Пучина страстей - Николай Олейников

1928

К.И. Чуковскому от автора*

Муха жила в лесу,Муха пила росу,Нюхала муха цветы(Нюхивал их и ты!).Пользуясь общей любовью,Муха питалась кровью.Вдруг раздается крик:Муху поймал старик.Был тот старик паук —Страстно любил он мух.

…Жизнь коротка, коротка,Но перед смертью она сладка…

Видела муха лес,Полный красот и чудес:Жук пролетел на закат,Жабы в траве гремят,Сыплется травка сухая.· · · · · · · · ·Милую жизнь вспоминая,Гибла та муха, рыдая.

…И умирая.

Доедает муху паук.У него 18 рук.У нее ни одной руки,У нее ни одной ноги.Ноги сожрал паук,Руки сожрал паук.Остается от мухи пух.Испускает тут муха дух.

Жизнь коротка, коротка,Но перед смертью она сладка.

(1929)

«И вот с тобой мы, Генриетта, вновь»*

И вот с тобой мы, Генриетта, вновь.Уж осень на дворе, и не цветет морковь.Уже лежит в корзине Ромуальд,И осыпается der Wald.

Асфальт, асфальт, я по тебе ступал,Когда в шестой этаж свой легкий торс вздымал.· · · · · · · · ·· · · · · · · · ·Я должен умереть, я — гений,Но сдохнет также Шварц Евгений!

1929

«Утром, съев конфету „Еж“»*

Утром съев конфету «Еж»,В восемь вечера помрешь!

1929

«Залетела в наши тихие леса» (*)*

Залетела в наши тихие лесаПолосатая, усатая оса.Укусила бегемотицу в живот.Бегемотица в инфаркте — вот умрет.

А оса уже в редакции кружится,Маршаку всадила жало в ягодицу.И Олейников от ужаса орет,Убежать на Невский Шварцу не дает

Искусала бы оса всех не жалея,Если б не было здесь автора Корнея.

Он ногами застучал,На осу он накричал:

«Улетай-ка вон отсюда ты, оса,Убирайся в свои дикие леса!»· · · · · · · · ·

А бегемотица лижет живот.Он скоро, он скоро, он скоро пройдет.

1929

«Жили в квартире» (*)*

Жили в квартиреСорок четыреСорок четыреТщедушных чижа:

Чиж — алкоголик,Чиж — параноик,Чиж — шизофреник,Чиж — симулянт.

Чиж — паралитик,Чиж — сифилитик,Чиж — маразматик,Чиж — идиот.

1930

Правила хорошего тона для гостей Рины Зеленой*

Берите вилку в руку левую,А нож берите в руку правую;

За стол садяся рядом с девою,Не жмите ног ее своей ногой корявою.

1930?

«Улица Чайковского»*

Улица Чайковского,Кабинет Домбровского.На столе стоит коньяк,За столом сидит Маршак.

— Подождите, милый друг,Несколько минуток.Подождите, милый друг,Уложу малюток.Не хотят малютки спать,Залезают под кровать…Колыбельная пропета.Засыпает Генриетта.

В одиночестве МаршакДопивает свой коньяк.

В очень поздний час ночнойЗлой, как аллигатор,Укатил к себе домойБедный литератор.

Улица Чайковского,Кабинет Домбровского.На столе стоит портвейн,За столом сидит Вайнштейн.

— Подождите, милый друг,Несколько минуток.Подождите, милый друг,Уложу малюток.

· · · · · · · · ·· · · · · · · · ·· · · · · · · · ·· · · · · · · · ·

В одиночестве ВайнштейнДопивает свой портвейн.

И всю ночь один сиделСтаричок наркоминдел.

1931

«В твоих глазах мелькал огонь»*

В твоих глазах мелькал огонь.Ты протянула мне ладонь.

Дыханье дняТы подарила,Давно меняТы загубила.

Спустя лишь годУзнаешь ты,Поймешь полетМоей мечты.

В моих глазахУвидишь свет,Увидишь «да»,Увидишь «нет».

Моя любовьК тебе — секрет.Не дрогнет бровьИ сотни лет.

Пройдут года,Пройдет любовь,Но никогдаНе дрогнет бровь.

Тебя узнав,Я все забыл,И средь забавЯ скучен был.

Мне стал чужим весь белый свет —Я каждой даме молвлю: нет!

1932

На имянины хирурга Грекова (*)*

Привезли меня в больницуС поврежденною рукой.Незнакомые мне лицаПокачали головой.

Осмотрели, завязалиРуку бедную мою,Положили в белом залеНа какую-то скамью.

Вдруг профессор в залу входитС острым ножиком в руке,Лучевую кость находитЛоктевой невдалеке.

Лучевую удаляетИ, в руке ее вертя,Он берцовой заменяет,Улыбаясь и шутя.

Молодец профессор Греков,Исцелитель человеков!Он умеет все исправить,Хирургии властелин.

Честь имеем Вас поздравитьСо днем Ваших имянин.

(1933)

Лиде (надпись на книге)*

Прими сей труд.Он красотой напоминает чай.Читай его.Скорби.Надейся.Изучай.Но пожалей несчастного меня,Смиренного редактора Макара,За то, что вместо пышного пучка огняЯ приношу тебе лишь уголь тлеющий из самовара.Сей самовар — мое к вам отношение,А уголь — данное стихотворение.

(1934)

Лиде (семейству Жуковых)*

Среди белых полотенецНа роскошном тюфякеДремлет дамочка-младенецС погремушкою в руке.

Ровно месяц эта дамаСуществует среди нас.В ней четыре килограмма,Это — девочка-алмаз.

А теперь, друзья, взглянитеНа родителей Наташи:У нее папаша — Митя,Лидой звать ее мамашу.

Поглядите, поглядитеИ бокалы поднимите.

1934

Перечень расходов на одного делегата (*)*

Руп -

На суп

Трешку —На картошку[48]Пятерку —На тетеркуДесятку —На куропатку[49]Сотку —На водку  И тысячу рублей —    На удовлетворение страстей

1934

«От Нью-Йорка и до Клина» (*)*

От Нью-Йорка        и до КлинаНа устах у всех — клеймоПод названием ЯнинаБолеславовна Жеймо.

1934?

«Вот как начнешь подумывать»*

Вот  как начнешь подумывать  да на досуге размышлять,То видишь наконец, что точно —  надобно жениться.Женатый человек  способен жизни назначенье понимать,И для него все это как-то движется,  все испаряется и как-то все стремится.Жениться, обязательно жениться!

Вот как начнешь подумывать  да на досуге размышлять,То видишь, что женатый человек  тяжелое к себе на спину взваливает бремя.А впрочем, может быть, наскучил вам…  Тогда не стану продолжать.Позвольте…  как-нибудь    в другое время…

Все вышеперечисленное вы  увидите в картине,Которая еще не шла доныне.На днях пойдет.  Спешите видеть.Чтобы добро понять и зло возненавидеть.

1934?