Сказки темной Руси - Инна Ивановна Фидянина-Зубкова

несметной Батыевой! Это в ту пору тяжкую прознал злой хан Батый о златых куполах церквей в граде великом Китеже, и послал он в Малый Китеж своих воинов всё покрепче разузнать. Гонцы возвратившись, докладывали: дескать, богатств в Большом Китеже немерено, но укреплен злат град заставой, в которой три сильных русских могучих богатыря службу несут, в чисто поле зорко глядят. Пообещал тогда Батый трёх богатырей на одну ладошку положить, а другой прихлопнуть, как мух. И повел он на Большой Китеж огромное войско. Едва заприметил Добромир силу ханскую несметную, полез в сумку и достал оттуда заранее заготовленную грамотку:

Тянет рать Батый сюда,

закрывай ворота

держи оборону,

коль не хочешь полону!

Поглядел он на крышу заставушки, а там почтовые голуби отдыхают, ждут своего часа заветного. Нащупал богатырь средь них самую жирную голубку, привязал к ней записочку и пустил птаху в сторону Большого Китежа. Полетела голубка в город, а наш воин приготовился выпустить во вражье войско кучу стрел.

Прилетела голубка прямо в руки задремавшему Добрыне Никитичу. Развернул Добрынюшка записочку, прочёл её, рассвирепел и как закричит зычным голосом, да так громко, что весь град задрожал, а колокола в церквях зазвенели, забили тревожно!

И вскочил на резвы ноженьки Балдак Борисьевич, прибежал к Добрыне скорехонько. Нацепили они на себя шеломы, латы, брали щиты крепкие, мечи булатные, стрелы острые, садились на добрых коней и скакали Добромиру на подмогушку.

А монгольское войско уж близехонько. Кидал Добромир в злобных ворогов стрелу за стрелою. Эх, мечи и щиты лежали рядом горкой гнетущей, одинокой. Завидел Добромир подмогу, закричал зычным голосом:

– Хватайте, братья, мечи да щиты! И вон отсюда скорей несите их, дабы врагу сие не досталося!

Схватили Добрыня и Балдак щиты да мечи русские, поскакали с поклажей обратно.

А войско Батыево всё ближе. Добромир взял меч, щит в руки крепкие, взобрался на кобылку и понесся навстречу врагу.

Ой, как бился Добромир, силу чёрную раскидывал: махнет налево – улица, махнет направо – переулочек, а как прямо взмахнет, так дорожка прямоезжая из тел монгольских выстилается. Но силы меньше не стало: всё прибывала и прибывала треклятая! Взяли вороги в окружную богатыря русского… Весь утыканный стрелами, упал воин замертво, с кобылы наземь.

Лежит мертв наш Добромирушка. Душа его открывает глазки серые и видит, как бегут лошадки белые по небу синему. И явилась ему баба Белая, да такая красивая, что глаз не отвести. Хохочет она и манит, манит за собой дитятку богатырскую:

Павши замертво, не ходи гулять,

тебе мертвому не примять, обнять

зелену траву – ту ковылушку.

Не смотри с небес на кобылушку

ты ни ласково, ни со злобою,

не простит тебя конь убогого.

И встал Добромир, и пошёл Добромир за нею следом, окликнул кобылу свою верную, но та фыркнула, махнула головой, да и осталась тело хозяина оплакивать, монголок в разные стороны раскидывать.

А со стороны городских ворот уже скакали Добрыня Никитич и Балдак Борисьевич. Батыево войско бросило мертвого Добромира и к ним попёрло! Завязался неравный бой. Но войско ханское не остановить! Взяли они в кольцо Большой Китеж-град и выпустили в городскую стену град стрел горящих. То тут, то там заполыхал огонь. Забегал Евлампий Златович по городу, пытаясь раздать людям щиты и мечи. Звонари забили во все колокола! А народ выстроился у городских ворот плотной безоружной стеной, молился и песни пел:

Золотые жернова не мерещатся,

наши крепости в огне плещутся.

А доплещутся, восстанут замертво.

Не впервой уж нам рождаться заново!

Ой святая Русь – то проста земля,

хороша не хороша, а огнём пошла!

Подпевал глупым людям посадник княжеский:

Ой святая Русь – то проста земля,

хороша не хороша, но с мечом нужна!

Вдруг небо тучей застлало, а солнце красное к закату пошло, плохо видеть стали наши богатыри (те что не молились, а в бою ратном бились). Но одолела их сила чёрная, упали, лежат два воина, не шелохнутся, каленые стрелы из груди торчат. А над ними баба Белая летает, усмехается, чарами полонит, с земли-матушки поднимает: уводит вдаль не на посмешище, а в легенды те, что до сих пор поём. Пошли пешком Добрыня с Балдаком на небеса и уже с небес пытались рассмотреть, что же там делают жители славного города Большого Китежа?

И говорит Балдак:

– Эх, народ молится, ему всё по боку! Блаженный тот народ, что с него взять ужо?

Добрыня ж образумить народ пытается:

– Эге-гей, где же ваши дубинушки, мечи булатные да копья вострые? Лежат защитнички, истекши кровушкой, и больше помощи вам ждать уж нечего.

А войско Батыево уже близехонько, и стрелы вострые пускали в крепости. Народ молился и пел всё громче! Но тут воды озера Светлояр всколыхнулись.

Вдруг накрыло покрывалом

то ли белым, то ли алым:

Светлояр с брегов ушёл —

Китеж под воду вошёл,

а трезвон колоколов

лишил магола дара слов.

Город Большой Китеж медленно погрузился под воду. Онемело вражье войско, испугалось и врассыпную: в леса, в болота кинулись, там их и смерть нашла.

А святой Китеж зажил своей прежней жизнью, только уже под водой: купцы торговали, скоморохи плясали, крестьяне сеяли да жали, попы венчали, отпевали, а Евлампий Златович за всеми зорко следил, указы всякие разные подписывал, баловней на кол пытался сажать, но не получалось что-то. Говорили… нет, ничего не говорили, больше молчали – трудности в воде с разговорами. Только матерь безутешная Амелфия Несказанная всё слёзы лила по сыну убиенному богатырю русскому Добромиру китежскому:

Вот и я скоро сгину.

Ну что же вы горе-мужчины,

не плачете по сотоварищам мёртвым?

Они рядком стоят плотным

на небушке синем-синем,

и их доспехи горят красивым

ярким солнечным светом!

Оттуда Добрыня с приветом,

Вавила и Скоморохи.

И тебе, Добромир, неплохо

стоится там в общем строю.

Сынок, я к тебе приду!

И наплакала она целый святой источник Кибелек, который до сих пор из-под земли бьет. Поди-ка, умойся в нем, авось грехи со своей хари и отмоешь.

Глава 3. Левый берег озера Светлояр (Бедовичок – святой старец)

А мы вернёмся к нашему чудо-рассказчику Старичку-бедовичку, который спит в окружении девок, плетущих венки. Вот каркнул ворон на ветке, Старичок-бедовичок проснулся и продолжил свой рассказ:

– Бился я, значит, махался с тремя сильными русскими могучими богатырями. А как разбили мы вражье войско в пух и прах, так Большой Китеж и ушёл под воду на житьё