#Zолушка в постель - Анна Веммер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В куче пакетов не так-то просто найти нужные вещи, но в итоге я надеваю симпатичное черное платье. Оно довольно простое, с v-образным вырезом. Чуть выше колена, с короткими рукавами. Приталенное, но не вызывающее, с немного расклешенной юбкой. Мне нравится, как оно сидит, будет здорово пойти в чем-то таком в первый день учебы.
Подходящие туфли найти не могу, остаюсь в домашних балетках. Внутри все сжимается от какого-то странного, совсем лишнего, не то страха, не то волнения. Будто я жду одобрения Крестовского. Или просто боюсь новой порции насмешек. Кеды и джинсы отстаивать легко: в таком стиле я проходила всю сознательную жизнь. Наверное, рано или поздно переход от девочки в кедах к девушке в «кэжуал» платье должен был случиться, но из-за внешних обстоятельств немного затянулся.
Как бы то ни было, в этом платье я одновременно и новая, и прежняя. Странное чувство.
Я спускаюсь вниз, где Крестовский развалился на диване перед камином. Том самом, на котором я отрубилась. Как же давно это было-то! Хотя на самом деле прошло всего два дня.
– Они все такие, – каким-то жалобным голосом говорю я.
– Что, три десятка одинаковых платьев? – Игорь усмехается.
От мысли, что мне придется померить три десятка нарядов и с каждым выступить перед ним, начинает подташнивать. Зря я съела столько кусков лазаньи.
Тяжелым взглядом Крестовский медленно рассматривает меня с ног до головы. Глаза мужчины, темные и опасные, поблескивают от выпитого. Он допивает коньяк одним махом и поднимается.
Невольно я отшатываюсь, но быстро беру себя в руки. Что за дурь? Контракт, что мы подписали, обязывает его заботиться обо мне. Ничего Крестовский сделать не сможет. Только высмеять, поиздеваться. Но неужели к этому я не привыкла? Не он первый, не он последний. Моя способность выпускать колючки раскрылась еще в то время, пока папа болел. В бесплатной медицине без колючек никак.
Он проходит мимо меня к секретеру, наливает еще коньяка. Правда, совсем чуть-чуть.
– Можно я не буду мерить остальные? Я устала.
Игорь ничего не отвечает. Пьет, не сводя с меня глаз, потом хмуро кивает. Я с облегчением выдыхаю. А Крестовский, внезапно оказавшись рядом, вдруг поднимает руку и легким касанием кончиками пальцев проводит вдоль выреза платья. От шеи по ключице и к самому началу ложбинки.
Разряд тока – теперь я знаю, как он ощущается. Словно сунула пальцы в розетку и как следует приложилась. Стремительный, яркий разряд, от которого остается мелкая дрожь.
– Не хватает аксессуаров, – будничным тоном произносит Игорь.
И затем приказывает:
– Купи.
– Как-нибудь, – бормочу я. – Спокойной ночи. Завтра рано вставать.
Не знаю, смотрит он вслед или нет, но я со скоростью звука убегаю к себе, закрываю дверь и только потом закрываю глаза.
Черт! Это будет адски сложно. Жить здесь, находиться рядом с ними, чувствовать их презрение и в то же время неподдельный, живой интерес. Так и читалось в глазах: что в ней такого? Почему именно она стала наследницей? А в глазах Игоря еще и постоянно светилась угроза. Скрытая, неявная – прямая агрессия уступила место настороженности, он отдавал приказы, коротко и отрывисто, не сомневаясь, что я их исполню, и словно проверял пределы моей прочности.
Как оказалось, прочности не было совсем.
Чтобы отвлечься и успокоиться, я иду в душ. Долго стою под горячими струями, наслаждаюсь приятной усталостью в теле. А затем размышляю, рассмотреть покупки или все же лечь спать, а всем этим заняться утром.
И все же – утром. Сил почти не осталось.
Я с трудом нахожу пакет с известным логотипом. В нем одежда для сна и белье. Сейчас я очень печалюсь, что в магазине белья мне стало плохо и Стася выбрала для меня покупки сама, лишь сверив размер. Потому что среди них нет ничего, в чем можно было бы лечь спать.
Вернее, что я сочла бы приличным для сна.
Ни мягких фланелевых пижам, ни тонких хлопковых сорочек, ни даже какой-нибудь завалящей футболки или майки. Только атлас, шелк, кружево и все прочее в стиле «мне тридцать, и я даже ночью рассчитываю кого-нибудь закадрить». Я долго перебираю покупки и наконец выбираю то, в чем хотя бы теоретически можно спать – атласный комплект, состоящий из сорочки и короткого халатика с поясом.
Очень непривычно и очень неуютно, но… жутко красиво. Мне нравится, как золотистый атлас мягко касается кожи, не облегая, а скользя. Нравится изящное кружево вдоль подола сорочки. Нравится вырез, совсем неглубокий, но очень женственный. Может, действительно стоит привыкнуть к новой жизни. Или хотя бы ненадолго ощутить ее на вкус. Какая разница, что будет завтра? Может, Игорь оспорит завещание. Может, выяснится, что все это чья-то шутка. А может, мне на голову упадет кирпич. Но сейчас-то я здесь, и у меня есть возможность внести в жизнь крохотные частички радости.
Врут все, кто утверждает, что деньги ничего не решают. Может, они и не приносят абсолютного счастья. Но совершенно точно олицетворяют собой уверенность в завтрашнем дне.
Пока я размышляю перед зеркалом, дверь вдруг открывается. Я подскакиваю, чувствуя, как в груди сердце несколько раз переворачивается и замирает. Игорь с интересом рассматривает мой наряд, скользит взглядом по кружеву, по изгибам атласной ткани и голым ногам.
Опомнившись, я хватаю халат и кутаюсь в него.
– Что тебе нужно?
Так и общаемся. Я то перехожу на «ты», то снова выкаю, забывая, как обращалась к Крестовскому еще пару минут назад.
– Пошли, – говорит он. – Дело есть. На две минуты.
Он не собирается меня ждать, поэтому о том, чтобы переодеться, не идет и речи. На ходу, прыгая и держась за стены, я кое-как надеваю балетки. Интересно, что ему нужно? Придумал очередное поручение?
Я понятия не имею, куда тянется коридор, по которому меня ведет Крестовский, но проклинаю всех богов и злодейку-судьбу, когда одна из многочисленных дверей вдруг открывается и выпускает Сержа.
Конечно, он не упускает возможности поязвить на тему неожиданной встречи.
Серж дарит мне одновременно насмешливый и восхищенный взгляд, а потом смотрит на брата:
– Быстро ты. Уважаю.
– Мы идем в библиотеку, – недовольно поясняет Игорь.
– Ну да, я сразу так и подумал. И вариантов других не было, смотрю – идут, точно, думаю, в библиотеку, – продолжает издеваться Серж. – Ладно, книголюбы, смотрите, не наделайте там читателей,
