Сачлы (Книга 3) - Сулейман Рагимов

- Вот что я хочу предложить вам, Мадат...- сказал Гиясэддинов мягко.- Не будем терять время!.. Объясните мне, что вас тяготит? Говорите совершенно откровенно. Я знаю вас как честного человека. Но, как говорится, в сердце ближнего не заглянешь...

- Сердце у меня чисто! - воскликнул Мадат.- И совесть моя тоже чиста... Я ни в чем не запятнал себя!..

- Тогда почему вы здесь?

- Но ведь меня хотят обвинить в смерти Сейфуллы Заманова, будто из-за моей халатности...

Гиясэддинов перебил:

- Кто вам это сказал?

- Субханвердизаде.

Наступила долгая пауза. Гиясэддинов начал закуривать. Затем попросил:

- Расскажите, Мадат, подробнее о ваших отношениях с Субханвердизаде. И помните, нас интересует каждая мелочь. Не бойтесь отнять у меня время. Итак, слушаю вас.

Мадат обстоятельно рассказал Гиясэддинову о своей ссоре с Субханвердизаде в деревне Чайарасы и чем она кончилась, о сегодняшнем разговоре с ним на улице и приглашении Гашема зайти к нему домой этим вечером для выработки плана, дабы спасти якобы его, Мадата, карьеру.

"Так-так,- думал Гиясэддинов,- клубок понемногу распутывается... И опять-таки нить тянется к Гашему..."

- В одном лишь я хочу упрекнуть вас,- сказал он, когда Мадат умолк.- Надо было сразу же рассказать обо всем Демирову. Почему вы не сделали этого?

- Да я приходил к Демирову-он был занят, сказал: после поговорим... А потом я уехал в отдаленную деревню по жалобе.

- Напрасно вы, Мадат, проявили нерешительность. О случае в Чайарасы, о поведении там Субханвердизаде вы обязаны были доложить секретарю райкома немедленно. Завтра же исправьте свою оплошность! Говорят, лучше поздно, чем никогда. А терзаться перестаньте. Все будет хорошо...

- Вы думаете? - с надеждой спросил Мадат.

- Уверен!

- Честное слово, товарищ Алеша, у меня сразу же стало легче на душе, как только я выложил вам все! Будто камень с сердца упад.

Гиясэддинов усмехнулся:

- Иначе и не могло быть, Мадат. Говорят: разделенная беда - полбеды. Только с Демировым завтра обязательно поговорите.

- Непременно!

- А сейчас идите, Мадат, отдыхать.

Алеша вышел вместе с Мадатом на улицу. Здесь они еще раз пожали друг другу руки, и Мадат торопливо зашагал вниз по улице.

Полночь уже наступила. Было темно, тихо и тепло. Пахло сухими листьями. Алеша, стоя под чинарой, потянулся, вдохнул полной грудью воздух, поднял верх лицо. Небо, скрытое тучами, едва угадывалось.

"Где сейчас Хосров? - с тревогой подумал Гиясэддинов.- Не стряслась ли с ним беда?!"

Он вернулся в отдел, зашел в комнату, где сидел Балахан, и подробно рассказал ему о своем разговоре с Мадатом Таптыговым.

Балахан оживился, извлек из лежащей на столе папки большой плотный лист бумаги, весь испещренный какими-то таинственными значками, линиями, заштрихованными квадратиками, кружочками, надписями, закорючками, начал вписывать в него еще что-то, провел еще одну линию.

Гиясэддинов заинтересовался:

- Что это у тебя? Никак геометрией занимаешься, Балахан? Задачки решаешь?

Балахан задорно, по-мальчишески улыбнулся:

- Именно задачки, товарищ начальник! - Передал лист Гиясэддинову.- Схема здесь у меня... Я пытался графически на бумаге изобразить события последних месяцев. Обратите внимание товарищ начальник, все линии сходятся вот на этом кружке. Событий, как вы знаете, было несколько. В каждом замешаны разные лица. Но я не мог не обратить внимания на такую закономерность: одно лицо неизменно фигурирует во всех этих различных происшествиях. Это лицо я и обозначил заштрихованным кружком, к нему-то и сходятся все нити. Вот сейчас вы рассказали мне о Мадате Таптыгове, и опять, как вы видите, я провел линию все к тому же злополучному кружку.

Гиясэддинов, продолжая внимательно разглядывать исчерченный лист бумаги, сказал:

- Да, ты прав, Балахан, все нити тянутся к нему...

- И вы так считаете, товарищ начальник?

- Сомнений быть не может!

Балахан, вскочив со стула, прошелся несколько раз взад-вперед по комнате, затем остановился перед Гиясэддиновым:

- Тогда чего мы ждем, товарищ начальник? Его надо брать!.. У нас достаточно улик и обличающих документов.- Балахан извлек из сейфа толстую папку, из нее вынул папку потоньше, протянул Гиясэддинову: - Вот, например, дело, заведенное на Рухсару Алиеву следователем прокуратуры Алияром по указанию Субханвердизаде!

Гиясэддинов, ознакомившись с содержанием папки, поинтересовался:

- Это подлинник или копия?

- Подлинник. Копия осталась в шкафу у Алияра.

- Очень хорошо, Балахан! Это так называемое липовое дело пригодится нам для нашего правого дела! Алияр, как и Дагбашев, слепо исполнял волю Субханвердизаде. Рано или поздно мы заставим их все рассказать нам.

- Кеса тоже недавно проговорился, как вы знаете. Словом, шила в мешке не утаишь!

- Да, проговорился...- Гиясэддинов не мог скрыть усмешки.- Не выдержало сердце безбородого, рассказал-таки своей двоюродной сестре и бывшей невесте Гюльэтэр о делишках своего начальничка. А уж Гюльэтэр - всему свету... Очевидно, до Гашема это тоже дошло. В последнее время его трудно узнать: словно взбесился. Рвет и мечет! Кусает всех подряд, направо и налево, как бешеный пес. Раньше он вел себя гораздо осторожнее. Балахан протянул Гиясэддинову еще одну папку:

- А вот дело по поводу взлома райисполкомовского сейфа, товарищ начальник! Тут тоже есть очень любопытные детали.

- Ты хочешь сказать, дело по поводу попытки заглянуть в чужой сейф? уточнил Гиясэддинов. - Иными словами - дело несчастного Абиша!..

- Совершенно верно, товарищ начальник. Абиш стал жертвой систематического шантажа со стороны Субханвердизаде. Ясно, Гашем хотел морально сломить Абища, чтобы затем использовать его в своих грязных целях!

Лицо Гиясэддинова сделалось суровым и сосредоточенным:

- Балахан, тебе не надо объяснять, что настал ответственный момент в нашей работе. Приближается развязка. Надо усилить наблюдение за Гашемом, не спускать с него глаз!

- Он вот здесь у меня, товарищ Алеша! - Балахан раскрыл ладонь, затем медленно сжал ее в кулак.- Не вырвется!

- Ни в коем случае нельзя терять бдительность, Балахан! - опять предостерег Гиясэддинов.- Самонадеянность никогда не была добрым помощником в нашей работе. Субханвердизаде - хитрая лиса!

- Я не самонадеян, товарищ начальник, просто я уверен в себе!

Гиясэддинов напряженно думал о чем-то. Спросил:

- Может, поговорим еще раз с Ярмамедом? Прояснятся кое-какие детали... Как ты считаешь, Балахан?

- Ярмамеду я верю, как себе. Не стоит его больше беспокоить. Я считаю: Ярмамед должен пойти вместе с отрядом на Зюльмата. Убежден, в бою он будет стоить десятерых храбрецов!

- Надо ли это делать, Балахан?

- Непременно!

- Давай все-таки еще раз потолкуем с Ярмамедом.

- Честное слово, товарищ начальник, ни к чему! С убийством Заманова все ясно... Это дело рук Зюльмата! А Гашем - его хозяин, он - тот, кто платит и кто заказывает музыку! Ярмамед - честный труженик!

Гиясэддинов кивнул:

- Что же, может, ты и прав: включи Ярмамеда в список бойцов отряда!

- Ярмамед рвется, хочет встретиться один на один с Зюльматом! Говорит: "Он убил человека в моем доме!.. Моего друга!.. Моего гостя!.. С того момента Зюльмат - мой кровник!.. Он опозорил мой дом!.. Только его кровь может смыть этот позор!.." Я, товарищ начальник, понимаю Ярмамеда. Здесь, в горах, такие обычаи... Ярмамед будет драться как лев!..

Гиясэддинов ощутил волнение, словно это были последние минуты перед боем... перед боем в горах, который (он в это твердо верил, чувствовал!) на днях неминуемо произойдет.

"Вот только пусть вернется Хосров!.. Хосров... Где он сейчас?.." - снова пронеслось в его голове.

- Гашем-хозяин Зюльмата,- сказал Гиясэддинов.- Я, как и ты, в этом не сомневаюсь. Убежден, в ближайшее время мы получим подтверждения их преступной связи более веские и конкретные, чем твоя схема и наши общие умозаключения. Но это еще не самое главное. Очень важно будет потом установить, кто хозяева Гашема! Куда тянется цепочка?

- Доберемся и до хозяев Гашема, товарищ начальник! Как говорит русская поговорка, сколько веревочка ни вьется, все равно конец будет! Мы их всех переклюем по зернышку!.. Но какие гады, товарищ начальник!.. Взять того же Гашема: ничем не брезгует!.. Хитер!.. Коварен!.. Окажись этот Мадат Таптыгов безвольным человеком, он бы и его прибрал к своим рукам, как Дагбашева, как Алияра, заставил бы работать на всю их шайку!

- Мадат вовремя пришел к нам. Я хочу завтра же поговорить о нем с Демировым.- Гиясэддинов направился к двери, на пороге обернулся: - Пора отдыхать, Балахан. Иди домой!

В этот момент из его кабинета донесся телефонный звонок. Звонил Демиров.

- Как дела, Алеша?

- Работаем, Таир.

- Домой не собираешься?

- Надо еще кое-что сделать. А вот завтра пораньше хотел бы повидать тебя... Дело есть одно...