Присяга Российской империи - Александр Прозоров

— От своего имени, от имени Отчизны нашей, от имени предков и потомков колена русского, я принимаю твою клятву, раб Божий Илья, — пограничник ощутил на своем плече холодок остро отточенной стали. — Принимаю, и верю тебе целиком и полностью.

Государь развернул саблю и поднес ее рукоятью к правой руке капитана. Офицер принял клинок, и Павел, безоружный, выпрямился перед ним во весь рост. Илья несколько секунд колебался, не зная, что делать, а затем, поднявшись с колена, подобно множеству честных воинов поцеловал оружие и протянул его обратно императору:

— Отныне я сам стал вашим мечом, ваше величество.

— И вы мне нужны, Илья Юрьевич, — Павел принял саблю и привычным движением вогнал ее в ножны.

— Поздравляю, капитан, — протянул руку Чупара, а затем, не сдержав эмоций, крепко обнял Илью, похлопывая его ладонью по спине.

— Поздравляю, Илья Юрьевич, — подошел и Константин Римович.

— Наверное, это торжественное событие следовало бы отпраздновать, — Павел сам поднял и закрыл ларец со священной волховской землей, отнес на место, дважды широко перекрестился, поклонился алтарю. — Но события, к сожалению, не позволяют нам этого. Следуйте за мной, Илья Юрьевич.

Государь вышел из часовни, в коридоре сдвинул в сторону одну из панелей, поднялся по потайной, круто закрученной лестнице на второй этаж.

— Вообще-то, Илья Юрьевич, полковник Чупара предполагал, что вы, как опытный пограничник и безусловно честный человек возглавите службу охраны усадьбы вместо Константина Римовича. Майор уже в возрасте и не чувствует себя способным продолжать службу. Но, боюсь, ему придется подождать еще немного…

Они вошли в обширный кабинет, застеленный пушистым персидским ковром. Стены также закрывали ковры, гася любые намеки на эхо, и потому в воздухе ощущалась неожиданно глубокая тишина. Однако собранный в виде буквы «Т» стол оказался самым обыкновенным, полированным, с несколькими расставленными в беспорядке письменными приборами.

— Присаживайтесь, Илья Юрьевич, — пригласил хозяин, а сам направился к огромному сейфу, изготовленному явно еще в прошлом веке. Минутой спустя вернулся с небольшим «дипломатом». — Вот, смотрите. Портфель с виду пластиковый, но он хорошо экранирован, и позволяет сохранить данные на магнитных носителях практически при любых условиях.

Павел положил его на стол, щелкнул замками, открыл. Извлек черный грубоватой формы телефон-трубку, куда более изящный ноутбук, две пластиковые карточки:

— Смотрите сюда, Илья Юрьевич. Для проведения операции вам могут понадобиться деньги. Эти карты имеют доступ к счету… Скажем так, со значительными средствами. Вам следует запомнить коды доступа и уничтожить бумажки, на которых они записаны. Телефон. По нынешним временам крупноват, но зато он не сотовый, а спутниковый, и имеет встроенную видеокамеру с солидной памятью. При нажатии на нижнюю кнопку без обозначений телефон соединяется со мной, но это только на экстренный случай. В обычной обстановке предпочтительнее пользоваться электронной почтой, через ноутбук. Тем более, что в нем она шифруется. Телефон и компьютер сопрягаются. Теперь включаем этот агрегат. Так, пошла загрузка… Ага, первая остановка. В ближайшие дни введите сюда личный пароль из бессмысленного набора символов, который не должен знать никто. А теперь самое главное. Открываем архив… Вот, пожалуйста, знакомьтесь…

На экране компьютера появилось скуластое лицо с пронзительно-черными глазами, над которыми нависали густые черные кудри.

— Рональд Халдзат, собственной персоной. Хотя, таким он был двадцать лет назад, когда на него начали собирать досье. Профессор, автор ряда работ по методикам ядерного разоружения России. Именно его разработка разоружения дипломатическими путями используется в настоящий момент. Соединенные Штаты имитируют разоружение путем перевода оружия на склад, а наши носители и боезаряды режутся на куски и утилизируются. Практик. Планировал и проводил акции ЦРУ во Вьетнаме, Лаосе, Нигерии, Аргентине, Венесуэле, Чаде. Заместитель начальника отдела специальных операций. После начала перестройки плотно занимается именно нашей страной. Службы наблюдения докладывали, что последние полгода он проводит много времени в городе Косби, на Тихоокеанском побережье США. Как это не странно, он неожиданно плотно заинтересовался рыботорговлей, причем основной интерес для него представляют рыболовные сейнеры портов приписки Владивосток и Петропавловск-Камчатский. Он скупает у капитанов незаконный улов, причем по повышенным ценам.

— Понятно, — кивнул Илья, вглядываясь в смуглое лицо.

— А вот этого бородача зовут Идрис Нахчий, — перешел к следующему файлу государь. — Ярый русофоб, чеченец, маньяк-убийца. Совершенно непредсказуемый урод. Так вот, Илья Юрьевич, сегодня утром пришло сообщение о том, что вечером двадцать восьмого ноября два этих героя встретились в одном из тихих кафе. Более того, на следующий день они встретились снова, но на этот раз была проведена специальная акция ухода от возможного наблюдения, в результате чего прослушать разговор или хоть взглянуть на поведение обоих феминистов во время общения не удалось. Однако уже и того, что удалось выяснить, достаточно для неутешительного прогноза: Фема готовит на Дальнем Востоке некую крупную акцию. Они уже успели обеспечить себе транспорт, который не вызовет у наших пограничников подозрения, они подобрали самых отъявленных головорезов, привыкших убивать. А участие в акции столь видного теоретика, как Рональд Халдзат позволяет предположить, что ущерб от готовящейся операции будет очень велик. Причем акция находится уже в стадии реализации.

— У этого чеченца есть реальные боевые силы?

— Банда примерно из десяти человек. Кстати, Идрис уже пытался провести в России диверсию, но она была пресечена. Они и сейчас безусловно готовят не полномасштабное наступление, а какую-то подлость. Так что, важна не численность врага, а его цель. Ее мы пока не знаем.

— Что собираетесь делать?

— К сожалению, — государь размеренно сложил вещи обратно в «дипломат», — мои возможности в Дальневосточном регионе пока невелики. Да и те люди, которые есть, уже работают по своим направлениям. В моем распоряжении, Илья Юрьевич, сейчас есть один-единственный свободный офицер. Это вы. Поэтому, капитан, я приказываю вам немедленно вылететь во Владивосток и принять меры для того, чтобы сорвать планы Фемы, какими бы они не были. Рейсовый самолет в Москву вылетает через два часа сорок минут, поэтому ответить на остальные вопросы я уже не успеваю. Все известные нам данные находятся в компьютере. Полковник Чупара ждет вас внизу, в машине. Я очень рад тому, Илья Юрьевич, что вы присоединились к нам. Счастливого пути.

Г. Ковиль, штат Орегон, США. 03 декабря 1999 года 14:05

Бензозаправка, стоящая рядом с пыльной грунтовкой, не работала уже лет двадцать, и доисторические колонки с большой стрелочной шкалой успели не просто потерять краску, но и покрыться рыхлой многослойной ржавчиной, осыпающейся на землю рыжей пылью. Навес над колонками, правда, уцелел, защищая от дождей застарелую грязь на парапетах и на прилавке перед заколоченным окном кассы.

Однако, жизнь в этом островке цивилизации среди обширных кукурузных полей окончательно не исчезла. В задних окнах заправочной станции светились окна, слышался звук работающего телевизора, а иногда — и раскатистый мужской смех. Время от времени доносился металлический лязг из высокого гаражного бокса, а несколько раз в день над округой растекался манящий запах жареного мяса.

Три дня назад новые обитатели заправки приехали откуда-то на двух легковых машинах и небольшом грузовичке, заперлись внутри и затаились. Лишь иногда кто-то из них показывался на свету с автоматом или ручным пулеметом — но доносить о странных повадках новых хозяев заброшенного заведения было некому. Ближайшие фермы находились в добром десятке миль на север и на юг по дороге, к тому же их владельцы не имели привычки совать нос в чужие дела, если эти дела не доставляли им особого беспокойства.

Около двух часов до играющих в нарды Юры Птушко и араба Халила донеслось тяжелое тарахтение мотоцикла.

— Кого это занесло на мопеде в нашу глухую дыру? — недовольно поморщился Юра, и судорожно зачесал подбородок. — Когда в город вернемся, Идрис? Помыться хочу!

— Когда разрешу, тогда и вернешься, — отозвался из глубины помещения Нахчий. — Иди лучше, проверь, кто едет?

— Я утром на молоковоз смотрел, — лениво кинул кубики Птушко. — Сейчас Халила очередь.

— А я у тебя пять партий из семи выиграл, — парировал араб. — Значит, тебе идти.

— Оба ступайте! — повысил голос бей их небольшого отряда, и игроки, с обидой взглянув на нарды, поднялись со своих мест.