Рождественский Клаус - Энн Айнерсон

class="p1">Я снова обдумываю идею о том, чтобы Брукс спал на полу, но быстро отбрасываю ее. После ночи на раскладушке в кладовке и отсутствия спального мешка ему будет еще хуже на деревянном полу. Следующие несколько дней будут заняты подготовкой к свадьбе, и ему нужно хорошо выспаться.

Я смелая, способная и стойкая женщина. Я могу делать сложные вещи — в том числе делить постель с привлекательным лучшим другом моего брата, по которому я безнадежно сохла дольше, чем мне хотелось бы признать.

Слава богу, я приняла душ и даже побрила ноги перед его появлением.

Это напоминание одновременно обнадеживает и разочаровывает. На следующий день после Рождества Брукс уедет обратно в Калифорнию, а я останусь одна в своем коттедже с собакой и снежными шарами.

Меня пугает звук открывающейся двери ванной, я снимаю халат и бросаю его на комод, прежде чем нырнуть в кровать.

Быстро приглаживаю волосы и натягиваю одеяло до колен, стараясь выглядеть непринужденно.

Брукс заходит в комнату в одних черных трениках. Его ноги босы, спина выставлена напоказ, давая мне возможность увидеть его голые широкие плечи, когда он слегка наклоняется, чтобы подключить свой телефон к зарядному устройству, которое он принес с собой на кухню, и читает что-то на экране.

Не в силах удержаться, я провожаю взглядом очерченные контуры и впадины мышц, которые напоминают произведение искусства. Когда он поворачивается в мою сторону, его глаза все еще прикованы к телефону, что дает мне возможность поглазеть на его столь же впечатляющий пресс.

Я думаю о том, каково это — провести пальцами по каждому бугорку, прослеживая его счастливую дорожку, медленно спускаясь все ниже и ниже, пока мои пальцы не сомкнутся вокруг его ствола. Я не видела его полностью обнаженным, но, судя по выпуклости в брюках, можно с уверенностью сказать, что он хорошо сложен.

Когда он смотрит в мою сторону, к щекам приливает жар, и я вовремя отвожу взгляд на Уинстона. Слава богу, я успела вынырнуть из своих фантазий до того, как он заметил, что я глазею на него, как ребенок на конфеты. Вряд ли я виновата в том, что он постоянно ходит без рубашки и выглядит как модель, сошедшая с обложки журнала, практически умоляя меня о внимании.

Через несколько минут Брукс кладет телефон на стойку и идет через комнату. Мои глаза расширяются, когда он забирается на кровать рядом со мной.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, задыхаясь.

— Устраиваюсь на ночь, — заявляет он, потягиваясь и устраиваясь поудобнее. — Если только ты не передумала делить постель.

Я фыркаю.

— Ты не можешь спать здесь в такой одежде. — Показываю на его голую грудь. — Тебе не кажется, что стоит надеть футболку, если ты делишь постель с незнакомкой?

Не могу сказать по собственному опыту, поскольку никогда не проводила ночь с незнакомым человеком. А в те несколько раз, когда у меня был секс, я предпочитала после него идти домой. Не самый романтичный вариант, но он не усложняет ситуацию и позволяет мне избежать неловкого разговора утром после секса, когда я не вижу, что отношения куда-то развиваются.

Брукс распушивает подушку, небрежно смахнув с нее клочок собачьей шерсти.

— Мы не чужие люди. — Он устраивается на боку, лицом ко мне, положив голову на руку. — Мы знаем друг друга с детства.

Как будто я могла забыть.

— Это не значит, что ты меня знаешь, — парирую я. — Спорим, ты не сможешь вспомнить и трех вещей о моем детстве?

— Вызов принят. — Он хихикает, его глаза морщатся в уголках, в них чувствуется тепло, которого я раньше не замечала. — Твое второе имя — Сейдж, в честь твоей бабушки по материнской линии. Когда тебе было восемь, ты устроила в своей гостиной магазинчик с вещами, которые одолжила у нас с Эндрю, включая мою любимую видеоигру и один из его учебников. Ты настаивала, чтобы мы платили тебе, если хотим вернуть свои вещи. Признаю, это была блестящая операция.

Мой желудок переворачивается, и я ощущаю прилив тепла. Может, это и мелочи, но тот факт, что он обратил на них внимание, даже когда я была надоедливой младшей сестрой его лучшего друга, что-то значит.

Я выпрямляю позвоночник.

— Это только две вещи.

— Ты всегда улыбалась. Всякий раз, когда я приходил потусоваться с Эндрю, ты встречала меня у двери новой шуткой из обертки Laffy Taffy. Даже когда нас раздражало то, что ты ходишь за нами по пятам, ты была невозмутима. — Он наклоняется ближе, и жар его кожи прожигает дыру в моем топе, отчего пространство между нами кажется невероятно маленьким. — Я даже научил тебя кататься на велосипеде, или ты об этом забыла?

Как я могла забыть?

— Я помню, — шепчу я.

В тот год, когда Эндрю и Брукс переехали в Калифорнию, они оба вернулись в Старлайт Пайнс на праздники. На Рождество подарили мне велосипед, и я честно призналась, что так и не научилась кататься. После слишком частых падений во время папиных попыток научить меня, когда я была моложе, навсегда завязала с велосипедом.

Брукс был в ужасе и настоял на том, чтобы они отменили запланированное на тот день двойное свидание с девушками, с которыми они учились в школе, чтобы он мог научить меня. Сначала Эндрю жаловался на изменение планов, но потом согласился, потому что Брукс не принял отказа.

— Если ты все еще думаешь, что я тебя не знаю, я могу даже перечислить три вещи, которые я заметил в тебе с тех пор, как приехал сюда. — Его ровный голос прорывается сквозь тишину. — Ты предпочитаешь мокко вместо обычного кофе. Когда ты нервничаешь, жуешь нижнюю губу, и я уверен, что твоя одержимость Рождеством граничит с нездоровьем. — В конце его голос становится игривым.

Бабочки в моем животе порхают, пока я смотрю на мужчину, который когда-то был моим кумиром, а теперь стал объектом моих самых ярких фантазий. Мое сердце может успокоиться, но я не могу перестать смотреть на его крепкие руки и на то, как его глаза смотрят на меня, словно жаждут чего-то большего.

Прежде чем сделать что-то безрассудное, например, броситься на него, я тянусь выключить прикроватную лампу. Темно, но луна слабо освещает комнату. В тишине я слышу только наше дыхание и свое сердце, которое бьется как барабан.

— Хочешь услышать что-нибудь смешное? — шепчу я в тишине. — Когда я была младше, я была влюблена в тебя. Это звучит глупо, но ты всегда позволял мне ходить с тобой и Эндрю, чтобы я чувствовала себя особенной, когда ты