Непопулярные животные - Упырь Лихой

красавица? – спрашивает Фемка. – О кознях Лукашенко или о судьбе Навального?

– Да есть тут один лебедь, – шмыгает носом Катя. – Совсем края потерял, трансгендыр проклятый!

– И чего ж ты хочешь? – спрашивает Фемка.

– Стать царевной-лебедью, – плачет Катя.

– Была бы ты настоящей женщиной, – говорит ей Фемка, – ты бы не подстраивалась под мужло. Лучше я твоего лебедя превращу в хомяка.

– Нет, не надо! – в испуге запищала Катя. – Хочу быть прекрасной лебедью!

– Пойми, дорогая, – отвечает Фемка. – С моей магией я могла бы быть не Андреа Дворкин, а Глорией Стайнем. Лукизм отравляет межличностные отношения. Пусть этот лебедь ценит внутреннее содержание, а не внешность.

– Хочу быть лебедью! – упирается Катя.

– Изволь, но взамен я заберу одну твою способность. – Взмахнула Фемка волшебной палочкой и улетела на повозке, запряженной персидскими котами.

Смотрит Катя в лужу из собственных слез – а там взъерошенный черный лебедь с красным клювом.

Но какую способность забрала Фемка? Закурлыкала Катя – вроде голос на месте. Попробовала летать – все получилось, хоть и не с первого раза. Хотела написать статью – и написала, хотя набирать пришлось клювом. С кондитерскими изделиями было уже гораздо сложнее. Одно дело цепкие лапки хомяка, другое дело перепонки лебедя. Насилу испекла обычный бисквит. «Буду плавать и худеть, – решила Катя, – зато какая экономия на транспорте!»

Прилетает утром на митинг. Толпы неравнодушных подтянулись к посольству. А вот и лебедь Андрей. Достал из косметички помаду и красит клюв.

– Привет! – курлыкает Катя. – Это я, Екатерина. Помнишь меня? Мы встречались в группе поддержки жертв насилия.

– Блядь! – курлыкнул лебедь. Выронил помаду и полетел прочь.

Рыдает Катерина. Тут кто-то тык ее лапой!

Поднимает Катя голову, а там огромный белый медведь.

– Екатерина, вы меня помните? – говорит медведь. – Я Фома, друг Андрея. Вы еще делаете торты?

– Ненавижу мужло! – курлыкает Катя. – Я лучше сделаю харакири, чем торт!

Хотела Катя превратиться обратно в хомячку, да не тут-то было. Пришлось ей в лебедином обличье идти в школу на 1 сентября и выступать на фестивале фем-литературы. Смеялись дети и феминистки. А потом проиграла Катя кулинарный конкурс. Чуть вся жизнь не пошла прахом из-за противного лебедя. Хорошо еще, девочки из группы поддержки нашли злую волшебницу Фемку и уговорили вернуть Кате первоначальный вид.

Прибежала Катя домой и сделала большой торт с двумя белыми медведями. Звонит Фемке:

– Здравствуйте, это снова Екатерина! Вы не могли бы превратить меня в белую медведицу? Есть тут один медведь, который ценит не внешность, а внутреннее содержание.

– Екатерина, я вас не слышу, – ответила Фемка. – Вы, наверное, хотели вернуть свою способность?

– А вы ее разве не вернули? – спросила Катя. – Что это за способность??

Но Фемка уже нажала на «отбой».

Крольчиха и розовое платье

Жила-была в Подмосковье крольчиха Таня, известная блогерка, феминистка и сценаристка. Очень нравилось Тане ходить на разные фестивали в вечерних туалетах, слушать комплименты и раздавать автографы. Но вот незадача. Всегда вперед нее пролезет какой-то режик или киноактеришка, соберется вокруг него толпа, трындят все об искусстве, просят автографы, делают совместные фото. А на Таню ноль внимания, ты сценарист, твое дело маленькое. Хорошо еще, если какая-то журналистка ее узнает и попросит дать интервью. А пока Таня дает интервью, набежит разная шантрапа и сожрет все креветки на фуршете.

Горевала молодая крольчиха, думала, что с ней не так. Может, дело в сценариях? Нет, не может такого быть. Все ее сценарии гениальны. Дело в чем-то другом… Стоит однажды Татьяна в переполненном фойе. Пьет шампанское, смотрит в пустоту. Снуют перед ней журналисты и киноманы, полыхают вспышки.

Вдруг подбегает росомаха Елена, кураторка феминистских проектов. И говорит:

– Опять подпираете стенку? Хотите совет? Вы, Танечка, слишком женственная. Поэтому мужики вас не принимают всерьез. Они похвалят ваше платье, но лицемерно умолчат про ваши профессиональные навыки. Вы же знаете их масонские ужимки.

– Понимаю, джентльменское соглашение, – поддакнула Татьяна. – И как с этим бороться?

– Надо быть жестче! – воскликнула Елена. – Хватит сексуализировать свой образ! Надо тыкать этих жентельменов носом в собственные ссаки! Жечь их жопы напалмом!

– Заебись! – пискнула Татьяна.

Прибегает домой, говорит мужу и сыну:

– Ужин разогрейте сами!

Удивился муж-кролик и заказал пиццу. Спрашивает:

– Какая муха тебя укусила?

– Не какая муха, а какая сука! – расплакалась Татьяна. – Надо же быть такой неделикатной! Я же не подходила к ней и не говорила, что она мужеподобная бабень с волосатыми ногами! По какому праву всякие там имеют наглость мне советовать?!

А тем временем близилась премьера исторического фильма по сценарию Вахтанга Ибаньеза – известного автора фэнтези и ветерана Чечни. Дед Вахи, Эстанислао Ибаньез, был известным испанским коммунистом, и Ваха унаследовал его боевой дух. Носил он белый френч и мечтал возродить Святую Русь. Режиссер обещал показать настоящее, честное, мужское и патриотическое кино. «Не служил – не мужик». Так называлось его новое творение.

Созвали блогеров и журналистов, киноведов и чиновников. И Тане прислали приглашение. Собиралась Таня надеть маленькое платье кораллового цвета с прозрачной полоской на подоле и уже купила к нему туфли из золотой парчи с очень удобной колодкой, а также золотой клатч.

Примерила Танечка обновку, вертится перед зеркалом – очень хорошо. Тут стройнит, там подчеркивает бедра, и эта прозрачная полоска – последний писк моды. И в зеркальце заднего вида Таня разглядела эффектный вырез на спине. Всем платьям платье. Сделала Таня сэлфи, вывесила в блоге. Похвалил ее наряд Непопулярный Енот.

Вспомнила Таня усатую морду росомахи, сразу настроение испортилось. «А вдруг Ваха считает меня дурой?» – подумала Таня. И повесила платье в шкаф.

Сбегала Таня в барбершоп «Плохой парень» и подстриглась машинкой за 300 р. Роется в садовом сарае, ищет камуфляжный костюм, в котором муж в прошлом году ездил на рыбалку. Еле нашла! Надела Таня камуфляж, села в саду на пенек, бахнула стакан водки и принялась изучать роман «Не служил – не мужик».

В этой патриотической книге молодой еж-уголовник кровью искупал свою вину, сражаясь в окопах Сталинграда. С одной стороны его теснили танкисты Паулюса, а с другой садистка-волчица из заградотряда. С помощью немецкой винтовки, черенка от лопаты и связки гранат героический еж в одиночку защищал Рынок, а в финале лег на дорогу и остановил вражеские танки своими иглами. Волчица была спасена. Наконец-то она поняла, что даже в груди ежа-уголовника может биться сердце настоящего человека и сталиниста. Но было уже поздно. Прошли десятилетия, вырос и уехал в Германию ее сын, игольчатый волк. А старая волчица-пулеметчица все продолжала навещать скромный обелиск с красной звездой и шептала: «Век воли не видать!»

Жарко стало Татьяне, напекло ей голову, начиталась Татьяна блатного жаргона, чует Татьяна, что ей теперь море по колено.

Подошла Татьяна вразвалочку к ноутбуку и написала у себя в блоге, что Ваха Ибаньез – никакой не мужик, а хромой облезлый кролик, никогда не нюхавший пороха. А