Карэле Карэле и другие волшебные существа (СИ) - Осадченко Вика "Векша"

— Просто плохо спала, — опустила глаза Юта. — Всё в порядке, честное слово! Я буду внимательнее!

Отпустив девушку за стойку, Карэле ещё некоторое время сидел в кресле, откинув голову на спинку. Не было никакого реального повода для беспокойства. Ничего, кроме смутного тревожного предчувствия. А предчувствиям следует доверять, решил он.

Поэтому вечером, когда Юта заглянула к нему попрощаться перед уходом, Карэле велел ей:

— Протяни руку.

Девушка вытянула левую руку, и кондитер завязал ей на запястье странный колючий браслет: крошечные красные перчики, какие-то веточки и желтоватые кусочки корешков, нанизанные на красную суровую нитку.

— Что это? — изумлённо спросила Юта.

— Оберег, — ответил Карэле, критически разглядывая своё произведение. — Пожалуйста, не расставайся с ним до утра. Если ночью станет мешать, сними и положи под подушку. Мне так будет спокойнее.

— Как скажете, господин Карэле, — пробормотала Юта, натягивая рукав платья пониже, чтобы спрятать браслет. Хорошо, что на улице уже темно и никто эти корешки и веточки не увидит…

* * *

Сегодня снова было пасмурно. Накрапывал мелкий холодный дождь, и Юта накинула на голову капюшон. Нелепый браслет выскользнул из-под рукава, но девушка поспешно затолкала его поглубже. Сухие веточки неприятно покалывали кожу.

Почему-то на улицах не было прохожих, хотя обычно в это время многие горожане возвращались с работы домой. Сквозь шум дождя пробивались только лёгкие шаги Юты. Фонари сонно мигали, пока не погасли совсем. Без них стало только светлее: снова из-под туч выскользнула луна, и мокрая мостовая засияла, словно выложенная перламутром.

Этим вечером лунный свет отливал холодной зеленью, и капли дождя под ним густели, превращаясь в тончайшие нити, натянутые до самой земли. Ветер, запутавшийся в сети, слабо звенел, но разорвать её не мог.

— Какие волшебные ткани соткут из этих нитей мастерицы, — проговорил, любуясь дождём, спутник Юты. — Прочные и невесомые, всех оттенков зелёного и голубого… Не подарить ли вам платье из этого дождя?

— Мне больше к лицу тёплые тона, — улыбнулась девушка. — Придётся подождать, пока листья на деревьях не покраснеют, до того мне не стоит принимать подарки.

Она поправила под капюшоном прядь волос, которая выбилась из причёски и лезла в глаза. Стоило только опустить руку, как нелепый браслет соскользнул вниз, царапая кожу всеми своими корешками и веточками, и Юта быстро, но незаметно натянула на него рукав. Мелькнула мысль, не снять ли его вовсе, но господину Карэле лучше было не перечить, особенно в мелочах. Тем более, что завтра утром хозяин наверняка спросит про браслет…

Она испугалась именно в этот момент: когда поняла, что вместо Юты из кондитерской, утренней Юты, знакомой и понятной, по улицам, текущим зеленоватым перламутром, идёт кто-то другой. И эту незнакомку не смущают плывущая под облаками луна и дождь из шёлковых нитей, словно бы она видела это тысячи раз, словно бы и не знала, что так не бывает.

Девушка сжала запястье правой рукой, и неровные края корешков впились в ладонь. Не отпуская браслет, Юта подняла глаза, но разглядела только быстрые серебряные блики, бегущие по дождевым струям вверх. Увидеть того, кто шёл рядом, ей мешал край капюшона, а повернуть голову она не посмела. Сейчас девушка не помнила его лица, но была уверена, что знает его всю жизнь.

Красота, не вмещающаяся в человеческий взгляд, пугала, и всё же Юта была счастлива здесь — как будто вернулась домой.

«Но мой дом совсем не такой!» — подумала она в панике, и тут же из-за дождя выплыли, придвинулись вплотную очертания знакомого крыльца.

— Вам пора, — мягко сказал её спутник. — Скажите мне на прощание, вы выйдете за меня?

Юта поняла, что так уже было вчера, но пока она вспоминала об этом, её губы сами сказали «Да».

— Второе слово дано, — шепнул незнакомец и скрылся, отодвинув в сторону сотканную из дождевых нитей блестящую ткань. Занавесь качнулась, возвращаясь на место, и на глазах Юты нити порвались, рассыпались каплями. Ветер бросил ей в лицо холодные брызги, приводя в чувство.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Юта всхлипнула, взбежала на крыльцо и отчаянно застучала в дверь.

* * *

Карэле откинулся в кресле и задумчиво потёр подбородок.

— Видимо, дело в тех гаданиях, которыми вы занимались позавчера, — сказал наконец он. — Сейчас неурочное время для них, и ты привлекла внимание кого-то из Сумеречных.

— Но ведь госпожа Алли гадает круглый год! — робко возразила Юта. Сидя на краешке табурета, она вертела на руке браслет из корешков, с которым наотрез отказалась расставаться, и не поднимала глаз.

— На картах, — кивнул Карэле. — И госпожа Нимм гадает на хрустальном шаре каждый день. И Лара Шеммели, которая пользуется старым способом с семью деревянными палочками. Они занимаются этим постоянно, потому что обращаются напрямую к тем законам, которые движут миром. А девичьи гадания задают вопрос не этим законам, а стихиям — воде, огню… И заодно тем, кто с этими стихиями связан. Поэтому для них отведена только четверть года, от Самайна до Имболка, а в другое время беспокоить Сумеречных не принято.

— Может быть, попросить у них прощения?

— Они не сердятся, девочка, — покачал головой кондитер. — И не наказывают тебя. Им просто интересно, и поэтому они играют с тобой. Они не злые, но и не добрые, потому-то и опасно привлекать их внимание — невозможно предугадать, чем всё обернётся.

— Он просто спрашивал, выйду ли я за него замуж, — Юта сжала пальцы на браслете, и маленький стручок перца, сухо хрустнув, сломался. Половинки упали на пол. — Во второй раз я не хотела отвечать, но всё равно сказала «да». Или хотела? Там… не просто хорошо. У меня было такое чувство, словно я наконец дома.

— Юта, это были не твои ощущения, а его. Ты воспринимала этот мир как тот, кто тебя туда привёл.

— Я была там очень счастлива, — еле слышно сказала девушка. — И знала, что иначе и быть не может, там просто не бывает по-другому.

— Охотно верю, — нахмурился Карэле. — Но человеку в таких местах не выжить. Именно потому, что мы не приспособлены для постоянного счастья. Твоё тело просто не справится с этим потоком. Ты умрёшь через несколько дней, хотя не стану отрицать — будешь при этом совершенно счастливой.

— Но ведь мастер Алесдер был там и не умер! — горячо возразила Юта, наконец поднимая на Карэле покрасневшие глаза. — И ему сказали, что он останется у Тёмных Соседей навечно, разве не так?

— Не так, — отрезал кондитер, вставая. — Разве Алесдер выглядел счастливым? Он был в другом месте, девочка. У Проказников много миров. И его увели в такой, который близок к нашему. Ты же попала намного дальше. Твой спутник выглядел и двигался как человек, правда? А это значит, что он находился очень далеко отсюда. Появись он здесь, ты бы с трудом смогла разглядеть его, и он показался бы тебе уродом. Наш мир искажает облик Сумеречных, но чем глубже мы заходим в их собственные миры, тем они становятся прекраснее. Да и не только они, а всё существующее…

Карэле достал с полки банку с кофейными зёрнами. Вытряхнул часть зёрен на ладонь, высыпал их в кофемолку и принялся перемалывать, давая Юте время разобраться с услышанным.

— Я знаю, что не должна хотеть туда, — наконец сказала девушка. — У меня же тут мама, и папа, и сестрёнка… Подруги и работа. А со временем будет своя семья. И всё-таки когда я думаю, что больше не вернусь в это место, мне словно бы ничего уже не нужно. Всё какое-то тусклое и бессмысленное.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Карэле молча высыпал кофе в джезву, залил водой из кувшина и поставил на плиту. Отошёл к нише между окнами, достал из тёмно-зелёной стеклянной банки маленький имбирный корешок. Разломил его пополам и бросил в кофе.

— На самом деле, — сказал Карэле, задумчиво глядя на джезву, — шанс вернуться у тебя есть.