Принц похищает невесту - Кристина Додд

Выйдя из тени, Ренье устремил на Макмуртри пристальный жесткий взгляд.

Макмуртри прищурился и выразительно положил руку на пистолет, который был у него за поясом.

Сорча обернулась. Почему Макмуртри так злобно смотрит куда-то ей за спину?

Ренье снова нырнул за угол.

– Двести двадцать гиней за обоих животных, и ни пенсом меньше! – заявила Сорча.

Ренье, подняв нож острием вверх, дал ему понять, что цену необходимо повысить.

Торговец яростно сверкнул глазами: его мужская гордость была уязвлена.

Ренье ухмыльнулся ему все той же зубастой усмешкой, которую он так хорошо отработал и которая выражала желание бить Макмуртри до тех пор, пока тот не превратится в студень.

Поразительно, как невысказанная угроза заставляет наглецов типа Макмуртри менять манеру поведения. С его лица стремительно сбежала краска, и он поспешно сказал:

– Я готов тебе уступить и дать лишние двадцать гиней… – Заметив резкое движение Ренье, он быстро добавил: – Двадцать пять гиней. Но никак не больше!

Он наставил палец на Сорчу, стараясь игнорировать Ренье, но когда усмешка Ренье превратилась в злобный оскал, Макмуртри подскочил, словно испуганный заяц.

Сорча почувствовала, что неожиданно получила какое-то преимущество. Тоном убеждения она проговорила:

– Пони хорошо обучен: это идеальное животное для ребенка или для перевозки поклажи. А конь молодой, с хорошими формами, он долго прослужит. Видели бы вы, как он скачет!

К тому моменту, когда торг завершился, Сорча выторговала больше двух сотен гиней за обоих животных, а Макмуртри вспотел, словно лошадь, которая целую милю мчалась во весь опор.

Когда все условия сделки были оговорены, Сорча ласково погладила Святого Осла.

– Макмуртри, этому милому пони надо найти хороший дом. А Вульфгару нужен хороший хозяин, который смог бы понять его необузданный нрав.

– Уж не хочешь ли ты встретиться с покупателями? – с сарказмом осведомился Макмуртри.

Ренье вздохнул, услышав столь глупый вопрос.

– А можно?

Сорча выкрикнула свой вопрос так радостно, что он эхом отразился от стен.

– Нельзя.

Макмуртри принял у нее из рук поводья.

– Но вы позаботитесь о том, чтобы пони жилось хорошо? – Сорча в последний раз ласково погладила пони. – Он получил имя в честь ослика, на котором Мария ехала в Вифлеем.

Ренье решил, что лицо Макмуртри смягчилось впервые с той поры, как он вышел из пеленок. Но оно действительно на секунду подобрело, и он тоже погладил пони. Но его лицо тут же снова обрело привычно-хмурое выражение.

– Хочешь, чтобы я поговорил с детьми, которых он будет возить, чтобы они были к нему добры?

– Это было бы чудесно! – Сорча радостно улыбнулась ему. – Я знала, что под вашей суровой наружностью скрывается доброе сердце!

– Только спрятано глубоко, – проворчал Макмуртри. – Очень глубоко.

– Приятно было иметь с вами дело, сэр!

Схватив его за руку, Сорча с энтузиазмом ее пожала. Когда она выпустила ее и пошла обратно, Макмуртри обтер ладонь о штанину.

Ренье успокоился и решил возвращаться к их лошадям.

Но тут Сорча снова повернулась к Макмуртри:

– Вы были так честны, и мы с вами так хорошо поторговались, что я знаю: вам можно доверять. Вы не скажете, где можно было бы поесть? Мне надо поесть самой и прихватить еды еще для одного человека.

Все произошло прямо на глазах у Ренье.

Какой-то гадкий замысел родился и расцвел в голове у Макмуртри. Бросив в сторону Ренье взгляд, полный злорадства, он прошептал что-то Сорче на ухо.

– Спасибо!

Она зашагала в сторону города.

– Проклятие!

Ренье двинулся следом за ней.

Макмуртри поймал его за шиворот, когда он проходил мимо.

– Ты получил, что хотел, парень: чертовски хорошие деньги за твоих лошадей и довольную собой бабенку.

Ренье тоже сгреб Макмуртри за шиворот.

– Она – парень. Запомни это. Она – парень.

– Если и так, – парировал Макмуртри, – то чертовски глупый парень.

Ренье оттолкнул Макмуртри в сторону. Но к тому моменту, когда он завернул за угол, идя следом за Сорчей, она уже исчезла.

Глава 10

В кармане у Сорчи звенели чудесные, добытые с таким трудом двести фунтов. Она чуть ли не вприпрыжку шла к постоялому двору, который ей рекомендовал мистер Макмуртри.

Арну будет очень доволен ее успехом! И удивлен тоже. Хоть он и старался не выказывать своих сомнений, но он явно не был уверен в том, что ей удастся получить ту сумму, которую они сочли разумной. Плюс у нее еще была дополнительная причина радоваться: она знала, что Макмуртри найдет для лошадей хороших хозяев. Под этим суровым и грубым обличьем скрывался, несомненно, хороший человек.

Сорча постучала в узкую дверь в стене, которую Макмуртри неплохо ей описал. Когда ей открыла служанка, Сорча улыбнулась. Стараясь говорить по-мужски низким голосом, она объявила:

– Я пришла поесть.

Девушка осмотрела Сорчу, а потом сказала:

– Ладно. Я Ивлин. Нам сюда.

Ивлин привела Сорчу в небольшую сумрачную прихожую, украшенную двумя мраморными статуями, изображавшими нимф, которые держат на плечах амфоры для воды. Несколько странный выбор для постоялого двора, да и само заведение какое-то странное. Вернее… слишком роскошное для постоялого двора.

Следуя за Ивлин по длинному коридору, Сорча обратила внимание на ряд закрытых дверей по одну сторону. По другую сторону в самом центре оказались закрытые двустворчатые двери. Стены были оштукатурены, побелены и украшены картинами в рамках. На них изображались прелестные женщины на разных стадиях раздевания. Сорча задержалась около одной из них – хорошо написанной сцены: женщина купается в освещенном луной водопаде, выражение лица у нее испуганное. На скале над ней в полутьме стоит мужчина и его конь. Мужчина смотрит вниз, на девушку. Его выражение мрачной решимости заставило сердце Сорчи забиться быстрее. У женщины нет шансов: он захватит ее и сделает то, что хочет.

– Пошли! – Ивлин схватила Сорчу за руку и потянула за собой. – Сможешь полюбоваться картинами по дороге к выходу. Впереди будет кое-что получше.

– Правда? – Сорча пошла за ней. – Я немного разбираюсь в искусстве, эта картина прекрасна. Она рассказывает целую историю. Должно быть, это Зевс и одна из его возлюбленных?

– Не знаю. – Видимо, Ивлин была прислугой и поэтому спешила. – Спросишь у мадам.

– Мадам? Это она управляет постоялым двором?

– Железной рукой в бархатной перчатке.

Они миновали открытую дверь в спальню! Как странно, спальня на первом этаже! Свет из открытого окна упал на Ивлин. Она оказалась очень хорошенькой. Шелковистая кожа, покрытая красивым загаром, большие карие глаза с пушистыми ресницами. Волосы цвета красного дерева, доходившие до плеч. Весьма странное для служанки одеяние и слишком смелое – платье, сшитое из почти прозрачной ткани, походило на ночную сорочку с большим вырезом и множеством кружев. Возможно, этот наряд был рассчитан на то, чтобы выманивать монеты у скупых мужчин.