Труп в пруду - Роберт Казанский

оно казалось каким-то воздушным. Мне думалось, что даже слабейший ветерок может унести меня на своих крыльях куда-то далеко от этой пыльной дороги.

И вдруг темнота. Я больше ничего не чувствую.

* * *

– Я, надеюсь, с ним ничего серьезного?

– Вообще-то, достаточно серьезно. Нам понадобилось определенное время, пока мы не установили истинные причины этого странного обморока пациента Акшарова.

– Доктор, вы можете не томить? Что с ним?

– Как я и ожидал, в крови был обнаружен высокотоксичный яд животного происхождения! Господин Акшаров, вероятно, пытался отравиться им.

– С чего вы взяли?

– Значит, кто-то другой покушался на его жизнь.

Затем последовала какая-то дико оглушающая пауза, сильно давшая, что называется, по мозгам.

– Доктор, могли бы мы оставить эту информацию между нами, без уведомления правоохранительных органов?

– Не понимаю вас, уважаемый.

– Все вы понимаете – я вас материально поддержу за ваше твердое решение не разглашать результаты внутреннего обследования и не передавать эту информацию в уполномоченные структуры.

– Понимаю, и что же я решил?

– По результатам обследования, вы решили, что обморок был вызван укусом пчелы, что вызвало анафилактическую реакцию.

– Анафилактический шок. Точно! Так я и думал, уважаемый! – врач подмигнул.

– Простите… какого… черта… здесь… происходит?… – я вдруг резко открыл глаза, и мой слабый голос малость удивил собеседников.

– Не будет ли пациент против нашей договоренности? – своими зелеными хитрыми глазками седовласый доктор пробегал по лицу Хикматова, ожидая его реакции.

– Я думаю, Денис не будет против. Ведь так, пациент?

– Наверное. Но сначала я хочу знать, что происходит, – голос мой по-прежнему был слабым.

– Доктор, – Якуб откашлялся. – Будьте так любезны, расскажите пациенту Акшарову, что с ним стряслось, – он похлопал доктора по плечу и принялся шагать взад-вперед по палате.

– Денис Александрович, вы сейчас меня хорошо слышите? Как ваше самочувствие?

– Вы знаете, доктор, голова очень болит и состояние какое-то сонное, – я чувствовал, что голос мой теперь немного окреп.

– Это нормально, Денис Александрович. Это нормально! Теперь перейдем к тому, что с вами произошло… – седой медик сделал паузу и посмотрел на Хикматова, видимо, не до конца понимая, все ли мне рассказывать, или нет.

– Николай Михайлович, ну же, смелее. Расскажите вашему пациенту все как есть. От него-то нам, какой резон что-то скрывать? – подбадривая, сказал ему мой друг.

– Смотрите, – врач переключил взгляд на меня. – По документам вы у нас пройдете с анафилактическим шоком. Мы запишем вас аллергиком. Укус пчелы вами переносится плохо, поэтому потребовалась госпитализация. С бумажками проблем никаких не будет. Alles gut?

– Natürlich, – перебирая в голове занятия по немецкому языку, уверенно ответил я.

– Отлично, – доктор улыбнулся, – когнитивные функции в норме. Так вот. На самом же деле в вашей крови обнаружен высокотоксичный яд животного происхождения, я предполагаю, что змеиный. Огромная доза могла бы запросто убить вас, не дай мы вам своевременно антидот. Помимо всего прочего, в вашей крови отмечено большое содержание анксиолитического средства – бромдигидрохлорфенилбензодиазепина…

– Стойте-стойте, доктор, – я сделал усилие над собой и приподнял голову, – можно, пожалуйста, без этих ваших сложных медицинских терминов. Я еще не до конца соображаю, как вы такое длинное слово смогли произнести без бумажки.

Доктор улыбнулся и посмотрел на маячащего туда-сюда Хикматова, которому явно было не до смеха.

– Иными словами, огромная порция транквилизатора полностью обездвижила вас и вам была введена мощная доза яда. Я так понимаю, феназепам?

– Да, так и есть, доктор, – с сожалением отметил я, в воздухе повисла немая пауза.

Наконец, Николай Михайлович не выдержал и сказал, что ему нужно идти по делам. Врач откланялся Хикматову и спешно удалился из палаты. Якуб смотрел на меня своими умными глазами.

– Что ты еще хочешь знать, Ден? – садясь на стул возле моей кушетки, спросил он.

– Все, Якуб! – голос мой стал еще увереннее. – Сколько я в отключке нахожусь? Что произошло? Объясни мне с самого начала, а то врачи только и умеют – дигидрохлоркарбид-бибид и все такое прочее.

– Все по порядку. В отключке ты пробыл всего несколько часов, время уже два часа дня. Сейчас ты лежишь в платной индивидуальной палате, в Серпуховской городской клинической больнице, никто тебя здесь не потревожит, не будет трогать. Я оплатил все расходы на поддержание в норме твоего организма. Никаких осложнений и последствий страшных вроде бы нет. Жить и ходить будешь. В целом, организм перенес этот удар достойно. Ты молодец, Акшаров!

– Я рад, конечно, Якуб. А что вообще, собственно говоря, произошло? – я попытался приподняться и опереться на локти.

– Начнем с того, что я возвращался домой в начале четвертого. Вижу тебя лежащим навзничь прямо у дороги. Я крикнул тебе – ты не отвечал, тогда я подошел и проверил твой пульс, а он меня ужасно напугал: он еле-еле прощупывался. Я разбудил Тихорецкого, и мы вызвали скорую. Врачи тебя здесь подлечили и вот только что, наконец-таки, сообщили мне истинную причину твоего недуга.

– Ммм… И что же произошло на самом деле? Я чувствовал жжение где-то в ноге, по-моему, в области левой икры, – все-таки мне по-прежнему нелегко давались длинные реплики.

– Яд. Высокотоксичный яд животного происхождения был обнаружен в твоей крови. Тебе ввели антидот. Между прочим, яд змеиный, – задумчиво произнес Хикматов.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Кто-то пытался отравить тебя, Ден! Господи, Акшаров, как ты дожил до двадцати четырех лет с такими, временами отключающимися, мозгами?! Кто-то ночью ввел тебе в левую ногу змеиный яд. Яд, кстати, принадлежит, по версии врача, гюрзе – змее, обитающей на Кавказе. Доктор сказал, что тебе его ввели где-то в объеме тридцати-сорока миллилитров ориентировочно в половину третьего ночи. Благодаря твоей полной иммобилизации, т. е. неподвижности (ведь ты же спал), действие яда сильно замедлилось. Ты проснулся от жжения в месте введения, начал задыхаться и инстинктивно вышел на улицу в надежде надышаться свежим воздухом. Тут все логично. Если бы я не подоспел вовремя, последствия могли стать куда более печальными.

– И как же я не почувствовал, что кто-то вводит мне в ногу яд? Как можно не почувствовать укол?

– Транквилизатор, Денис. Все дело в нем. Феназепам – очень сильная таблетка, строго рецептурная, кстати говоря. Ты и не проснулся бы, но твоя нога, если можно так выразиться, спасла тебе жизнь. В месте введения началось сильное жжение, плюс тебе стало не хватать воздуха. Организм направил сильнейший импульс в мозг и пробудил тебя ото сна. Все эти соображения наш драгоценный доктор описал в своем произвольном отчете. Это я попросил его составить, – указав на синюю папку, задумчиво произнес он. – Удивительно, сколько всего согласятся сделать люди, если дать им на