Революция 1918 года в Финляндии и германская интервенция - Виктор Михайлович Холодковский

революция, то мало останется гарантий самостоятельности Финляндии». Совет социал-демократической партии в опубликованном 25 января обращении «К русским товарищам» заклеймил провокационные цели буржуазии, обливающей грязью тех самых революционных солдат, «которые без колебаний, следуя своим принципам, сразу же признали право финляндского народа на самоопределение и государственную независимость Финляндии». Совет исчерпывающе изложил позицию партии по этому вопросу. Даже отдавая себе отчет в том, что присутствие русских войск в какой-то степени усугубляло продовольственные трудности в Финляндии, страдавший от этих трудностей финляндский пролетариат все же готов был перенести и дополнительные лишения, чтобы только содействовать безопасности революционного Петрограда. Это было замечательное проявление пролетарского интернационализма и самоотверженности. В обращении говорилось: «В Финляндии не должны будут, конечно, оставаться русские войска, как только их вывод отсюда станет возможным, и во всяком случае — после заключения мира. Но с выдвигаемым в провокационной форме требованием буржуазии, чтобы войска были выведены отсюда немедленно, рабочий класс не согласен, несмотря на царящий в стране жестокий продовольственный кризис, который присутствие русских войск делает еще более тяжелым для трудящихся и который мы надеемся облегчить при энергичной помощи русских товарищей, так как мы хорошо понимаем, что сейчас, пока не заключен мир, присутствие по крайней мере части русских войск в Финляндии может быть необходимо для защиты революционного Петрограда от нападения империалистического правительства».

Следует отметить, что русские войска, когда имели возможность, оказывали продовольственную помощь трудящимся Финляндии. 24 января 1918 г. газета «Арбетет» (Або) сообщала, что органы русских войск предоставили продовольственной комиссии в Торнео 17 тонн хлеба. Когда положение с хлебом стало опять очень трудным, рабочие обратились к солдатскому комитету, и тот выделил еще 10 тонн хлеба для распределения среди голодающих. Впоследствии в иностранной прессе признавалось, что русские войска в Финляндии «благодаря открытию продовольственных магазинов заслужили благодарность народа».

Социал-демократы выступали против зародившегося при царизме националистического тезиса о том, будто Россия является кровным врагом Финляндии. Выступая в сейме, социал-демократ К. X. Вийк заявил: «Отныне наш народ не может считать Россию кровным врагом, так как пролетарское влияние в теперешней жизни России настолько сильно и развитие в демократическом направлении настолько ясно, что борьба против России теперь была бы уже борьбой не против реакции, а против свободы народа. «Неужели вы действительно верите, — говорил Вийк, обращаясь к буржуазным депутатам, — что рабочий класс Финляндии пошел бы когда-либо на такую борьбу?! Будьте уверены, что этого не случится, несмотря на бессовестное подстрекательство против находящихся в Финляндии революционных солдат... Я уверен в том, что между рабочим классом Финляндии и России и в дальнейшем будет существовать нерушимый братский союз».

Руководство социал-демократической партии пригласило русские войска провести вместе с финскими рабочими 20 января «праздник свободы». «Ваше место — с этой стороны, а не с господами», — говорилось в воззвании. Стремление к свободе со стороны буржуазии — это стремление к классовой власти и к грабежу, а со стороны рабочих — к демократии и социализму. Социализм, говорилось в заключение, сделает излишними политические барьеры. Буржуазные газеты не раз писали про «опасное братание» финских трудящихся с русскими солдатами.

Симпатии финляндского рабочего класса к русским войскам объяснялись и тем, что в них он видел возможных защитников и союзников. Со стороны буржуазии раздавались откровенные угрозы, что как только уйдут русские войска, будет произведена расправа с революционными рабочими. С своей стороны, рабочие выражали надежду на то, что русские братья по классу не оставят их в беде.

«Товарищи солдаты! — обращались, например, рабочие Таммерфорса к русским солдатам. — Мы боремся за одни и те же цели, за которые борется рабочий класс России. Ведь русская революция — в то же время и наша революция, ваша победа — в то же время и наша победа, и ваше порабощение явилось бы в то же время и нашей гибелью... Между нами должно существовать твердое единение. Мы не сомневаемся, мы уверены в том, что в случае вооруженного столкновения между нами и буржуазией с ее белой гвардией (мы будем бороться вместе в одном строю. Товарищи солдаты, вместе с нами против нашего общего врага! Мы протягиваем таким образом, к вам, товарищи солдаты, нашу руку и надеемся, что вы будете вместе с нами».[20]

В обстановке все более наглых нападений шюцкоровцев рабочие обращались к русским войскам с просьбами об оружии. 20 января Сент-Михельский комитет социал-демократической партии направил Областному комитету армии, флота и рабочих Финляндии (орган русских войск в Финляндии, избранный в апреле 1917 г. на Областном общефинляндском съезде русских солдат, матросов и рабочих) такое письмо: «Товарищи! Будьте так добры, привезите оружие для Красной гвардии в гарнизон Михельской губернии: 200 винтовок и пули — в город Сент-Михель, Народный дом, А. Каннисто; 200 винтовок и пули — Иоган Иогансон, вокзал Путикко»[21]. Руководящие органы русских войск не отказывали, если было лишнее оружие. Армейский комитет 42-го корпуса 22 января дал русским войскам в Выборге распоряжение «обсудить в спешном порядке вопрос о вооружении винтовками финской Красной гвардии, расположенной в казармах 8-го Финляндского стрелкового полка, ибо невозможно быть безучастным зрителем возможной гибели на глазах русского пролетариата невооруженного финского пролетариата». 26 января армейский комитет 42-го корпуса приказал коменданту Выборгской крепости выдать «для финской Красной гвардии 300 штук винтовок и по 60 штук на каждую винтовку патронов».

Одновременно финские рабочие обращались за оружием в Петроград. С такой просьбой туда прибыл Ю. Рахья, после беседы с которым В. И. Ленин 20 января 1917 г. дал такое распоряжение:

«Тов. Мехоношину

Податель — тов. Рахья, старый партийный работник, лично мне известный, заслуживает абсолютного доверия. Крайне важно помочь ему (для финского пролетариата) выдачей оружия: ружей около 10 000 с патронами, около 10 трехдюймовых пушек со снарядами. Очень прошу выполнить, не убавляя цифр.

Ваш Ленин».

В последние дни перед началом гражданской войны шюцкоры совершили ряд нападений на русские войска. 23 и 24 января они обезоружили пограничный пост в Сердоболе (Сортавала) и захватили 150 винтовок и около 10 000 патронов, обезоружили 50 солдат саперного батальона в Йоэнсуу и взяли 70 винтовок, захватили следовавший в Улеаборг (Оулу) транспорт, в котором было 202 винтовки, напали на солдат в Ваасе. Сердоболь, Иоенсуу, Антреа и Вуоксенниска оказались в руках щюцкоров. Командование русских войск выразило протест против нападений на войска. В ответ Свинхувуд заявил: «Держите своих солдат в рамках дисциплины, не наша вина, если происходят сражения». А бывший статс-секретарь по делам Финляндии Энкель объяснил командиру 42-го корпуса действия белофиннов тем, что