Охота на обаятельного дознавателя (СИ) - Дюжева Маргарита

— Самая большая проблема — вступительные испытания…Я очень сомневаюсь, что у девочки получится их достойно сдать.

— Позанимайтесь с ней дополнительно, — тут же потребовал Кьярри, — я доплачу. Вам. Лично.

— Ох, не знаю… У меня такой плотный график, — эйла Родуш продолжала набивать себе цену.

— Я компенсирую ваше время.

Вот, дурак.

Я хлопнула себя лапой по морде и, сокрушённо качая головой, подняла глаза к потолку. Преступников ловит, заговоры на раз два раскрывает, а на происки матерой училки повелся.

Ой, дура-а-ак!

***

После ухода учительницы Лилу все-таки досталось. Честер ее не ругал, но разговаривал очень строго и серьезно, будто находился на работе со своими подчиненными. Мне даже неудобно стало. Я замялась, занервничала и ушла из комнаты, оставив их наедине.

А что я могла сделать? Ничего! Я — просто моран, который только и умеет, что крякать и хвостом размахивать, и понятия не имела, как объяснить дознавателю, что он неправ.

Весь оставшийся день на душе было тошно. Из-за папаши, который дальше своего носа не видел, из-за ушлой училки, которая издевалась над ребенком, в надежде на выгоду.

Как-то грустно все это. Неправильно.

Этим вечером дома собрались все. И Ванесса с шальным взглядом и пылающими щеками — не иначе как влюбилась, и хмурый Эд, которого передернуло при моем появлении. Парень все не мог мне простить, что ему пришлось убираться. Лилу была молчалива и походила на маленькую взъерошенную синицу, Честер тоже выглядел озабоченным и каждые пять минут бегал в кабинет, в надежде получить новости.

Я по привычке сидела под шкафом и слушала, о чем они говорили за ужином, а мыслями все возвращалась к сегодняшнему происшествию с учителем.

Я ведь потом в комнату вернулась и еще раз все перепроверила. Засомневалась, глупая, в своих знаниях. А зря. Все было идеально, а крошка Лилу на удивление аккуратно перерисовала плетение. Так что последние сомнения отпали. Эйла Родуш специально валила дочку Честера, чтобы папаша платил.

Ну а что? У него денег много, пусть платит. Никто не против. Но почему ребенок должен из-за этого страдать? Не то что бы я сильно прониклась, просто такая вопиющая несправедливость резала по живому. Даже жалко стало, что не могу стать человеком прямо сейчас. Уж я бы этого горе-педагога так разнесла, что камня на камне от ее репутации не осталось бы. Но увы и ах. Пока я — моран.

Я поставила себе галочку — когда верну нормальный облик, хорошенько промою мозги Честеру о том, что детьми надо заниматься, а не просто так верить посторонним, будь они хоть трижды уважаемый людьми, и школу эту прекрасную навещу…

После ужина все разбрелись кто куда. Эдвард снова закрылся у себя в комнате, Ванесса ушла гулять в парк, Лилу устроилась с книгой гостиной и грустно рассматривала картинки, потому что никто не захотел ей читать, а папаня в очередной раз скрылся в кабинете. Я же занялась тем, что пыталась нащупать стыковочную грань защитного полога и по ней протиснуться внутрь. Пока не получалось, но я не оставляла попыток, потому что была уверена, если, где и есть зацепка, то только в вечно запертом столе королевского дознавателя.

Пора уже получать какие-то результаты для расследования и сваливать из этого дома, подальше от его обитателей, пока их проблемы не стали мне слишком близки.

Честер снова вышел из кабинета мрачный, словно грозовая туча. Поиски ведьмы стояли на месте, хотя я уверена, что он, как большой черный паук, дергал за ниточки активируя все ресурсы. Но вряд кому-то из его ищеек придет в голову отправиться в питомник и искать искать потерянный кристалл варраита. До этого могли бы додуматься мои девчонки, но они понятия не имели, где я и что со мной, а я пока понятия не имела, как с ними связаться.

— Давайка спать, дорогая, — произнёс Кьярри, бросив быстрый взгляд на настенные часы, — уже поздно.

— Хорошо, — девочка зевнула и с надеждой спросила, — а теперь ты мне почитаешь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Конечно, иди умывайся, — кивнул он, пролистывая какой-то отчет.

Спустя пятнадцать минут она снова заглянула в гостиную:

— Пап, ну, когда ты придёшь?

Девочка уже была в длинной сорочке с распущенными кудряшками, сонная.

— Иди, ложись. Мне надо доделать.

— Но как же книга?

— Скоро приду, — как-то разражено отозвался он.

Мелкая сникла, посмотрела на отца долгим бесконечно грустным взглядом и уныло поплелась прочь.

В этот момент у меня внутри что-то сломалось. Я внезапно поняла, что это просто маленький, одинокий ребёнок. Отец вечно в работе, Ванесса в том возрасте, когда подружки и мальчики интереснее мелкой приставучей сестры, а Эдварду вообще ни до чего нет дела. И матери у нее нет, которая бы просто пожалела и обняла.

В груди заболело.

Я смотрела на Честела и очень хотела заорать — брось свои дурацкие бумаги, иди за дочерью. Работы много, а она у тебя одна! Ладно не одна, целых трое, но сути это не меняет. Выбери ее, пока она в этом еще нуждается.

Мыслей моих он не прочитал, ментальных посылов не уловил, поэтому я раздраженно прыгнула к нему на колени, прямо поверх папки, надеясь отвлечь его от работы. К сожалению, это не помогло. Он просто спихнул меня на пол, как приставучую кошку, и продолжил заниматься своим делом.

Я походила вокруг него, покрякала, потопталась ему по ногам, подергала за штанину. Все напрасно. Тогда махнула лапой, и сама пошла к Лилу.

Она сидела на кровати, с книгой на коленях, и ждала, когда горе-папаша оторвется от своих очень важных дел и придет к ней читать. Что-то подсказывало, что ждать ей придется очень долго… И вряд ли дождется, судя по тому, какой толщины папка лежала на коленях у Честера.

А…черт с ним.

Запрыгнула к ней на кровать.

— Привет, Пуся, — горько произнесла девочка.

Я подошла к ней, лапой подвинула к себе книгу, фыркнула и начала читать.

— В некотором царстве, в некотором государстве, жила была принцесса…

Звучало это конечно не так красиво:

— Кря-кря-кря кря-кря, кря-кря-кря кря-кря кря… — и дальше в том же духе.

— Ты решила мне почитать? — удивилась девочка.

Я кивнула. И продолжила

— И был у этой принцессы золотой дракон…— прокрякала я.

Лилу засмеялась.

— Как здорово у тебя получается.

Ну так! У меня всегда все здорово получается! Я же ведьма.

— Знаешь, читай до конца. Я эту сказку наизусть знаю, так что пойму, о чем речь.

Ну я и читала. Громко, выразительно, изображая то несчастную принцессу, то злого колдуна, то лесных гномов.

Девочка радовалась. Хмурая складочка между бровей исчезла и глаза перестали блестеть от едва сдерживаемых слез. Ей понравилось. Настолько, что она не удержалась, схватила меня в охапку и прижала к себе. Я сначала принялась отбиваться, крякать, а потом остановилась и с обреченным видом позволила себя тискать.

— Завтра почитаешь? — с надеждой спросила Лилу, видать решив, что чтение от морана получить легче, чем от собственного отца.

— Почитаю, — крякнула я.

— А после завтра?

— И после завтра, — снова крякнула, уже твердо для себя решив, что пока я живу в этом доме Лилу без вечерней сказки не останется.

— Спасибо, — девочка широко зевнула, прикрываясь ладошкой, — а теперь давай ложиться. Спать пора.

Она положила книгу на стол, взбила подушку и погасила лампу, а я улеглась рядом с ней поверх одеяла и аккуратно прикоснулась лапкой.

Лилу заснула быстро. Всего за пару минут, а я все лежала и смотрела на нее, не понимая отчего так в груди давит и печет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вскоре на лестнице послышались шаги, и в комнату зашел Честер:

— Я пришел… — начал было он и осекся, увидев, что дочь уже спит.

Мужчина как-то сник. Привалился плечом к косяку, потер ладонью лицо, грустно и устало вздохнул. Я наблюдала сквозь неплотно сомкнутые веки за тем, как он подходит ближе, поправляет одеяло и нежно гладит дочь по кудрявой макушке, а потом уходит, тихо прикрыв за собой дверь.