Уловка - Иден Финли

что я мечтаю трахнуть все мужское население планеты. И гомофобы меня, конечно же, не возбуждают.

— Но с Эриком все было иначе?

Дэймон сидит с поникшей головой.

— Да. Я еще подростком был без ума от него. Тоскливые взгляды и слезливая «Dancing on My Own» Каллума Скотта на повторе в моей голове. Я наблюдал, как он гуляет с девушками, приглашает их на свидания, водит на вечеринки и выпускные – делает все то, чего никогда не делал я, потому что не хотел притворяться, что я тоже встречаюсь с девушками. Я никогда не поддавался своим желаниям касательно его, не делал ему никаких намеков и даже не шутил на эту тему, опасаясь того, что Эрик распознает мою влюбленность. ОН был натуралом, и я приказал себе забыть о нем. После того, как мы окончили школу, и я открылся ему, мы отдалились друг от друга. Он учился в Йеле, а я в Нью-Порте, но наши семьи всё также собирались вместе по большим праздникам, поэтому мы по-прежнему виделись. Его семья пришла на мой выпускной, а мы появились на его. По большей части между нами ничего не поменялось, но он стал вести себя как заядлый натурал рядом со мной.

— Что значит «заядлый натурал»?

— Все его разговоры были о сексе; каждый раз, когда я с ним встречался, он рассказывал о своих бесконечных сексуальных связях с девчонками, хотя я никогда не спрашивал об этом. Когда он вернулся в город, мы снова начали тусоваться вместе, и я думал, что мои чувства к нему прошли. Я переспал с огромным количеством парней за время учебы в университете.

— Кобель, — бормочу я, пытаясь разрядить обстановку, потому что мне не очень нравится то, к чему ведет эта история.

— Эй, Стейси поведала многое о твоих кобелиных похождениях, так что по сравнению с тобой, я – святоша, — отвечает Дэймон, не скрывая смеха.

— Справедливо.

— В прошлом году Эрик расстался с девушкой, с которой долгое время встречался, и мы решили пойти выпить. — Выражение лица Дэймона становится печальным. — Вечер закончился тем, что мы целовались.

— Кто из вас сделал первый шаг?

— Я много раз прокручивал события той ночи в голове, потому что не был до конца ни в чем уверен. Но помнишь, я рассказывал тебе, что всегда пытался оградить себя от ненужных шагов в сторону натуралов? Ну, про отведенные глаза в раздевалках и так далее? С Эриком моя тактика была такой же. Я не знаю, как именно он подтолкнул меня на это, может, догадался о моей симпатии, или просто воспользовался тем, что я гей, но, в любом случае, инициатором был он. Я годами не думал о поцелуе с ним, поэтому уверен, что это не я. Я так много думал об этом случае, что мои воспоминания о том вечере уже сильно исказились. Хотя я четко помню, как Эрик сказал, что не хочет поцеловать меня и что если бы я был девушкой, то стал бы идеальной пассией для него. Знаю, что должен был оттолкнуть его, но я слишком долго об этом мечтал. Утром мы проснулись в одной постели, и он выплевывал гомофобные высказывания в мой адрес.

— Хреново.

— Все, что он говорил, было произнесено сгоряча, но этого хватило, чтобы я ощутил себя полным дерьмом.

— Что он сказал?

Дэймон сглотнул так сильно, что я заметил, как двигается его кадык.

— Он заявил, что я манипулировал им. Что я воспользовался моментом, пока он был пьян. Типа я прекрасно знал, что он натурал, поэтому должен был остановить его. Между нами и было-то всего немного объятий и взаимная мастурбация, дальше этого дело не зашло. Несмотря на то, что мы были пьяны, я понимал, если мы зайдем дальше, то ничем хорошим это не закончится. Но этого видимо хватило, чтобы вывести его из себя.

— Я, круто облажался, поцеловав тебя, да?

— Это здорово, что ты познаешь новые грани себя, и что тебя не особо напрягает это, но я не могу быть тем, кто...

— Мне жаль, что твой друг такой член, — отвечаю я, злясь, что из-за какого-то Эрика у меня нет шанса переспать с Дэймоном, особенно после поцелуя, я реально хочу это повторить.

— Я бы очень хотел, чтобы на том инциденте наша история с ним закончилась, — продолжил Дэймон, тяжело вздохнув, — но через несколько недель после случившегося Эрик позвонил мне. Опустим то, что он мне говорил, но я как верный пес побежал к нему, пропустив выпускной своей родной сестры. Ради него. Он прекрасно знал о выпускном Стейси, но все равно вынудил меня прийти на встречу, на которой напился, извинился и признался, что мечтает, чтобы между нами было все как прежде. Он заявил, что ему очень не хватает нашей дружбы. Я всегда считал, что мы друзья с самого детства, поэтому решил, что наша случайная мимолетная связь не повод всё рушить, и простил его. Затем он заявил, что прощает меня за то, что я позволил той ситуации зайти так далеко.

— Он до сих пор винит в этом тебя?

— Скорее всего.

— Пожалуйста, скажи мне, что вы с ним больше не общаетесь?

— Наши семьи до сих пор дружат. Мы встречаем вместе Рождество. Этот факт не отменить. Мы уже не так близки, как когда-то, и мне всегда приходится искать способы, чтобы отшить его... Хотя нет, скорее не так. Мы с ним все еще друзья, но если бы я ни был вынужден встречаться с ним и вести себя вежливо, я бы его отшил. У меня нет прежних чувств, после того как он поступил, но я и не могу его ненавидеть.

— Я ненавижу его за тебя.

— Кстати, Стейси ничего не знает о...

— Она не в курсе обо мне и Мэтте, и я бы предпочел, чтобы так и оставалось.

— По рукам. Ты, кстати, планируешь ей рассказать о своем…э-э-э… открытии?

— Думаю, когда-нибудь обязательно. Просто если я сделаю это по возвращению домой, она подумает, что я ее разыгрываю. Кстати, это натолкнуло меня на мысль, мы едем с тобой домой и делаем вид, что влюблены.

— А я имею право голоса в этой затее?

— Нет. Все, что от тебя требуется, это просто стоять рядом и быть красивым.

— Боже, я как Швейцария