу на глаз, вы проследите, чтобы никто не подслушивал, а потом определимся.
Я уточнила, как мы будем проникать в дом – тайно или открыто.
– Открыто. По крайней мере, первый раз. Подъедем к воротам, представимся. Думаю, там никто не удивится, увидев меня в женской одежде. И тебя, Бонни, там знают. Клавдия Степановна представится твоей помощницей в России. Пожалуйста, осмотритесь на территории. Ты-то, Бонни, точно сообразишь, как лучше пробраться в дом незамеченными. Любочка проведет вам экскурсию по дому. Я попрошу. Задавайте любые вопросы, но только ей, не тем, кто еще будет в доме.
– Как я понимаю, ее охраняют?
Юрочка кивнул.
– Сколько человек?
– Не знаю. Даже примерно. А она не решилась сказать по телефону.
– Конечная цель?
– Чего? – удивленно спросил Юрочка с заднего сиденья.
– Всего дела, связанного с Любочкой. Ведь если ее выкрадывать, то ради чего-то. Ради ультиматума отцу? За выкуп? Просто, чтобы погуляла на свободе, потом вернулась? Юра, мы с Клавдией Степановной ни на какие противозаконные дела не пойдем. В особенности я. Я – гражданка другой страны и не хочу, чтобы мне закрыли въезд в Россию. Проникновение на чужую территорию…
– Это будет проникновение по приглашению Любочки. Она это где угодно подтвердит. И вместе со мной. Юноши к девушкам во все века проникали. Я, знаете, в скольких фильмах на эту тему снялся, причем в разных странах? Родители не дают влюбленным встречаться, но они находят способ…
– Ты же только что говорил, что вы друзья, а не любовники, – напомнила Клавдия Степановна.
– Это я вам говорил, а если у кого-то другого возникнут вопросы, то у меня готова легенда. Я проникал к возлюбленной, а вы помогали, потому что вам стало нас жалко. А к кому мне еще здесь обратиться? С тобой, Бонни, мы даже вроде бы как родственники и сейчас вместе проживаем в Англии. Продюсер мне бы не помог. Поклонницы? Смешно. К кому я могу обратиться в этом городе?
– К Даше Байкаловой.
– Дашку я очень люблю, но она с тобой рядом не стояла, Бонни. И с вами, Клавдия Степановна. Я не могу взять ее на такое дело. А ты, Бонни, потом статью напишешь про то, как русские богатеи держат дочерей взаперти. И про влюбленных русских мужчин можешь. Про то, на что они готовы пойти ради женщины. Проведешь сравнительный анализ с английскими. В общем, пиши что хочешь. Я под любой статьей подпишусь – что с моих слов записано верно и я разрешаю это публиковать.