Замок Оборотня - Елена Звездная

Мой указательный палец был направлен на окно. Лорд Сонхейд быстро, как-то по-звериному, повернулся… Ким Блекмор юркнула под кровать.

Глупо, да? Ничего подобного, эта туша сюда точно не пролезет, а мне сейчас очень хотелось хоть куда-то спрятаться. Маневр был замечен, и забившись в дальний угол, я услышала:

– Ким, вылезай!

Очередной приказ, да?

– Сэр Сонхейд, залезайте! – рявкнула я в ответ.

Кровать была дубовая, старинная, массивная и надежная – одни ножки как ствол молодого дерева, так что у меня было время переждать, пока у психов северной Шотландии приступ пройдет…

Это я так думала.

В следующее мгновение раздался жуткий треск и кровать… вся… была вырвана с корнем… в смысле с ошметками деревянного пола, к которому оказалась приколочена. И всей этой махиной сэр Сонхейд с размаху запустил об стену… Стук, грохот, облако пыли… мои расширившиеся от ужаса глаза.

И было чему ужаснуться – пиджак, рубашка и даже галстук сэра психа были изодраны. Его собственной заметно вздувшейся мускулатурой… костюм Бетмена посрамлен!

– За что вы так с кроватью? – я не знаю, как у меня хватало сил говорить.

– Она мешала.

Голос, от которого затряслись стекла и активировались мои убегательные способности – я рванула к двери, распахнула, выскочила в коридор, закрыла. Заметив, что в замке ключ, еще и заперла на один поворот.

– Ким! – грозный рык.

С чистой совестью провернула ключ еще раз, запирая уже на два оборота, и побежала к лестнице, придерживая край ночнушки. Едва успела добежать, как позади раздался грохот… обернувшись увидела, как выбитая монстром дверь, сползает по стене… Сонхейд медленно вышел из комнаты, и остановился, увидев меня в конце коридора. На жестоком лице медленно расползалась ухмылка, сияние янтарных глаз стало интенсивнее, остатки рубашки лохмотьями опадали с увеличившегося торса. Зверь выбрался из клетки!

В ужасе делаю шаг назад, к лестнице. Сонхейд встряхнулся, как волк, избавляясь от остатков рубашки, затем ссутулился, как-то по-звериному, и я услышала глухое, пробирающее до костей рычание… Сошла ли я с ума? Не знаю. Зато давно и всем известно – лучше быть живой и сумасшедшей, чем наоборот.

И падая обессилев на покрывало, я осознаю, что упавший рядом и почти сразу притянувший меня к себе мужчина, стал моим первым… самым первым в жизни.

И жаль, конечно, что псих и маньяк, но, боже мой, наш первый раз искупает многое.

А потом я вспоминаю страшное!

– Ты… – голос падает до шепота. Развернувшись, смотрю в его янтарные, совершенно обычные глаза и завершаю фразу, – ты не предохранялся.

– Ммм, нет, – он зарылся носом в мои волосы, глубоко вздохнул и прошептал:

– Твой запах, твой сводящий с ума запах, Ким… моя Ким.

Подавив желание прильнуть к нему всем телом, медленно повторяю:

– Вы не предохранялись, сэр Сонхейд.

И получаю невероятный ответ:

– Мне это известно, леди Сонхейд, – затем он целует мои волосы, резко встает. Потянувшись всем мускулистым телом, с улыбкой смотрит на меня, застегивает брюки, которые так и не снимал, и молча выходит из комнаты.

А я остаюсь одна. Совершенно голая. На постели в незнакомой комнате. В неизвестном замке. Еще не остывшая после всего, что со мной сотворил этот… псих шотландский. А самое главное – он меня как назвал?!

Шелест ткани и Сонхейд вернулся с простыней. Подошел кровати, протянул мне руку. Неловко прикрывшись руками, напряженно спрашиваю:

– Это что вы сейчас имели ввиду?

– Руку, Ким, – вместо ответа на вопрос, произносит он.

– Ннне дам, – и вижу, как загораются желтым его глаза.

– Зря, – рыкнул Сонхейд.

Рывок, и он, обхватив лодыжку, подтащил к краю постели. Еще одно резкое движение и меня поставили на ноги, чтобы завернув в простынь, просто перекинуть через плечо. Я попыталась вырваться и получила по мягкому месту увесистый шлепок.

– Слово альфы – закон, леди Сонхейд, – мрачно произнес лэрд. – Ему не противоречат, ему подчиняются – мгновенно, не задумываясь, не возражая, не допуская даже мысли о возражениях.

И выйдя из комнаты с выбитой дверью, где мы только что были вместе, Сонхейд понес меня по коридору, вглубь замка.

Вспоминаю, что обещала ему ужин. Еще, что вечером должны быть Тэд и Стив, нам ехать нужно, доделать заказ и возвращаться домой.

Но вместо этого я проиграла ужин…

– Одного не могу понять, – говорить, вися вниз головой, оказалось

не очень удобно, – почему вы меня так назвали?

– Как? – не испытывая ни малейшего напряжения, лэрд взбежал по лестнице вверх.

– Так как назвали! – я не хотела уточнять.

Ответ был невероятен:

– Альфа ни перед кем не отчитывается.

Дойдя до конца лестницы, Сонхейд свернул вправо, толкнул массивные двустворчатые двери, вошел, торопливо прошел через две комнаты, и я полетела на кровать. Огромную, мягкую настолько, что меня еще дважды на матрасе подбросило. После чего покрывало взметнулось, чтобы опасть на меня, и лэрд с нежностью приказал:

– Спи.

Ничего не понимаю!

– Знаете, – я попыталась встать, – я не хочу и…

Тьма накрыла пеленой. И в этой уносящей в сновидения мгле, я так отчетливо ощутила его нежные руки, его губы, прикасающиеся к моим и, цепляясь за остатки осознанности, расслышала тихий стон и сокрушенное:

– Моя нежная леди, мой свет, моя гибель, что же ты делаешь со мной?!

Ночь. Это я определила сразу. В камине потрескивают дрова, я ощущаю тепло огня кожей… За окнами дождь, громыхает небо, шумят потоки ниспадающей с неба воды… Мужская рука задумчиво блуждает по моей спине, замирает, спустившись ниже, скользит по бедрам, возвращается наверх…Вздрагиваю, понимая, что лежу на боку абсолютно голая, открываю глаза и вижу внимательный взгляд янтарных глаз. Сэр Сонхейд смотрит на меня без тени улыбки, скорее с тенью сожаления, и только его прикосновения, в отличие от взгляда, нежные, бережные, ласковые.

Я медленно сажусь, схватив простынь, на которой лежала, прикрываюсь, затем понимаю, что мы внизу, в гостиной. Оглядевшись, вижу картину на стене, целую, словно я ее не порвала, запустив в сэра маньяка, и столик абсолютно цел, и даже морда оленя так же висит на стене… Мне все привиделось?

– Вы обещали мне ужин, Ким, – опровергнул мое предположение о собственном безумии Сонхейд.

Значит было. Все было. Под внимательным взглядом медленно, но основательно краснею и вежливо отвечаю:

– Добрый вечер, сэр Сонхейд, я помню.

На его губах появляется странная улыбка, довольная такая. А я вспоминаю все те крики, благодаря которым проспорила ужин. Потом вспоминаю и еще кое-что: