В Париж на поминки - Назим Зейналлы

Он рассеянно кивнул.

− Я весь внимание,− сказал Фуад смиренно и затих.

Я рассказал всё, что было прошлой ночью.

− А девочки как были, ничего? − заинтересованно спросил он.

− Так себе, − покачал головой и добавил: − Мадьярка, пожалуй, симпатичнее.

− А во всю эту “байду” с Зейдом, я не верю. Выпил бутылку “французской зелёнки” и тебя сморило.

− А на это что скажешь?

Я расстегнул две верхние пуговицы рубашки и показал висящего на шее скарабея.

− И что, чёрный жук, − иронически улыбнулся Фуад. − В Париже таких сувениров «завались», на каждом углу.

− Ты не понимаешь? Это тот скарабей! И не пил я, может самую малость.

− Вот видишь, пил, − заявил уверенным тоном Фуад

− Пустяк, пару капель налили девочки мне в кофе.

− А может они тебе что-нибудь подсыпали. Ты “размяк” и ни красных “пролетарских” трусов, ни часов, ни денег.

− Зачем? Деньги целы, вот они, − и похлопал по карману.

− Покажи,− не отступал Фуад. − Пересчитай.

− Считал их, всё на месте. Трусы тоже на мне. Показать?

− Тогда я не знаю, что и подумать.

− Говорят же, с вечера до утра каких только чудес не бывает! Может, на самом деле всё это было. Этот уничтоженный город. Церковники в остроконечных колпаках, сжигающие женщин на кострах.

Аэропорт Ата Турк в Стамбуле нас приятно поразил своей чистотой и чёткостью работы служб. Быстро пройдя надоевшие формальности, мы спустились в нижний этаж, где сервизная служба “Fox Transfer” в лице симпатичной турчанки, посмотрев список, предложила нам минивен Меrcedes, и вскоре мы оказались в историческом центре Стамбула, где я чувствую себя как дома. На площади Султан Ахмед в воздухе ощущался пьянящий запах цветущих деревьев и печёных каштанов. Здание отеля украшали элегантные башни, а всё здание было цвета золотистой охры. В холле отеля за стойкой ресепшн у компьютера стоял молодой человек и что-то увлечённо рассматривал по интернету. Интерьер отеля отличался восточной пышностью: полы и стены богато инкрустированы, над головой − золочёный светильник, и всё было в золотых и зелёных тонах.

− Махраба.

− Салам алекум.

− Вы из Баку! − не отрывая взгляда от монитора, сказал он и вежливо улыбнулся. − Я сразу узнал.

На левой стороне пиджака менеджера висел бейджик, где большими буквами было написано его имя − Бекир.

− Да. У вас наши знакомые остановились из Москвы. Мужчина и женщина.

Бекир на несколько минут замолк и, постучав по клавиатуре, сообщил:

− Да, они занимают два номера на верхнем этаже. Сейчас они в номере.

− Номер рядом с ними свободен?

Он снова уставился на монитор и кивнул:

− Есть, но стандартный номер. Вас устроит? Зато с видом на пролив и балконом. Можете взглянуть, − и протянул пластиковый ключ.

Через минуту мы были на этаже, наш номер оказался посередине длинного коридора. Из номера открывалась захватывающая дух панорама пролива Босфор с многочисленными кораблями.

Фофа распахнул дверь на балкон, комната заполнилась прохладным морским воздухом. Мы вышли на балкон, который был весь в цветах. За цветами проглядывал балкон соседнего номера, в котором жил Арам.

− Всё, берём. Номер обычный, зато какая панорама.

Мы оба кивнули.

− Сколько стоит номер, мы не узнали.

− Эх, один раз живём! Сколько бы не стоил. Хоть на час прилягу.

− В Баку уедем завтра!

− При условии не вставать ни свет ни заря. Я две ночи не спал, − сказал я, и мы вернулись в комнату, прикрыв за собой дверь на балкон. − Надеюсь, мы сегодня всё выясним. Только я час посплю.

В комнате за стенкой слышался стук, как будто забивали гвозди. Мы застыли как вкопанные, стук не прекращался. Мы приблизились к стене и замерли. Слышался явный стук спинки кровати в соседнем номере об нашу стенку.

−Что там происходит?

Фуад многозначительно на меня посмотрел и кивнул по направлению соседнего номера:

− Народ развлекается!

− Это номер Арама?

− Да, так получается.

− По-моему, этот стук я слышал, когда мы в номер вошли.

− Мне тоже кажется…

− И долго это будет продолжаться?

− По расчётам, должно закончиться.

Мы сели в кресла и стали ждать. Стук об нашу стену не прекращался, мы переглянулись:

− Что вытворяет этот!? Локомотив какой-то…

− Во даёт! Поезд-экспресс Стамбул— Париж, − усмехнулся Фуад, встал и начал нервно ходить по комнате.

Я вскинул брови и помотал головой.

− Мне кажется, стук даже усилился. Как бы стенку не пробил, − прошептал я и отодвинул кресло подальше. − Сидим и ждём.

Стук не то что не прекращался, он даже и не утихал. Я взглянул на часы и повернулся к Фуаду:

− Идём.

Кинув сумку в шкаф, мы спустились в холл, но здесь нас ожидало разочарование. Евро, как новые деньги, ещё не заслужившие доверия у широкой публики, извинившись, Бекир попросил обменять на турецкие лиры или доллары. Оставив паспорта на стойке ресепшн, мы двинулись к выходу.

Фуад остановился, повернулся в сторону лифта и, схватив пластиковый ключ со стойки, сказал:

− Подожди. Я сейчас.

Вернулся он подавленный и, разведя руки, изрёк:

− Невероятно, но он продолжает стучать.

− Оставь его в покое, − воскликнул я и взял его за плечо. − Идём мальчишка, я тебе покажу Стамбул − сказку прекрасной Шахерезады!

Пройдя через площади Султан Ахмед и выйдя на проспект Орду, к линии скоростного трамвая, мы пошли вниз, в сторону залива и моста Галата. В том месте, где скоростной трамвай сворачивает влево, Фуад погладил живот и многозначительно кивнул в сторону стеклянного павильона, видневшегося среди деревьев.

− Может, зайдём.

Повернув голову, я увидел знакомый стеклянный павильон, лет десять тому назад мы здесь ужинали с Максудом. Эта была первая наша деловая поездка в Стамбул. Мир менялся, и мы вступали в рыночные отношения. Принимала довольно известная турецкая компания и после успешных переговоров нас пригласили поужинать в престижном ресторане на берегу Босфора. Ужин состоял из мелкой рыбы размером в указательный палец. Посередине стола водрузили большое серебряное блюдо, где в оливковом масле плавали штук пятнадцать, максимум двадцать, рыбок, а учитывая, что кроме нас двоих было и четверо представителей компании, каждому досталось по три рыбёшки. После такого “плотного” ужина, расставшись с новыми партнёрами, мы, голодные и злые, ринулись в этот стеклянный павильон. Максуд подозвал официанта и не заглядывая в меню начал заказывать всё, что видел на соседних столах. Официант успевал только писать. За соседним столом сидела группа англоязычных туристов, которые листали меню и покачивали головой, понятно было, что разговор идёт о стоимости блюд. На эту всю компанию официант, после долгого обсуждения, принёс бутылку вина и восемь салатов в маленьких розетках. Первым моим желанием было предупредить Максуда, но взглянув на его нахмуренное лицо, оно быстро отпало. Жизненный опыт подсказывает: шефов иногда следует проучить и поставить на место, чтобы не сильно зазнавались. Блюда нам успевали носить два официанта, мы поглощали всё и нам снова несли что-то новое. Туристы за соседним столом, опустошив свои розетки, замерли. Повернув голову, я увидел, как из кухни вышли повара и уставились на нас. Но самое интересное, как я и ожидал, началось, когда на подносе принесли счёт. Увидев сумму на бумажке, Максуд от удивления даже подпрыгнул и обвёл взглядом всех присутствующих. Я, не подавая вида, продолжал есть и запустив зубы в сочное мясо, тихо наблюдал за немой сценой. Максуд покрутив в руках счёт, подозвал официанта и поинтересовался, нельзя ли немного снизить сумму. Как и ожидалось, получив отрицательный ответ, отшвырнул счёт на край стола и начал пересчитывать имеющиеся у него деньги. Я, тихо наблюдавший за всем, кивнул и протянул деньги, которые были у меня, и мы вышли. Происшедшее запомнилось нам навсегда. Всё просто − нужно учиться рационализму, всегда трезво оценивать свои возможности и жить в соответствии со своими возможностями. Таков закон нового для нас строя − капитализма.

Я повернулся и хлопнул Фуада по плечу:

− Идём, я расскажу тебе кое-что о Стамбуле.

И мы пошли вдоль трамвайной линии в сторону набережной Эминеню. В воздухе чувствовались пьянящие ароматы кориандры, корицы, мяты, имбиря, гвоздики, и я понял, что мы находимся рядом со знаменитым Египетским базаром специй. В этот аромат примешивался умопомрачительный запах кофе, который доносился из каждого кафе.

На набережной у моста Галата стоял многоязычный галдёж, кричали зазывалы и рыбаки, ловко жарившие тут же рядом свежую рыбу, многочисленные туристы штурмом захватывали теплоходы и прогулочные катера, стоящие на причале. Вдали, в тумане, виднелись знаменитые висячие мосты через Босфор.

Пройдя по мосту Галата, где многочисленные рыбаки с удочками ловили мелкую, но вкусную хамсу, и дойдя до конца моста, свернув влево, мы очутились на рыбном базаре.