Революция 1918 года в Финляндии и германская интервенция - Виктор Михайлович Холодковский

«Пролетариат Финляндии, — говорилось далее в воззвании, — неделю за неделей ожидал помощи в нужде, но нужда и голод только обострялись, так что, наконец, начались голодные волнения и другие беспорядки». Партийный комитет напоминал, что во время ноябрьской забастовки представители аграрного союза и некоторые буржуазные деятели обещали поддержать требования трудящихся, но нарушили эти обещания «и теперь вместо хлеба, демократии и освобождения торппарей сулят недовольным пролетариям нагайки и пули». Но рабочие по-прежнему выдвигают требования об облегчении продовольственного кризиса и положения безработных, об освобождении торппарей от власти хозяев. Они требуют также отставки теперешнего сената, мер против бюрократизма и обеспечения действительной демократии. В воззвании подчеркивалось, что в настоящей обстановке Рабочая гвардия порядка «совершенно необходима для защиты рабочего класса». «Нужно сплотить, укрепить и привести в готовность свои ряды на случай всяких событий». Далее комитет предупреждал: «Итак, пусть знает буржуазия, которая теперь клевещет на всю Рабочую гвардию, и сенат, который хочет напасть на нее вооруженными силами, что это было бы нападением на весь рабочий класс Финляндии. В ответ на такие угрозы трудящиеся должны укреплять Рабочую гвардию, а также следить за тем, чтобы внутренними распрями и разрозненными выступлениями, а также самовольными и анархическими действиями не помешать успеху борьбы трудящихся». В воззвании признавалось вероятным, что «вследствие наглой политики буржуазии, направленной к захвату власти, классовая борьба в нашей стране может в ближайшее время сильно обостриться и может возникнуть ситуация, которую заранее нельзя предугадать»; комитет считал, что в такое время для сплочения сил рабочего класса и обеспечения единства действий особенно важно, чтобы вопросы тактики регулярно обсуждались и решались таким органом рабочего движения, в котором были бы представлены различные части этого движения и которому они могли бы больше всего доверять. «Мы заметили теперь также, что особенно та часть партийных товарищей, которая стоит на позиции более решительных действий, не верит в той степени, как это было бы необходимо, в решительность теперешнего Партийного комитета». Поэтому комитет намерен предложить совету партии возможно скорее созвать партийный съезд, а до него «доверить руководство политической деятельностью нашей партии специально избранной делегации, в которую будут введены также представители Организации профсоюзов Финляндии и Рабочей гвардии порядка», в ведении же Партийного комитета останутся лишь текущие дела.

Сразу после событий в Выборге, 22 января 1918 г., Партийный комитет обсудил сложившееся в стране положение. Представители Красной гвардии требовали взятия власти. Партийный комитет перенес этот вопрос на заседание Партийного совета, который собрался на следующий день. Куусинен в своем докладе на заседании Партийного совета охарактеризовал положение как революционное, которое должно привести к вооруженной схватке с буржуазией за власть, и предложил образовать Революционный комитет из сторонников решительных действий. Ю. Сирола и Ю. Рахья поддержали это предложение. Но большинство партийного совета было против создания Революционного комитета. «Тогда О. В. Куусинен, Ю. Сирола и некоторые другие заявили, что выйдут из правления партии в случае, если Революционный комитет не будет создан». В конце концов был достигнут компромисс: в состав Партийного комитета включили пятерых сторонников революционных действий из руководства Красной гвардии (А. Тайми, А. Кивиранта, Э. Хаапалайнена, Л. Летонмяки, Э. Эло[17]), а вместо предлагавшегося Революционного комитета решено было образовать Рабочий исполнительный комитет, который должен был, действуя в тесной связи с Партийным комитетом, руководить деятельностью парторганизаций и Рабочей гвардией порядка таким образом, чтобы пресекать всякие посягательства буржуазии на свободу и права рабочих. Совет записал в своей резолюции, что для отражения планов реакции и соблюдения интересов трудящихся может стать необходимым — и, возможно, скоро — взятие власти в руки рабочих; в связи с этим Исполнительный комитет должен дать организациям соответствующие указания.

Однако принимать решение о взятии власти можно было, по мнению совета партии, только убедившись, что такую тактику поддерживает большинство рабочих. Чтобы выяснить настроения на местах, Исполнительный и Партийный комитеты должны были организовать обсуждение местными организациями требований рабочих, приняв за основу требования, упомянутые в воззвании Партийного комитета от 15 января. 10 февраля намечалось начать большое совещание представителей местных рабочих организаций с указанием числа голосов, поданных за различные предложения. Располагая такими статистическими данными о настроениях организованных рабочих во всей стране, следовало, по мнению совета партии, в апреле или мае 1918 г. провести партийный съезд, на котором, учитывая мнение большинства рабочих, и принять решение о дальнейшей тактике. Таким образом, за какую-нибудь неделю до начала гражданской войны совет партии еще рассчитывал на мирное развитие событий в течение нескольких месяцев. Эти проекты были опрокинуты жизнью.

Куда более реальное значение имело решение совета партии об изменении состава Партийного комитета: благодаря введению в него пяти дополнительных членов сторонники взятия власти стали составлять в нем подавляющее большинство. К тому же Партийный комитет в соответствии с решением совета партии выделил из своей среды Рабочий исполнительный комитет в составе именно этих пяти новых членов. Председателем Исполнительного комитета был избран Э. Хаапалайнен, секретарем — Л. Летонмяки. В сущности, получился тот самый Революционный комитет, который предлагали создать левые члены совета партии, только название было иным. Таким образом, оба руководящих органа — Партийный комитет и Рабочий исполнительный комитет — занимали революционную позицию в отличие от большинства Партийного совета и сеймовой фракции. Это изменило к лучшему положение в руководстве рабочим движением по сравнению с ноябрьской забастовкой: тогда не было руководящего органа, способного вести массы на революцию (если не считать местного штаба Красной гвардии).

Но так как в партии были и левые, и центристы, и правые, то параллельно с подготовкой Партийного комитета и Рабочего исполнительного комитета к революции делались и попытки избежать революции. Они нашли выражение даже в центральном органе партии «Тюэмиес» (ее главным редактором был Валпас). 23 января эта газета, укоряя имущие классы за то, что они хотят отнять у рабочих их завоевания и нанести им удар вооруженными силами, писала: «Неужели нельзя мирным путем добиться всеобщего счастья для нашего народа? Есть еще время. Вернитесь с узкого, своекорыстного пути. Если вы это сделаете, то мы уверены, что оружие выпадет из рук как красной, так и охранной гвардии, ибо оно тогда не будет нужным»[18]. Буржуазия не собиралась следовать таким наивным призывам.

А в то же время, 24 января, на заседании Партийного комитета Ю. Сирола предложил план революционных мероприятий. Членов сената предполагалось арестовать, сейм распустить, установить временно диктатуру. Все это должно быть осуществлено быстро, чтобы не дать буржуазным политикам бежать в Эстерботнию, так как там у них сосредоточены шюцкоры и оттуда легко установить