Искусство французского убийства - Коллин Кембридж

Если бы я знала тогда, чем все обернется, я бы закрыла сумочку и доставила ее в его кабинет – и держалась подальше от следствия.

Наверное.

– Что там еще? – Джулия практически дышала мне в затылок, так что я перевернула сумку и вывалила ее содержимое на стол.

В детективных романах герой всегда находит важную улику в сумке или карманах жертвы. Признаюсь, я надеялась на что-то подобное, когда просматривала содержимое сумочки Терезы, – что-то, что укажет на убийцу или, по крайней мере, на мотив ее убийства.

Но меня ждало горькое разочарование. Кроме конверта, в котором оказалось письмо от матери, и губной помады внутри ничего интересного не было: горсть монет, чековый билет из Театра Монсо, желтый спичечный коробок с красным солнышком, косметичка, кольцо с двумя ключами и маленькая расческа.

Я даже ощупала внутреннюю часть сумочки в надежде, что что-то вшито в подкладку. Но там ничего не оказалось. Сумка была пуста.

– Ну, это скучно, – протянула Джулия. – Женщину убивают, и ты ожидаешь, что ее сумка хранит какие-то секреты. Или хотя бы что-то интересное. Гм-м. «Ла Соль». Никогда не слышала об этом месте. – Она посмотрела на желтый спичечный коробок и бросила его обратно на стол. – Наверное, какое-то кафе.

Мне было любопытно, и я прочитала письмо от матери Терезы – в конце концов, Терезе было уже все равно – она умерла. Вдруг там окажется что-то важное? Письмо было коротким и содержало описания кота по имени Бруно, который имел склонность разматывать клубки пряжи мадам Лоньон и дремать среди спутанных мотков.

Я разочарованно сложила письмо и сунула обратно в конверт. Монеты были франками и сантимами – всего пять франков, билет был из театра, где работали Тереза, Дор и другие, а пудреница ничем не отличалась от других, если не считать мозаичных рисунков из перламутра на крышке. Я решила, что ключи, вероятно, от ее квартиры.

– Ну вот и все. – Я убрала все обратно в сумочку.

– Что это? Ты начала курить, Табс? – Джулия взяла портсигар, который я нашла рядом с сумочкой Терезы в гостиной.

– Нет, но я хотела спросить, не знаешь ли ты, чей он. – Я объяснила, где я его нашла. Он был серебряный, с замысловатой гравировкой в виде виноградных лоз, а судя по его весу, это был вовсе не дешевый аксессуар из магазина. Сигареты внутри были обычными Gitanes.

– Вероятно, кто-то из мужчин оставил его прошлой ночью. Женщина носила бы его в сумочке, не так ли? – задумалась Джулия.

– Да. – Я нахмурилась. Разве не странно, что в сумочке Терезы не было сигарет, зато лежал спичечный коробок? Прошлой ночью она курила; почти все курили, поэтому почти все принесли с собой свои запасы. Может быть, она была из тех, кто вечно просит сигареты у мужчин, чтобы с ними пофлиртовать.

У меня дома была подруга, которая использовала это как способ знакомства с парнями. «Эй, красавчик, есть закурить?» – спрашивала Сэнди и хлопала ресницами.

Излишне упоминать, что Сэнди была намного смелее меня. К тому же я не курила.

– Ну, я уверена, что хозяин объявится. – Джулия повернулась к плите. Когда она открыла дверцу духовки, из нее хлынула смесь восхитительных ароматов, которые напомнили мне, что я должна отнести сумочку Дор, чтобы мои дедушка и дядя могли поужинать.

– Портсигар я возьму с собой в театр. – Я встала. – А на обратном пути занесу его в дом номер тридцать шесть для инспектора Мервеля.

* * *

В самом деле, твердила я себе, вполне разумно, что раз уж по пути в театр Монсо мне придется проехать через район… ну, вблизи района… где жила Тереза Лоньон, то можно сделать небольшой крюк.

Просто чтобы увидеть ее дом.

Это не означало, что я и впрямь собиралась расследовать преступление; я лишь хотела удовлетворить любопытство, заглянув по адресу – мне было почти по пути туда, куда я направлялась.

Хотя вообще-то этот дом располагался на Правом берегу, на северной стороне реки, где находился и театр, однако же на приличном расстоянии от него. Квартира Терезы была на Монмартре, в районе, где на большом холме возвышалась красивая базилика Сакре-Кёр с белым куполом и откуда открывался вид на город. Улицы здесь были узкими, зигзагообразными, а кое-где и очень крутыми. Недалеко от знаменитой церкви были танцевальные залы и кабаре, в том числе печально известный «Черный кот», а также квартал красных фонарей. Здесь проживали художники и музыканты, которые вели богемный образ жизни.

Я поехала на велосипеде, что, как я позже поняла, было ошибкой. Сумочки Дор и Терезы были надежно пристегнуты в маленькой корзинке, прикрепленной к рулю, а портсигар я спрятала в большой карман шерстяного пальто. Я крутила педали и чувствовала тяжесть серебряного футляра, упирающегося мне в правое бедро.

Как хорошо, что в течение последних двух дней не выпало ни снега, ни каких-либо осадков, которые покрыли бы слякотью улицы. Было холодно, но, по крайней мере, в мою спину не летела грязь с шин велосипеда. Я заскочила домой и помчалась вверх по лестнице, чтобы рассказать дедушке и дяде Рафу о своем походе в театр – и о том, что они получат в результате этой сделки.

В какой восторг они пришли от того, что их ужин приготовится на кухне мадам Чайлд, а не на их собственной, хотя я видела, что они старались скрыть свой энтузиазм. Учитывая это, я испытала еще большую решимость научиться, наконец, готовить, с помощью Джулии. Я знала, как сильно мой дед и уважаемый дядя – а также все парижане – страдали от нехватки продовольствия во время оккупации. Это было самое малое, что я могла сделать в благодарность за то, что они позволили мне проживать в их доме бесплатно.

Хуже всего было, когда я переезжала на велосипеде через Сену с Левого берега на север, на Правый берег. Здесь не было зданий, которые могли бы защитить от холодного ветра, дувшего с широкой реки, и я пожалела о своем решении ехать на велосипеде. Мне было бы удобнее идти пешком, и порывы ветра не проникали бы под юбку и не хлестали лицо, а еще комфортнее было бы в такси. Конечно, только когда я крутила педали на мосту, мне пришло в голову, что я могла «на законных основаниях» надеть для этой маленькой экспедиции брюки!

Я подумывала обзавестись здесь, в Париже, собственной машиной – у Джулии и Дор было по одной, и им удавалось относительно безопасно передвигаться