Любовь после развода - Мария Николаевна Высоцкая

– Где?

– За спиной.

– Юрик, – вытаскивает из-за спины руки, в которых держит ужа.

– Ты знала, что они кусаются? – рассматриваю змею. – Меня в детстве как-то укусил такой.

– И ты их после этого все равно не боишься?

– Нет, – жму плечами.

– И можешь подержать? – прищуривается.

– Давай, – протягиваю руку.

– Потом, – девчонка морщит нос, круто разворачивается на пятках и выбегает из комнаты.

– Вот и поговорили… – бормочу себе под нос.

За следующий час я успеваю переодеться, завязать волосы на затылке потуже, изучить график, по которому живет Адель в будние дни, и морально настроиться на то, что я теперь няня.

Обедаю я одна в кафетерии спортивного комплекса, куда Адель возят на гимнастику.

«Сдохни!»

Сообщение с таким содержанием падает на телефон как раз, когда я допиваю кофе.

Ершов все никак не угомонится. Я бы и рада его заблокировать, так и делаю периодически, но через время его гадкие «пожелания» приходят с новых номеров.

Блокирую телефон, смотрю на время и возвращаюсь в раздевалку, куда минут через десять заходит и Адель.

– Как позанималась?

Девочка проходит мимо. Молча переодевается, пьет воду и так же молча выходит из раздевалки. Спешу за ней следом.

– Все хорошо? – уточняю уже в машине, но снова напарываюсь на молчание.

Ладно, не сейчас так не сейчас.

Правда, Адель открыто игнорирует меня весь оставшийся день. Вечером, когда ее отец так и не возвращается с работы раньше обещанного, девчушка, громко топая по лестницам, закрывается в своей комнате.

Брожу часов до десяти по дому, а потом решаю принять горячую ванну. Лежа в пене, болтаю с Симой и делюсь впечатлениями.

– И что? Совсем непробиваемая?

– Сама себе на уме, Сим. А вообще, ее можно понять. Она весь день ждала отца, а тот не приехал в обещанный час.

– Ой, обычные загоны. Мои родители все мое детство пахали, и я одна дома сидела. А тут целый штат прислуги.

Спорить смысла не вижу. У меня так же было, но обесценивать чувства ребенка мне не хочется даже в разговорах с подругой.

Ночью все же решаю заглянуть в комнату к своей подопечной. Адель спит, раскинувшись по всей кровати. Одеяло валяется на полу, как и подушки. Поднимаю все это и аккуратно укладываю рядом. В комнате жарко, поэтому неудивительно, что спит она раскрытой.

Выключаю ночник и тихонечко возвращаюсь к себе.

Утром открываю глаза под звуки будильника. Потягиваюсь, зеваю, потому что утром понедельника встать приходится в шесть. Нужно успеть собраться самой, разбудить Адель, помочь собраться в школу уже ей и успеть позавтракать.

Забираю волосы в пучок на макушке, толкаю дверь в ванную, щелкаю выключателем. Раскладываю полотенце и халат на полочке, прежде чем принять душ, и только потом поворачиваюсь к зеркалу лицом.

Первые несколько секунд рассматриваю свое отражение. Вижу, как приоткрывается рот. Моргаю. Касаюсь кончиками пальцев своего лица.

– Маленькая гадина, – бормочу себе под нос и срываюсь с места.

Она изрисовала меня зеленкой!

Толкаю дверь в детскую, но напарываюсь лишь на пустую кровать.

– Адель! – повышаю голос, бегая по этажу. Спускаюсь вниз. – Адель! Где ты? Если думаешь, что спрячешься, не выйдет. Я тебе…

Забегаю в столовую и замираю. Девчонка, сидящая за столом рядом с отцом, начинает хихикать. Я же тупо пялюсь в мужскую спину и сквозь землю готова провалиться. На мне только шелковая пижама. Майка на тонких бретелях и короткие шорты. Представляю, как это выглядит, еще и с такими прекрасными рисунками на лице.

– Адель! Что ты опять натворила. Вы…

Мужчина поворачивается, делаю два шага назад и зажмуриваюсь.

Ну как так-то?

Глава 13

– Максим? – перехожу на какой-то жуткий, максимально высокий писк. Сама свой голос не узнаю.

Что он тут делает?

Моргаю. Смотрю на Адель, которой весело, до поры, пока Шалимов не усмиряет ее одним своим взглядом.

Не может быть. Не может быть просто!

Он ее отец?

У него есть ребенок?

Откуда? Когда? Он был женат? Я никогда не слышала о нем ничего подобного.

Столько вопросов в голове, что дурно становится.

Я его личной жизнью никогда не интересовалась. Точнее, правильнее будет сказать, что я вообще им никогда не интересовалась.

Он был просто другом моего старшего брата. Парень с отвратительной репутацией, который старше меня на восемь лет. Когда они с Костей ходили по клубам, я играла в куклы. У нас не было и просто не могло быть ничего общего тогда.

– Ты… – мямлю, только и успевая хватать ртом воздух. – Ты…

– Ты наша новая няня, насколько я понимаю? – Макс приподнимает одну бровь, и я вижу, как он изо всех сил пытается сдержать не просто улыбку, а самый настоящий хохот.

Точно, я совсем забыла, как я выгляжу. Не лицо, а Третьяковская галерея, настоящая современная живопись. Правда, этот его насмешливый взгляд гаснет, как только он очерчивает им мою фигуру ниже плеч.

Покрываюсь мурашками. В моей жизни не было мужчин кроме Ершова. Совсем. Во всех смыслах…

Так что стоять перед кем-то мужского пола в пижаме, можно сказать, тоже новый опыт…

Когда я жила с родителями, то занималась исключительно учебой, чтобы поступить в московский вуз на бюджет. На мальчиков и тусовки времени уже не хватало. Родители очень хотели, чтобы я выбилась в люди, чтобы смогла поступить сама, чтобы уехала из нашего города.

Мне не хотелось их огорчать, наоборот, я старалась соответствовать их ожиданиям.

Вижу, как у Максима дергается кадык, и обнимаю руками плечи.

Это какой-то стыд на грани с легким чувством очарования. В глубине души мне приятно, что он смотрит. После развода с Лёшей я не раз ловила себя на мысли, что вряд ли могу быть