Моя миссия в Армении. 1992-1994 - Владимир Ступишин

Тогда же, при первой встрече, Тельман Акопович делился планами создания транспортной артерии по оси Персидский залив – Черное море через Иран, Армению, Грузию, Россию – в Европу. Во всяком случае постоянный мост через Аракс в Зангезуре уже строить начинали, по крайней мере, с армянского берега, но, естественно, с согласия иранцев. И задумывались о реконструкции 100-120 километров автодороги через Зангезур в направлении Севана и Еревана.

В конце 1995 года армяно-иранский мост через Аракс у райцентра Мегри уже функционировал, что в известной степени ослабило азеро-турецкую блокаду.

Из города Раздан мы поехали на озеро Севан, покатались по его холодным синим волнам на катере, а потом от вполне вероятной простуды – ветерок был свежий, август августом, но Севан находится на высоте порядка 2000 метров над уровнем моря и жарко там почти никогда не бывает, – спасались в ресторации «Ахтамар» коньячком, которым запивали вкуснейшего жареного севанского сига и царскую рыбу «ишхан», а по-русски просто форель.

Оттуда на больших скоростях, благо дорога Севан – Ереван в приличном состоянии и почти пустынна, – к президенту на прием. Левон Акопович принял нас с Олеандровым в своей официальной резиденции. Он начал с рассказа о внутриполитическом положении, но довольно быстро перешел к конфликту с Азербайджаном и пожаловался на неадекватность отношения России к Армении. Посудите сами, Азербайджан конфронтировал с Россией и получил все, что хотел: вооружение четырех дивизий, авиацию, корабельную артиллерию бывшей Каспийской флотилии, склады боеприпасов на три года войны. Для Армении каждая потерянная армянская деревня – это новая волна протестов против правительства, которое обвиняется в том, что хранит верность дружбе с Россией, хотя последняя явно подыгрывает Азербайджану. У правительства иссякли убедительные аргументы в пользу этой дружбы. Никто не верит, что нельзя было противодействовать созданию второго фронта в Нахичеване путем передачи 75-й дивизии азерам. Вопрос диспаритета – не каприз. Получается, что оппозиция права, считая политику правительства ошибочной. В чем причины?

Прежде всего – в неразработанности политики России в Закавказье. Видимо, свою роль играет озабоченность судьбой трехсот тысяч русских, все еще остающихся в Азербайджане. Ну а в-третьих, не идет ли речь о сговоре с Турцией и США за спиной Армении?

Услышав этот третий тезис, я среагировал: этого не может быть, а вот на первое положение возразить нечего, так оно и есть – нет пока разработанной политики у России в Закавказье, как впрочем и в других регионах СНГ. Правда, не стоит, однако, недооценивать особую важность для Армении российского военного присутствия. Это – немаловажный элемент политики, которая находится в процессе формирования. Намекнул, что надо срочно убирать занозы социально-бытового характера, побуждающие наших военных проситься домой.

И еще я поставил вопрос о необходимости поскорее открыть полноценное посольство Армении в Москве, ибо постпредство Совмина при Совмине не способно выполнять функции дипломатического представительства. Президент не возражал, но армянское посольство в России открылось лишь в 1994 году.

По окончании встречи меня обступили журналисты, но по российскому телевидению выдали лишь мою фразу о пропагандистском вранье Баку, имевшую довольно шумный резонанс.

19 августа без особых приключений мы с Олеандровым возвратились в Москву, а через два дня я взял отпуск.

СОЧИНСКОЕ СОГЛАШЕНИЕ

20 августа в Москву прилетел Левон Тер-Петросян, а с ним Хосров Арутюнян, Вазген Саркисян и Арман Киракосян. 21 августа президент Армении и президент России самолично подписали Договор о статусе российских войск в Армении и Соглашение о политических консультациях. Премьер-министр встретился с Егором Гайдаром. Они поставили свои подписи под соглашениями о военном сотрудничестве и договорились о подготовке пакета экономических соглашений.

Провожая армянскую делегацию во «Внуково-2», я отметил, что улетали они с хорошим настроением, причем это было прямо написано на лице военного министра Вазгена Саркисяна. Президент пошутил:

– Посол уже мысли моих министров читает на их физиономиях, пора бы ему и в Ереван переселиться.

– Вот получу деньги и приеду. Думаю, это произойдет скоро, – пообещал я.

Однако судьба распорядилась несколько иначе. С армянскими руководителями мне еще несколько раз пришлось встречаться в Москве и Ереване, прежде чем я смог открыть свое посольство. Да еще на фоне каких-то прямо-таки судорожных объятий российских государственных деятелей с турками, кульминацией которых явился визит в Турцию государственного секретаря Бурбулиса, объявившего во всеуслышание, что турецкое направление в нашей внешней политике является приоритетным и у нас нет, оказывается, никаких расхождений с Турцией по поводу армяно-азербайджанского противостояния. Это не могло не насторожить армян, и они зачастили в Москву.

В начале сентября на переговоры с Госкомсотрудничества и для встречи с Гайдаром в Москву прилетел заместитель премьер-министра Грант Багратян. Обсуждая вопросы экономического сотрудничества, он вдруг затронул щекотливую тему организации ПВО а Армении. Хосров Арутюнян в августе уже говорил об этом Гайдару. Никакого движения. Грант попытался убедить наших, что воздушная дыра над Арменией отнюдь не укрепляет безопасность России. Снова проигнорировали, хотя наши военные в беседах со мной признавали, что держать войска под неприкрытым небом – это не очень серьезно. Понадобились два года, визит Грачева в Армению и настойчивость посла, чтобы вопрос о направлении туда хотя бы одной нашей эскадрильи перехватчиков был поставлен в практическую плоскость.

Просил Багратян российское правительство и об оказании воздействия на аэродромную мафию во Внукове, которая полностью дезорганизовала авиасообщение Москва-Ереван. К этой просьбе в конце концов прислушались и уже на следующий год там установился определенный порядок, летать стало легче.

В том же сентябре я встречал-провожал Тер-Петросяна, летавшего через Москву из Еревана в Нью-Йорк и обратно, и на «Шереметьеве-2» мы беседовали о наших межгосударственных отношениях. Левон Акопович не скрывал своего удовлетворения тем, что после его разговора с Ельциным налаживается доставка хлеба в Армению новыми путями: по морю до Батуми, а оттуда железной дорогой, которая, слава Богу, пока еще работает. Много говорили о положении дел на линиях противостояния с Азербайджаном в связи с подписанием 19 сентября в Сочи соглашения между министрами обороны Армении и Азербайджана при участии министров обороны и безопасности России. Суть соглашения – прекращение огня повсюду, на границе и в районе Нагорного Карабаха к 25 сентября, объявление моратория на все виды военных действий сроком на два месяца и отвод войск, направление наблюдателей из России, Грузии, Белоруссии, Украины и Казахстана, согласие на использование в случае необходимости миротворческих сил, подготовка политических решений для урегулирования карабахского конфликта. Тем самым был создан великолепный шанс прекратить кровопролитие и начать налаживать нормальные отношения. Роль посредника успешно сыграл в Сочи не дипломат, а министр обороны Павел Грачев, установивший хорошие личные отношения с Вазгеном Саркисяном и министром обороны Азербайджана Рахимом Газиевым. Когда мы ехали из Шереметьева во Внуково 24 сентября Левон Тер-Петросян и Вазген Саркисян говорили мне, что главное в Сочинском соглашении – прекращение военных действий. «Мы с Газиевым, – сказал Вазген, – нашли общий язык. Он тоже понимает, что пора кончать производить трупы. Однако, несмотря на соглашение, азербайджанцы попытались ударить по Лачинскому коридору, раззвонили о «победах», потеряли кучу молодых ребят. У карабахского села Мартуни из четырехсот брошенных ими на то направление солдат в живых осталось человек восемьдесят, а танкисты вообще отказались идти в бой. Мы надежды не теряем, но очень сомневаемся, что азербайджанцы окажутся способными всерьез прекратить военные действия».

Вазген был прав. В ночь на 26 сентября перемирие вступило в силу, но уже через двадцать минут с территории Азербайджана возобновился обстрел армянской территории сразу в трех районах. Была сделана попытка обострить положение на границе между Нахичеваном и Арменией. Ударили азербайджанцы и в направлении Лачинского коридора. Видимо, рассчитывали на внезапность, но безуспешно. Правда, в Нагорном Карабахе им все же удалось одно село захватить.

Азербайджанская пропаганда и один из ее самых активных рупоров в Москве, собкор «Литгазеты» и радио «Свобода» Эльмира Ахундова вовсю трезвонили о бесценной инициативе Эльчибея, которая якобы принесла долгожданное умиротворение.

26 сентября у Гайдара состоялось совещание в связи с его предстоявшей поездкой в Баку и Ереван. Мне было предложено рассказать об обстановке в регионе, что я и сделал. А свой краткий доклад заключил выражением надежды на то, что усталость от чрезмерного количества гробов, может быть, приведет к некоторой стабилизации мира, установленного Сочинским соглашением. Если надежда оправдается, упадет напряженность, вызванная диспаритетом в вооружениях, который продолжает беспокоить армян.