Мой худший друг - Мария Николаевна Высоцкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его губы расплываются в гадкой улыбке, и все, что я могу сделать в свою защиту, это толкнуть его в грудь.
Азарин отшагивает назад ровно настолько, чтобы я могла вылезти из ловушки, в которую он меня заключил у этого подоконника. Но даже так я задеваю его плечом.
Ускорившись, забегаю в прачечную и натягиваю, к счастью, сухое платье. Мысли в голове скачут с полки на полку и никак не могут собраться в круг для анализа ситуации.
Поправляю немного растрепавшиеся волосы и, шумно выдохнув, высовываю нос в коридор. Азарин уже стоит у двери в кроссовках и толстовке. Как раз напяливает свою кожаную крутку.
Ловлю себя на мысли, что очень хочу его пнуть за все эти издевки.
Держи себя в руках, Арина!
Воинственно обхожу его по кругу и вытаскиваю свое пальто. Накидываю на шею шарф и, привалившись к стене, надеваю ботинки.
Тим наблюдает за происходящим, слава богу, молча.
Засовываю ногу во второй ботинок и, покачнувшись, начинаю заваливаться набок. Азарин подхватывает меня под локоть, а когда я вырываюсь, не удерживается от комментария:
– Расслабься, Громова, людьми я не питаюсь. Особенно такими вредными, как ты.
Как же ты меня достал! Ладно…
Смахиваю с пальто невидимые пылинки, пробегаю пальцами по колену и, вытянувшись во весь рост, резко поворачиваюсь к Тиму. Сразу привстаю на цыпочки, замечая его недоуменный взгляд.
Так получается, что он упирается спиной в шкаф. Я же касаюсь его щеки, ощущая его явное напряжение. И вот это уже интересно.
Раз. Два. Три.
В этот раз целую его сама. Всего какие-то секунды, но, как только чувствую смыкающиеся на своей талии руки, отстраняюсь. За этот миг в голове успевает взорваться атомная бомба, но я продолжаю задуманное.
– Да, я была права. Все очень и очень плохо, – вздыхаю, – нас ждут, ты помнишь?
Толкаю дверь и выхожу на площадку.
Глава 9
Тим
Мозг разрывается на наночастицы. Громова уже успела хлопнуть перед моим носом дверью, а я – в тысячный раз за прошедший час убедиться, что все пошло не по плану.
Потому что в моей голове все должно было выглядеть абсолютно иначе, хотя окончание было примерно таким же, если не брать в расчет то, что Арина сделала это из вредности. В какой момент все вышло из-под контроля? Наверное, после моих вопросов про Антошку…
Сидя в ресторане, я особо не вслушивался в Катькину болтовню. Она уже много лет звучит для меня фоном, но слух мгновенно заострялся, как только рот открывала Громова. Хотя говорила она мало. Шныряющие туда-сюда официанты меня раздражали, а вот узкие из-за близко расположенных друг к другу столов проходы раздражали официантов.
Когда позвонил Володя, я отлучился от компании минут на десять и все это время, привалившись к стеклянной стене, наблюдал, что в проходах еле расходятся два человека. У того, кто открыл ресторан, хватило денег на создание этой забегаловки, но не хватило на аренду нормального помещения.
Так вот, официанты разносили заказы, вытягиваясь по струнке и вставая боком, чтобы пропустить гостей, идущих к своим столикам. Одна девчонка чуть не ошпарила клиента кофе. Вроде обычная случайность, но мой мозг обработал увиденное по-своему. И вот я уже сую денег официантке, чтобы она «случайно» облила Громову чем-нибудь холодным. Горячий кофе и возможные ожоги никому не нужны.
Собственно, так, не без помощи Кати, которая даже не в курсе, что помогла мне, когда уговаривала Аришу не ехать домой, Громова оказалась со мной один на один.
Хотелось сместить формат наших отношений, а что поможет это сделать, как не игра в принца? Правильно, ничего.
Зная Аришу, помощь она оценит. А ее уже вполне укрепленное мнение о том, что умом я не блещу, не натолкнет на мысль, что все было подстроено. На самом деле в своей злости и абсолютной вере в мое слабоумие она дает мне неплохую фору. Это ошибка многих – настолько недооценивать противника. Но, несмотря на это, сегодняшний раунд она, бесспорно, выиграла. Хотя я явно остался в плюсе.
Затупил, конечно, когда она меня поцеловала. Не ожидал. Но кайфанул. К слову, своим желанием меня переиграть она сделала мне большое одолжение.
Весь мой план заключался в смене обстановки. Наше нахождение в довольно замкнутом пространстве квартиры без посторонних лиц и уж точно без школьного флера должно было подтолкнуть на самые обычные разговоры и небольшое потепление. Я столько раз косячил и делал вещи, полностью противоположные собственным чувствам, что замириться с Ариной теперь не так-то просто.
По сути, это я ее спровоцировал. Конечно, она никогда этого не признает, но ее поцелуй – ответ на мою язвительность. Которой, к слову, я вообще не планировал. Обычная беседа снова вылилась в маленький скандал.
Спускаюсь на паркинг. Громова ходит рядом с машиной взад-вперед и два раза за минуту смотрит на часы.
– Ну чего ты там копался? – закатывает глаза и, как только я открываю машину, запрыгивает внутрь.
– Дюша звонил, отвлек, – запускаю двигатель и медленно выезжаю на улицу.
Если она думает, что я буду выяснять подробности ее выходки, то нет. Меня ее слова, что все очень плохо, не задели. Пусть мучается в одиночку. Сама же потом к этой теме придет, как было полчаса назад. Это приятно – знать, что всю неделю мысли о том, зачем я ее поцеловал, не давали ей покоя.
Поэтому не реагировать – самая лучшая тактика.
Громова ерзает и накидывает на себя ремень. За время пути несколько раз косится в мою сторону, но, не получив от меня того же, отворачивается к окну.
В боулинге мы расходимся. Она о чем-то весело болтает с Кравцовым, я падаю на диван рядом с Данисом. Володя, кстати,
