Серебро - Петр Вегин

Флоренция — Москва 1968-1978

III

Планета Жени Рудневой

Поэма

Восьмого марта 1977 года решением Международного Планетного Центра малой планете № 1907, находящейся на орбите между Юпитером и Марсом и открытой 11 сентября 1972 года И. С. Черных в Крымской астрофизической обсерватории, присвоено имя штурмана Таманского авиаполка. Героя Советского Союза, павшей в боях под Керчью 9 апреля 1944 года, ЖЕНИ РУДНЕВОЙ.

Вскройтесь, зимние реки,                             очиститесь ото льда,чтоб вода с венецианскими зеркалами соперничала,и пускай отразитсяновоявленная звезда —                          подмосковная девчонка.

Стихни, вьюга в Москве,                       уймись, магаданская мгла..Бог войны — красный Марси всесильный Юпитер,если наша земля уберечь ее не смогла,вы теперь берегите ее и любите!

Вскройтесь, души людские,                              очиститесь от обид,от скопившейся скверныи словесного блуда.Пересохшие души пускай напоитсвет звезды Жени Рудневой.Горько, что ты звезда…                             Ни одна из земных не смоглаобратить меняиз полуночного — в полуденного…На ладони налипла Вселенная, словно смола,Женя Руднева!

Вскиньте очи в зенит,                      глазейте, деревни и городав телескопы и с колоколенки!…С неба смотрит новорожденная звезда,а в реке отражается                        синеглазая школьница…

Кто станет землей,кто фанерной звездой,кто в граните воскреснет…На войне нету возраста,на войне все — ровесники.

В семнадцать лет — школьница,в девятнадцать — летчица,в двадцать три ты станешь планетой.Выбор пал на тебя.И другого у Времени выбора нету.

Синие комбинезоны.Парашютный шелк.Небесные амазонки -Таманский авиаполк.

Багровые горизонты.Оборванные провода.Как пепельные соты —сгоревшие города.

И вместо мужских ладонейв студенческом вальсе —                              лежатголубенькие погонына плечиках девчат.

Как будто юная Родинаруки на плечи кладет и говорит:          — Женя Руднева,кто, если не ты, спасет? —А где-то за горизонтом,куда невозможен полет,журавлик недорисованныйв тетрадке твоей живет.

Нет силы, что остановитзадуманное тобой:мечтала стать астрономом,выпало стать — звездой.

«Открою звезду, — говорила, —чтоб свет ее голубойсвященней, чем «Аве Мария»волшебничал над душой…»

Таманская непогода…Начало было светло:звездочка — на погоны,звездочка — на крыло.

Знала бы, Женя, как хочетсяподдаться соблазну творчестваи, козыряя образами, доказать,что ты —           одна из переселенок           на другие планеты,           что обитаема звезда твоя серебряная,           хотя, по науке, на ней жизни нету.

У меня навалом гипотез.                                К примеру —круговорот души в природе.Душа не исчезает со смертью.Значит, не умирает                     и наша любовь                                       к Родине.Разве может умереть любовь к Лермонтову,к маме,к Чистым прудам,                       осыпанным листвой?..Это, с одной стороны, называют бессмертием,с другой стороны —                        стало твоей звездой.Все это относится к тому,                       что человек не теряет,                                          а обретает.Все это дается                  раз в жизни                            и навсегда!….Наверняка,наверняка она обитаема —твоя необитаемая звезда…

Ничто в поэтической речив сравнение с тем не идет,как падал над черною Керчьюгорящий твой самолет.

Живая — уже неземная,живая — еще не звезда,живая, живая, живаяв горящих объятьях креста.

Небесная амазонка…Ползет под тобой, склизка,танковая колонна,как сороконожка…

Никто уже    не остановит,ничто уже    не спасетбессмертный    твой астероид —смертельный    твой самолет.

И где-то за горизонтом сорвется, словно звезда,журавлик недорисованныйс тетрадочного листа…

«Доченька моя, звезда,неужели навсегда?..» —мама станет у окна,откуда доченька видна.

«Дочь верни, звезду возьми», —обратится она к ветру.«Дочь-звезду верни-возьми», —обратится она к веку.

Ветру-веку уступлю,но забьется под рубахой:«Женя, я тебя люблю!» —как на волю хочет птаха.

«Женя, я тебя люблю!» —это шепчется листвою,Митридатовой горою и трамваем поутру.«Женя, я тебя люблю!» —так трубится журавлюмеж Землею и Тобою…

Напишу звезде записку,в полпланеты расстелю,чтобы было видно близко —«Женя, я тебя люблю!».

История права. Года — бальзам на раны.Кровавая трава взросла травой медвяной. Но лучше бы звезда осталась безымянной,Аукаясь в лесу, веселые земляневдруг смолкнут, увидав забытую землянку.О, лучше бы звезда осталась безымянной!

Остался навсегда солдатик оловянный.И кажется мне — смысл его улыбки странной,что лучше бы звезда осталась безымянной..

Мне свет ее помог — надежнее, чем дратва,стянул дыру в судьбе, как на холстине драной. Но лучше бы звезда осталась безымянной!

Пусть лучше бы Она сынишке синеглазомупро оловянного солдатика рассказывала,с вечернею звездой своей судьбы не связывая…

И когда           я увидел Ее,на мгновение мне показалось,что это не звезда,не астероид с ослепительным длинным шлейфом,а объятый пламенем самолет —падает,          падает,                    падаетна ползущие по нашей жизни танки.

1977