Ведьма. Истоки - Галина Валентиновна Чередий

— А отряды охотников на нечисть? — быстренько решила вернуть беседу в прежнее русло я. — Они реально существуют?

— Прежде их ой сколько было, — качнул головой Василь. — И охотники, и инквизиторы всех мастей, и просто психованные граждане на нашу голову были. Это последние лет пятьдесят тихо стало, так иногда кого-нибудь заносит. Но у нас в городе я точно ни о каких энтузиастах подобного рода не слышал уже лет десять. Такие вещи в нашей среде мигом на слуху становятся, не утаишь.

— А гастролеры откуда бы могли узнать о расположении бара исключительно для подлунных? — задалась я вопросом.

— Да о нем и наши местные борцы с нелюдьми, включая отдел, не очень-то были в курсе, — резко помрачнев, заметил оборотень. — Но учитывая, что последнее время кое-кто из подлунных пропадал при непонятных обстоятельствах, включая и моего брата, а благодаря тебе, теперь есть понимание, что их брали под контроль, возможно, все наши места сборищ уже никакая не тайна.

— То есть вы все же подозреваете в первую очередь отдел?

— Всегда, — кратко подтвердил ведьмак, а Василь молча кивнул.

— Но зачем им это? Что-то я сомневаюсь, что все подлунные покорно примут подобное истребление как данность и не захотят мстить.

— По правде сказать, большая часть предпочтет, конечно, смыться и из города, и из страны на всякий случай, пока все не утрясется, — задумчиво повертел очередной бутерброд Лукин. — Но сильные кланы и ковены, конечно, не стерпят. И будет кровь. Вопрос только: исключительно отдельских или просто всех, кому не повезет подвернуться под руку. Если только копов — то и фиг бы с ними, новые придут на их место, может, поумнее и посговорчивее. А вот если массово… репрессий не миновать.

— А может, они поэтому и напали не открыто? Может это быть именно провокацией, чтобы заставить подлунных ответить жестко, агрессивно и без разбору, чтобы и добиться потом одобрения этих самых ответных репрессий?

— Все может быть, — хлопнул по столу ладонью ведьмак. — Гадать какой смысл? Все что нам нужно — держать ушки на макушке и рвануть отсюда подальше, если жарко и правда станет. Мы не могучий клан, стая или ковен, нам большая драка ни к чему. Мы и так уже отличились, подкосив изрядно аж самих Войтовичей.

Василь посопел и поерзал, но никак слова Лукина не прокомментировал.

— Так, василек, хорош время тянуть. Тренироваться ты сегодня намерена?

— Нет, — без всякого зазрения совести созналась я. — Не хочу.

— Фиг с тобой. Тогда пошли наверх, зельями заниматься.

— Не хочу я сегодня, — уперлась я. — Поехали лучше на этого мужика Рогнедой заколдованного посмотрим.

— Да сдался он тебе! — закатил глаза раздраженно Данила, но, наткнувшись на мой прямой взгляд, мигом стал серьезным. — Слушай, василек, моя гиперчувствительная жо… пятая точка чует: там какое-то здоровенное дерьмо скрывается.

— Не посмотрим — не узнаем.

— Не хочу я ехать и смотреть на кучу дерьма. И ты не хочешь. И пес наш говорящий не хочет.

— Я хочу просто узнать, с чем предстоит иметь дело, — редактировал его заявление оборотень. — Чего ожидать?

— Не посмотрим — не узнаем, — повторила я, и Данила витиевато выругался под нос, смиряясь.

— Имей в виду, я с этой мерзкой бабы даже за “просто скататься и глянуть” та-а-акую сумму слуплю, что ее крашенные патлы дыбом встанут. А если попробует не расплатиться — нашлю порчу черно-гнойную.

— А знаешь… делай что хочешь, — отмахнулась я. — Ее не жалко.

Глава 8

— Хозяйка-а-а! — тихонько и как-то очень жалобно позвал меня Алька от дверей спальни, где я только закончила собираться.

— М?

— А на что тебе кухня та сдалась, а? Неужто слуга твой стряпает так препогано?

Услышал, значит, и надумал себе сразу.

— Кухня не мне одной нужна, Алька, а нам с тобой, — ответила я на ходу, делая вид, что совсем не замечаю ни нарочито блестящих непролитыми еще слезами круглых глаз, ни дрожащих губешек. — Мы там с тобой будем вместе кулинарить, чтобы не скучать. Ты будешь меня учить, тому, что умеешь, а я тебе всякие новые рецепты покажу. А еще станем смотреть разных блоггеров и у них вместе учиться.

— Блоххеров? Это чего за нечисть такая? Иноземная, небось? — мигом оттаял и поинтересовался, пусть и с легкой ревностью, он.

— А по-разному. Есть и иноземная, а есть и нашенская. Расплодились. Заразно это больно.

— Так оно и понятно, разве хорошее что блоххером обзовут? А всякая зараза да гадость ой как плодиться любит. Может чур нас, хозяйка от них? Небось сами не дураки мы с тобой. А то подцепим чего, и как его потом врачевать?

— Конечно, не дураки. Чур так чур, — я похлопала ласково по его макушке и пошла к ожидающим выезда мужчинам.

— Эх, кабы еще время у тебя нашлось заскучать, — вздохнул мне вслед Алька.

— Куда едем? — спросила у Лукина, влезая в салон его внедорожника и покосившись на расположившегося сзади Василя.

Он такой широченный, что чуть ли не все сиденье собой занял.

— Мадам Шабанова сообщила мне, что ее бывший супруг имеет привычку ежедневно обедать в ресторане “Золото скифов”, что напротив его офиса. Туда и двигаем, — ответил Данила, протянув мне свой телефон. — Вот фото объекта для опознания.

— А если он изменил этой своей привычке? — я несколько секунд разглядывала фото седоватого мужчины средних лет.

Взрослый дядька, вполне себе на мой взгляд приятной внешности, самую малость полноватый, но лицо такое открытое, доброе, я бы даже сказала. Жаль его, надо же было судьбе его с такой, прости господи, стервой, как эта Людмила, накрепко повязать. Нет бы достался хорошей женщине, мало разве их таких одиноких на белом свете. Вон как мамуля моя хотя бы. Так нет же, присобачило мужика роковыми гвоздями к той, которая его на ресурс на будущее и подушку безопасности держала.

— Даже если есть, и туда он больше не ходит, в офисе-то все равно бывает. Посидим в тепле, пожрем чего-нибудь и подождем. Я знаю этот ресторан — там такие огромные окна во всю стену как раз на улицу и выходят, где офис его напротив.