...И паровоз навстречу! - Сергей Панарин

– Половина второй армии обеспечена зимней формой одежды, ваше величество. Оставшиеся получат ее в течение двух дней.

– Ясно. Наступление – через два дня. Военные министры, Дриттенкенихрайх должен стать нашим в течение недели. Враги отреагировали быстрее, чем мы планировали. Поэтому посылайте с каждой сотней гомункулусов трех боевых магов.

Дункельонкель помолчал, вспоминая, что еще хотел сказать.

– Ах, да! Я хочу, чтобы сбежавший генерал Баббельнъягд был пойман и предстал передо мной. Предателей надо карать неотвратимо и жестоко. На этом все. Министры магии, останьтесь. Остальные – свободны.

Глава 9.

«Поберегись!», или Наглость города берет

Коля Лавочкин и Иоганн Всезнайгель приготовились к переходу сквозь западную стену синей комнатки.

– Я не знаю, что нас там ждет, – сказал колдун. – Поэтому будь начеку и держись за моей спиной. И сразу, пока не забыл: ты мальчик взросленький, бреешься, я гляжу, посему, если нам суждено будет разделиться, действуй сам, спасайся, пробуй вызволить ту, за кем идешь. Не дрейфь, понял?

Солдат хмуро кивнул. Его тяготил запрет Полкового Знамени на ворожбу. «А вдруг там, под Черным королевством, и вправду засада? Эх, без магии от меня никакого толка», – с горечью подумал Лавочкин.

Портал открылся, путники нырнули в сиреневое марево.

Никто не готовил им торжественной встречи. Комната как комната, шесть теплых стен, песчаный пол. В одном из углов валялось какое-то тряпье. Мрачные Колины ожидания не оправдались: в стане врага о его визите, разумеется, не знали.

Всезнайгель замер, как бы прислушиваясь:

– Полезли вверх.

Он не стал взлетать по колодцу, как делал это по обыкновению, и воспользовался лестницей. Солдат карабкался сзади.

Подъем оказался сравнительно недолгим. Лаз спрятался в узкой пещерке с низким потолком. Здесь было сыро, прохладно и сумрачно. Ветер дул к выходу, маячившему вдали.

Иоганн дождался Лавочкина, зашагал на свет. Парень последовал за колдуном.

Осторожно выглянув наружу, разведчики увидели хвойное редколесье, заснеженные холмы и поля.

– Итак, мы к северу от Зингершухерштадта, в дне ходьбы. Надеюсь, Дункельонкель не перенес столицу поближе к Разлому, – сказал маг, доставая из заплечного мешка карту.

Похожая была у короля Труппенплаца, вспомнилось Коле. На ней изображался прекративший существование Зингершухерланд. Шестиугольник, в который ткнул пальцем Иоганн, располагался примерно посредине между столицей королевства и границей с Дробенландом. Великий Разлом был значительно южнее и западнее Зингершухерштадта.

Сунув карту обратно, Всезнайгель вышел из пещеры и вступил по колено в снег.

– Морозно, – оценил он. – Тут значительно холоднее, чем в соседнем королевстве, Николас!

Лавочкин молча покинул подземелье. Осмотрелся.

Путешественники оказались у подножья высоченной горы. Ее основание было продолговатым, смещенная вбок вершина раздваивалась. Коля подумал: «Если бы какому-нибудь нашему скульптору-гигантоману заказали изваять руку, показывающую знак виктории, то он забабахал бы такую громадину».

– Юг – там. – Колдун показал на гору.

– Сейчас вы скажете, что нам нужно туда лезть, – пробормотал солдат, ежась на ветру.

– Умный в гору не пойдет, – изрек Иоганн.

– А нормальные герои всегда идут в обход.

– Бесспорно. Не отставайте.

Они отправились на запад, чтобы ветер дул в спину. Сугробы затрудняли движение, и вскоре разведчики не только согрелись, но и начали потеть. Запасливый Всезнайгель-старший предпочел не тратить энергии «талисмана комфорта». Отверстия в горе, похожие на то, из которого вышли колдун с рядовым, встречались примерно через каждые пятьдесят шагов. Постепенно путники отдалились от тела горы метров на тридцать.

Спустя час они поравнялись с большой пещерой. В нее легко поместился бы взрослый дракон.

– Интересно, что там, – сказал Коля и… поскользнулся.

Он постарался вернуть равновесие, но не справился, плюхнулся в снег.

– Блин! – вырвалось у Лавочкина. – Как же это я?

– Растяпа, – прокомментировал остановившийся Иоганн. – Устал наверняка. Есть смысл сделать привал. Попутно любопытство удовлетворим.

Маг направился к черной пасти входа. Рядовой поднялся…

И тут затряслась земля.

Разведчики принялись озираться, опасаясь, что бегут великаны, но кругом не было ни души.

Зато в глубине пещеры загорелся глаз, стал расти, приближаться, и Всезнайгель скинул с плеча походный мешок, изготовился к бою. Коля попятился и вновь поскользнулся. На сей раз он удержался на ногах, глянул вниз.

– Металл… – озадаченно промолвил парень, поднимая глаза.

Из подземелья вырвался не зверь пещерный, не дракон-калека и не циклоп пьяный.

У Лавочкина челюсть отвисла.

Паровоз.

Словно скопированный с дореволюционных фотографий.

Настоящий, с дымом из трубы, стучащий по…

– Рельсы! – понял солдат. – Иоганн, с дороги! Уйди с дороги!

Коля рванулся к колдуну, тот уже начал произносить заклятье.

Паровоз катился слишком быстро.

Всезнайгель пустил в стальной лоб локомотива огненный шар. Пламя разбилось, облизало черный корпус, рассеялось.

– Прыгай! – завопил парень.

Лавочкин метнулся влево, рыбкой ныряя подальше от скользких рельсов.

Паровоз пронесся мимо, обдавая рядового волной снега – передний щиток лихо рассекал сугробы.

Лязг металла, стук по стыкам, недлинная череда вагонов.

«Откуда ты тут?» – недоумевал солдат. Что-то подсказывало ему затихнуть.

Состав удалялся, не снижая скорости. Коля подождал, потом осторожно встал:

– Иоганн!.. Иоганн!..

Колдуна нигде не было.

Лишь его мешок на снегу.

Рельсы теперь блестели двумя бесконечными лентами. Поезд скрылся за ближайшим холмом.

Парень внимательно изучил сугробы вдоль полотна, только какие уж тут следы! Паровоз все замел.

– Где же Всезнайгель?.. Может быть, его засыпало? – прошептал солдат.

Он рассудил: «Если бы Иоганна сбило, то уж точно не засыпало бы полностью. Если бы он залег сам, то давно бы встал. Следовательно, Колян, он прицепился к поезду».

Лавочкин сгреб мешок Всезнайгеля. Побрел ко входу в туннель.

Рядовой был в смятении. Мысли неслись галопом: «Как же я без Иоганна? Что с ним? А мне – ждать здесь? Идти вслед за поездом? А вдруг до ночи не попадется жилье? В поле или лесу я ночевать не буду. Ждать. А сколько?.. Когда же Знамя восстановит силы? Может, уже? Но оно обещало подать знак. Откуда здесь железная дорога?.. Стоп! Соберись, Колян!»

Зайдя в пещеру, солдат присел в стороне от пути, привалился к гладкой стене.

– Вот, блин, елки-ковырялки! И шпалы ровненько уложены. Все по науке, – проговорил парень, чтобы убить тишину.

Он потер лицо, приводя мозги в рабочее состояние.

«Давай по порядку, – призвал он себя. – Паровоз. Откуда? Вариант первый – изобрели. Невероятно. И слишком уж он похож на наши прошловековые. Отсюда следует вариант второй – мы с Палванычем в этом мире не одни. Дункельонкелю помогает какой-нибудь чудак из нашей реальности. Например, мальчонка, который любит играть в паровозики… Шиза, галимая шиза! Но по-другому не объяснишь. И теперь совершенно ясно, куда направлялось добытое гномами железо».

Рядовой Лавочкин воспрял духом, взбодрился и даже почувствовал голод.

– Я кушаю, значит, существую, – изрек Коля, доставая из своего мешка твердый сыр и сухари, завернутые в тряпицу.

Мешок Всезнайгеля-старшего лежал рядом. Парень извлек из него флягу с водой.

Перекусил, не прерывая мыслительного процесса. «Иоганн обязательно вернется. Не прилип же он к паровозу! Вообще, я не представляю, зачем он заскочил в поезд. Может, решил угнать? – солдат усмехнулся. – Глупости. Он впервые увидел локомотив. Вряд ли он успел понять, что это за зверь. Вон, даже файерболом пульнул. В любом случае я не должен сидеть сложа руки».

Коля закончил трапезу, рассовал остатки сухого пайка по мешкам. С ностальгией вспомнил о волшебной флейте, которую пришлось вернуть троллю. Сейчас цыпленок табака и кружечка доброго эля были бы кстати.

Солдат посмотрел наружу. Нет, не чернел силуэт колдуна. Снег, лес да холмы. Ничего.

Вздохнув, Лавочкин отправился в глубь туннеля. Темнота мешала, но рядовой держался за стену и ступал осторожно.

Шагалось медленно. Парень ощутил, что проходит поворот, а затем далеко впереди забрезжил неясный свет. Сначала Коля принял его за фонарь следующего паровоза, однако было тихо.

Он не считал шаги. Просто понимал, что протопал пару километров, прежде чем свет стал ярким. Незадолго до этого рядовой услышал стук и скрежет. Впереди кто-то работал.

Наконец, он вышел в огромный зал, заставленный ящиками. Ящики были большими – с вагон. Железнодорожная ветка делила гигантское помещение надвое. Создавалось впечатление, будто здесь целые кварталы, заполненные ящиками. Солдат залез на первый, огляделся.