Записки фаворитки Его Высочества - Ольга Куно

Согласно хмыкнув, принц откинулся на спинку скамьи с тем скептическим выражением лица, какое как правило бывает у людей, стремящихся разоблачить фокусника.

Я извлекла из кармана три ореха и положила их на стол.

- Сколько орехов? - спросила я у Генри, чётко выговаривая слова.

- Три, - ответил попугай.

Я вручила ему один орешек в качестве поощрения.

- Ты просто научила его говорить "три" в ответ на этот вопрос, - попытался разоблачить меня принц.

Я молча извлекла из кармана ещё три ореха и добавила их к остававшимся на столе.

- Сколько орехов? - опять спросила я.

- Пять, - ответил Генри и снова получил свою награду.

Я вопросительно посмотрела на Рауля.

- Значит, ты подаёшь ему какой-то знак, - снова проявил скептицизм тот.

- Вот, возьмите. - Я запустила руку в карман и извлекла оттуда целую горсть орехов. - Дайте ему сколько сами захотите и задайте тот же вопрос. Только запомните: он умеет считать до семи.

Для чистоты эксперимента я вышла из беседки и остановилась, повернувшись к ней спиной. После трёх вопросов принц сдался.

- Ладно, считать он действительно умеет, - признал Рауль.

- И понимает значение произносимых им слов, - отметила я.

- Допустим, - кивнул принц чуть менее уверенно. - А ворон что, тоже умеет говорить?

- Говорить - нет. Зато умеет понимать. Редкое качество даже для людей, - хмыкнула я.

- И откуда же ты это знаешь, если говорить он не может?

Чем долго объяснять, лучше один раз продемонстрировать.

- Кирилл, пальма!

Ворон спорхнул с моего плеча и перелетел на пальмовую ветвь.

- Стол! - продолжила я.

Ворон переместился на столешницу.

- Скамья!

Раскинув крылья, Кирилл спикировал на сиденье.

- Айрин! - сказала я затем.

Ворон вернулся ко мне на плечо.

- Достаточно? - осведомилась я у принца.

- А ко мне на руку он сможет перелететь по такой команде?

- Пока нет. Даже людей требуется познакомить, прежде чем они смогут узнавать друг друга по именам. Но можно его научить.

Чем я незамедлительно и занялась.

К тому времени, когда Кириллу осточертело перелетать с руки на руку даже за награду, и он уже был готов сказать человеческим голосом "Жрите сами свои орехи!", принц собрался уходить. Напоследок напомнил мне наведаться вечером в его опочивальню. Легенду, как ни крути, надо было подпитывать.

- А можно я возьму с собой книжку? - спросила я.

- Хочешь почитать мне вслух? - сыронизировал Рауль.

- Могу и вслух, если вы любите женские романы, - не осталась в долгу я. - На самом деле нужно же мне будет как-то коротать время. У вас свои дела, мешать я не хочу. И потом, давно хотела спросить. Мне что же, и на всю ночь тоже придётся оставаться? Иначе у офицеров охраны могут возникнуть подозрения, ведь так?

- Могу тебя успокоить: никаких подозрений не возникнет, - заверил меня принц, направляясь к выходу. - Я никогда не оставляю у себя женщин на всю ночь.

Я предоставила ему уйти по своим делам, не задавая лишних вопросов. Не стала интересоваться, не потому ли он предпочитает спать один, что превращается по ночам в страшное чудовище. И без того было очевидно, что Рауль никого не подпускает к себе слишком близко. А проведённая вместе ночь сближает порой гораздо сильнее любовных утех.

Глава 6. Первый поцелуй. А также второй, третий и ещё несколько.

Поскольку траур по королю Эдварду ещё не закончился, Праздник Наступления Осени отмечался во дворце менее пышно, чем обычно. Не было ни бала, ни роскошного пиршества, ни наплыва гостей со всего королевства. И тем не менее дань традиции следовало отдать, и потому небольшое празднество для "самых близких" всё-таки состоялось. В небольшой, но торжественно обставленной зале в узком кругу собрались избранные представители высшего света, дабы отметить смену времён года, традиционно праздновавшуюся двадцать четвёртого сентября, бокалом хорошего вина. А может, двумя бокалами, или даже пятнадцатью. На торжестве присутствовали парочка баронов с жёнами, принцесса Мелинда с тремя фрейлинами, принц Рауль с несколькими сопровождающими, Гектор Винстон, отчего-то пришедший в одиночестве, а также граф Роберт в сопровождении Джозефа Ридза.

Разумеется, меня на это мероприятие для избранных никто не приглашал, да я туда особенно и не стремилась. Но случилось так, что, вконец замотавшись, я забыла своевременно дать Рональду его лекарство. У волкодава было воспаление в левом ухе, и, чтобы состояние пса не ухудшилось, лекарство необходимо было давать регулярно. Взглянув на часы, я понадеялась, что, если потороплюсь, успею перехватить Рональда прежде, чем он окажется на приёме в сопровождении принца (то есть я хотела сказать, наоборот, хотя какая в сущности разница, кто кого сопровождает?). Увы, я всё-таки опоздала. Торжество началось буквально за полминуты до моего появления, но вход в залу, где оно проходило, уже был закрыт для простых смертных.

Тем не менее я не стала опускать руки. Пусть в саму залу мне не попасть, но я могла зайти в смежную с ней комнатку, предназначенную в основном для слуг. Оттуда можно было заглянуть в помещение для торжеств. Я надеялась, что смогу незаметно для всех подозвать к себе волкодава, дать ему лекарство и затем столь же незаметно исчезнуть. В таком случае с лечением не пришлось бы ждать ещё несколько часов.

Комнатушка казалась больше похожей на кладовку. Здесь было тесно и полутемно; вдоль стен располагалось несколько столов, уставленных всевозможными предметами, которые могли пригодиться во время празднества - подносы, бокалы, бутыли с напитками, утварь, необходимая для быстрой уборки, буде таковую понадобится произвести, и так далее. Заглянуть в зал в поисках Рональда я не успела. Под одним из столов, почти незаметный для невнимательного взгляда, лежал без движеня небольшой пушистый комочек. Комочек, в котором я сразу же опознала Тони.

Я бросилась к собаке и поскорее вытащила её на середину комнаты, туда, где было наиболее светло. В процессе успела как следует приложиться головой о край стола, но почти не обратила на это внимания. Зато хорошо заметила пятнышко крови, которое осталось на полу там, где лежало маленькое съёжившееся тельце. Сердце колотилось очень быстро, кровь прилила к щекам. Боясь поставить окончательный диагноз, но не позволяя себе особенно над этим раздумывать, я осторожно положила собаку на бок и принялась обследовать. Мне быстро удалось нащупать пульс. Маленькое сердечко билось, и это меня несказанно обрадовало. Затем я принялась искать рану, и обнаружила её у собаки на голове. Обычно взъерошенная, за правым ухом шерсть намокла и слиплась. Раздвинувшие её пальцы тут же ощутили теплоту крови. Ранка, правда, оказалась совсем неглубокой, но само по себе это мало о чём говорило. Я продолжила тщательно ощупывать голову.