И пришел с грозой военной… - Константин Калбазов

– Доброе утро, – мягко проговорил Песчанин.

– Доброе.

– Ну и как нам спалось?

– Если честно, то поначалу мне вообще не спалось.

– Ну это понятно…

– Я не о том, – вдруг покраснев и смутившись, возразила Света. – Ты знаешь, что ты безбожно храпишь? – словно пытаясь отомстить за свое смущение, мстительно заявила она.

– Да, мне говорили об этом.

– Кто? – резко садясь на кровати, спросила она.

– Семен, да и Сережа тоже, – ничего не понимая, ответил Антон, а затем, улыбнувшись, привлек ее к себе. – Несуразный мой ребенок. Давай договоримся, что ты не станешь меня ревновать к делам давно и окончательно минувших дней. С того момента, как я имел удовольствие очнуться от горячки в доме у Звонаревых, для меня нет и не может быть других женщин, по этой причине я прошу тебя: веди себя не как девочка-гимназистка, а как взрослая женщина. Договорились. Фотиния. – Вчера он сильно удивился, когда священник затянул: «Венчается раб божий Антон рабе божьей Фотинии…»

– Это крестильное имя. Просто отец хотел назвать меня Светланой, но в святцах такого имени нет. Но все и всегда называли меня Светланой. Давай не будем ничего менять?

– Давай, – легко согласился Антон. – А что, я действительно громко храплю?

– Ну-у, я бы не сказала, что громко. В отличие от папы, который иногда, засыпая на диване, рычит словно тигр в клетке, ты храпишь, скажем так, несколько поделикатнее, то есть не так громко. Но заснуть это все же мешает.

– Кстати, уже девять часов, и сдается мне, нам пора вставать. Через три часа у твоих родителей поезд.

– Ты так спешишь? – спросила Света, игриво поглаживая грудь мужа.

– Света, прекрати.

– Почему?

– Потому что нужно проводить родителей. Но уверяю тебя: я позволю тебе взять реванш позже.

Глава 3

«Страшный»

– Ваше превосходительство, капитан второго ранга Науменко по вашему приказанию прибыл.

– Здравствуйте, Петр Афанасьевич. Присаживайтесь. – Макаров радушно указал на кресло напротив себя. – Как служится на новом месте?

Науменко расположился в указанном кресле в каюте адмирала на крейсере «Аскольд» и приготовился к нелегкому разговору. Другим он и не мог быть: между ними пролегли старые, с многолетней историей противоречия.

– Благодарю, превосходно. Мне, как старому моряку, везде любо, где есть возможность служить на корабле, – признаться, в экипаже служить радости мало, – угрюмо ответил Науменко. Ему было прекрасно известно о том, что Макаров не поддержал его назначения, но был вынужден уступить настойчивости наместника, вдохновленного его работой.

– Петр Афанасьевич, я недавно получил экземпляр вашей книги и, признаться, был рад, что вы меня не разочаровали, – задумчиво начал Макаров. – Вы, вероятно, в неведении, что я написал практически такой же труд, однако ваша работа оказалась более удачливой и ее, в отличие от моей, напечатали, но меня поразило другое – то, как тождественно мы с вами мыслим. Не знай я вас так хорошо, я решил бы, что у меня бессовестно содрали мою работу. Впрочем, если вы ознакомитесь с моей, то, возможно, придете к тем же выводам.

– Прошу прощения, ваше превосходительство…

– Бросьте. Я же сказал, что считаю эту мысль абсурдной. Вам, наверное, известно, что я противился вашему назначению, – несколько замявшись, продолжил адмирал. – Но должен признать, что, ознакомившись с вашей работой, я пришел к выводу, что это один из немногих случаев, когда наместник оказался абсолютно прав, настояв на своем. – Затем, усмехнувшись, продолжил: – Впрочем, я уверен, что вызвано это одним только желанием побольнее уязвить мое самолюбие. Грешен, люблю, чтобы меня ценили по заслугам.

Макаров поднялся и стал молча прохаживаться по каюте, Науменко не оставалось ничего другого, как наблюдать за командующим, находясь в своем кресле. Но вот Макаров остановился и, не глядя на собеседника, спросил, резко меняя тему беседы:

– Как Вера?

Было прекрасно видно: этот вопрос дался ему настолько трудно, что он буквально выдавил его из себя.

– Слава богу, – спокойно ответил Петр Афанасьевич. – Она здесь, в Артуре. Не усидела во Владивостоке – по всем местам службы со мной прошла.

– Как вы жили-то все эти годы? Извини, конечно, можешь не говорить… – смутился Макаров от собственного вопроса.

– Отчего же… – задумчиво ответил Науменко. – Правда, рассказывать-то особо нечего. Было у нас двое сыновей, да только схоронили мы их на Каспии: холера. Веру тогда с трудом удалось спасти. Решили завести еще ребенка – родилась дочь, чему несказанно удивились доктора, так как были уверены, что детей она больше иметь не сможет. Перед самым моим отбытием сюда выдали ее замуж за прекрасного человека… – Когда он заговорил о дочери, его лицо озарилось неподдельным счастьем.

– И сколько ей?

– Девятнадцать. Кстати, ее-то муж и подвигнул меня к написанию этой книги. Мы с ним часто и подолгу разговаривали на тему о тактике ведения морского боя. Занимательный молодой человек. Военного образования не имеет, но в вопросах военно-морского флота даст сто очков вперед любому кадровому моряку. Вы должны были о нем слышать – это один из руководителей концерна «Росич».

– Это тот концерн, который в прошлом году буквально огорошил всех целым рядом изобретений, а главное, гирокомпасом?

– Именно тот. Возможно, вы не знаете, но именно в НИИ, организованном концерном, Назаров сумел доработать свой двигатель для самодвижущихся мин. Если первый вариант был довольно пожароопасен, то сейчас он вполне надежен.

– Вот только морское ведомство опять оставило эту идею без внимания?

– Я слышал. Обидно, хорошее было бы подспорье. Кстати, и для меня, грешного, нашлось занятие. Довелось поучаствовать в проектировании миноносца, который задумали создать учредители концерна, вот только задумку до конца не довели.

– Что так?

– Насколько мне известно, морское ведомство проект не заинтересовал, вот и перепрофилировали кораблик в сторожевик: охранять природные ресурсы на Камчатке – с артиллерией, но без минного вооружения.

– Позвольте, это не тот ли, что был передан комитету охраны природных ресурсов?

– Именно.

– Ну этот проект, признаться, не вдохновил и меня. Водоизмещение малое, сейчас во всех флотах мира уходят от этого, запас хода незначительный, скорость двадцать пять узлов, артиллерия слабая, два минных аппарата, к тому же неподвижные. Единственное, что заслуживает внимания, – это котлы с нефтяным отоплением: им удалось решить проблему, которая стоит уже давно, вот только умники под шпицем не спешат этим воспользоваться.

Услышав такие характеристики, Науменко хотел было возразить, но поспешил прикусить язык, так как вдруг вспомнил просьбу Антона о сохранении тайны об истинных параметрах корабля. Что же, возможно, зять знал, что делал. Петр Афанасьевич решил в этом ему подыграть:

– Возможно, вы и правы, Степан Осипович, да только Антон Сергеевич не так прост. Он – делец. Ему и его друзьям за короткий период удалось создать поистине экономического монстра здесь, на Дальнем Востоке. Основать научно-исследовательский институт, и часть результатов его работы вы наблюдали воочию. Кое-что остается невостребованным, но время все расставит по своим местам. Поверьте, учредители концерна просчитывают свои действия на несколько ходов вперед, и у меня сложилось такое впечатление, что они неуклонно движутся к намеченной цели. То, что сейчас кажется глупостью или блажью, завтра может обернуться чем угодно, только не фиаско.

– Что ж, ему виднее, как делать дела, но, признаться, вы меня заинтриговали, и я хотел бы поближе познакомиться с этим молодым человеком, – задумчиво проговорил Макаров.

– Степан Осипович, у меня есть просьба или предложение.

– Слушаю вас.

– Я о новом минном вооружении. Негоже, чтобы задумка Назарова просто так пропала, – она необходима, и именно сейчас. Где, как не на войне, можно испытать в действии все новое? Ведь кроме усовершенствования двигателей мин он разработал и усовершенствование существующих минных аппаратов, которые при выстреле не дают вспышки, что демаскирует ночью.

– У вас есть конкретные предложения?

– Не у меня. Хотя я горячо поддерживаю эту идею. Я прошу вашего разрешения на модернизацию минных аппаратов на «Страшном». Флоту это не будет стоить ровным счетом ничего – концерн «Росич» все сделает за свои средства. Мало того, у них уже имеются и два аппарата новой конструкции, и запас мин для моего эсминца. Установка займет не больше чем полдня.

– Стоит ли так горячиться? Оружие явно еще не испытано.

– Песчанин утверждает, что и мины, и аппараты уже прошли все испытания и зарекомендовали себя в высшей степени. Помнится, мы с вами не боялись экспериментировать в ходе турецкой кампании.