Драконий бог Нары - Мидзуна Кувабара

огни все летели и летели в окно — и исчезали во рту девушки.

— Прекрати! Наги!

Но отчаянные вопли Чиаки не могли достигнуть ее слуха. А потом…

— !

Невероятный поток энергии врезался в дом. Полетели стекла, и девушка, скорчившись, завизжала.

— Наги!

Вереница огней оборвалась. Нападающий швырнул силой по ногам Чиаки, когда тот припустил к дому. Раздался взрыв, и земля просела. Отскочив, Чиаки насторожился:

— Кто здесь?

И словно в ответ под фонарем появилась фигура. Чиаки, прищурившись, осторожно изучал противника. Это был молодой человек среднего роста и телосложения, загорелый, с неправильными чертами лица и короткой стрижкой. Раскосые глаза — пума в человеческом облике.

Чиаки улыбнулся одними губами:

— Это ты перерожденный, который напал на нас сегодня?

— Якши Уэсуги… Я наслышан о вас, но вижу впервые.

Чиаки молчал.

— Значит, вот кто противостоит нашему господину. Ясно. Упрямцы даже на вид, как и рассказывал Мори-доно.

Улыбку Чиаки словно стерли, и он угрожающе понизил голос:

— Ты оншо Оды? Может, имя подскажешь?

Но юноша ответил вопросом на вопрос:

— Собираешься защищать это чудовище, Уэсуги?

— Не замечал за собой такого, — фыркнул Чиаки. — Просто охраняю одержимую девушку. Прости, братишка, но пока я здесь, ты и пальцем ее не тронешь.

— Девушку уже спасти.

— Это еще почему? — нахмурился Чиаки.

— Она не освободится от Хирагумо, пока не умрет. А до этого их не разделись, так что защищать ее бессмысленно. Я не позволю тебе иметь при себе столь опасное чудовище.

— В каком смысле?

— В теле хозяина Хирагумо копит энергию — духовную и потустороннюю. Оставшись без вместилища, он становится просто сгустком энергии и снова превращается в безобидное третьесортное привидение.

Чиаки с трудом выдавил наглую ухмылку:

— Угууу. Отличником в школе был?

— Мацунага Хисахидэ собирается с помощью Хирагумо лишить воинов Ями Сэнгоку энергии. Всей, до последней капли. Я этого допустить не могу. А чтобы остановить рост Хирагумо, не остается ничего, кроме как убить хозяина, — абсолютно спокойно заключил молодой человек. — Не мешай мне. Уйди с дороги, Уэсуги.

— А если не послушаюсь?

— Тогда я тебя заставлю. Ты уже понял, что я перерожденный, так что ваше тебуку против меня бессильно.

— Это мы еще посмотрим, — парировал Чиаки, выхватив нечто вроде кинжала и пальцем вытолкнув его из ножен. — Когда тело погибнет, дух все равно выйдет.

— Оо, даже так?

— Если попытаешься убить Наги.

Противник безмятежно разглядывал тонкое лезвие, поблескивающее в руке Чиаки, но не двигался. А Чиаки подумалось, что это его спокойствие может означать имя, знаменитое даже среди перерожденных. С этим оншо он раньше не сталкивался. Один из генералов Оды и тоже каншоуша… кто бы это мог быть?

— Может, все-таки представишься?

На загорелом лице промелькнула самодовольная улыбка:

— Вассал клана Оды, Сасса Наримаса[35]. Коли желаешь поединка — я готов принять вызов.

Чиаки на миг потерял дар речи.

«Сасса Наримаса?!»

Сасса Наримаса, генерал Оды, прославленный своей преданностью и отвагой, был первым из числа Курохорогуми[36] Нобунаги — группы элитных телохранителей. Он прослыл одним из вернейших последователей Оды и сражался за него во многих битвах. Даже после смерти Нобунаги он продолжал противостоять Тоетоми Хидэеси. Наримаса бился в рядах охраны Оды во время покорения Северной Эттю и Этиго и позже получил в дар Эттю. С Уэсуги они сталкивались множество раз.

«Значит, Сасса Наримаса».

Чиаки сжал губы и принялся концентрировать силу в солнечном сплетении. Вокруг Наримасы жарко задрожал воздух, и он слабо улыбнулся:

— Валяй. В любом случае всех вас надо убить до того, как возродится господин Нобунага. Так покажи, на что ты способен, Уэсуги!

Чиаки не смутился:

— Смотри, как бы жалеть не пришлось, братишка!

Неожиданно позади Чиаки, будто вмешиваясь в их перебранку, занялась вспышка, и он, вздрогнув, обернулся:

— Чт…

Оба противника едва не вскрикнули. Комнату Наги залило светом, и сама девушка, окутанная оранжевым огнем, снова появилась у окна.

— Наги!

Широко раскрытыми, невидящими глазами она смотрела в никуда, а потом, будто марионетка на ниточке, перебралась через подоконник и шагнула в пустоту.

«Осторожно!!!»

Чиаки рванулся к дому, но Наги не упала: она парила в воздухе, будто небесная дева в уборе из перьев. Чиаки, ошеломленный, застыл. Девушка потянулась, сложенными чашечкой ладонями зачерпнула повисший перед нею огненный шарик и, поднеся ко рту, проглотила.

«Это Хирагумо!»

— Ах ты!

— Стой!

Чиаки не успел среагировать на ненпу, которую запустил Наримаса, но сила не причинила девушке ровно никакого вреда.

«Сила не действует на нее!»

Привидение подпитывалось духовной и потусторонней энергией, силу оно тоже поглощало, так что прямой удар становился бесполезным.

— Чудовище!

Наги продолжала поедать шаровые молнии, и оранжевое сияние вокруг нее делалось ярче и ярче. В то же время девушка поднималась все выше, причем образ ее, как мираж, перетекал то в Хирагумо, то обратно.

«Она улетает!»

Чиаки нырнул в автомобиль. Наримаса что-то командовал стоящему позади нуэ, видимо, собирался организовать погоню. А Наги в воздушных потоках плыла к западу.

«Не уйдешь!»

Чиаки снял Леопард с ручника и дал газ. Машина рванулась с места. Огни длинной очередью выстроились за девушкой, а позади пристроился нуэ Наримасы.

Колонна гигантских оранжевых светляков устремилась к Наре. Сжав зубы и не отрывая взгляда от неба, Чиаки вдавил педаль газа в пол.

— Наги!

Глава 7: Мстительный дракон

Девушку поглотила ночь, но даже в беспросветной тьме она точно знала, где находится: под ногами — знакомые ступени храмовой дорожки у подножия горы Сиги. Обветшалые красные арки все появлялись перед ней из мрака. Она шла и шла, но никак не могла добраться до цели. Усталые ноги тяжелели, а бесчисленные арки ждали, когда же она пройдет под ними.

— Мы еще не пришли? Далеко еще? — она помнила, как шагала той же дорогой и расспрашивала кого-то снова и снова.

— Почти все. Мы почти пришли, — уговаривал голос. — Давай. Ты можешь. Еще чуть-чуть.

Голос любимой мамы подбадривал ее и утешал на крутой нескончаемой дороге к Кюхачи-сан, а она хныкала:

— Хочу домой! Пошли домой!

— Вон там живет Драконий бог, — рассказывала мама, ведя ее за руку. — Мы вместе загадаем желание. Пожелаем, чтобы Наги выросла большой, чтобы ей было хорошо, даже если она останется совсем одна. Помолимся Драконьему богу, чтоб он защитил тебя, ладно?

Мамин голос растаял вдали, и Наги обнаружила, что в одиночестве стоит перед храмом Драконьего бога.

— С тобой ведь все будет хорошо, даже если останешься одна, правда?

Последние слова матери все еще звучали в ее памяти — слова, которые мама сказала как-то утром, провожая дочку