Романтика по‑итальянски - Катрина Кадмор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Четвертое, и самое главное: Изабелла. Карли привезли сюда, чтобы она помогла наладить доверительные отношения между отцом и дочерью. А не вот это все.
Поэтому, спустившись сегодня утром на кухню, Карли сделала вид, что ничего не произошло, и беззаботным голосом предложила после завтрака втроем сходить на пляж.
Макс держал поднос на уровне плеча, неся его на вытянутых пальцах, – такое Карли видела только в кино. Она позвала Изабеллу и усадила ее за плетеный стол из ротанга. Макс с щегольским пируэтом поставил поднос перед ними.
– Ловко ты.
Макс ухмыльнулся:
– Еще бы! Я подрабатывал официантом, пока учился.
Макс сел по другую сторону от Изабеллы. Но Изабелла, как всегда, поступила по‑своему и забралась Карли на колени. Макс заметно напрягся. Карли очень хотелось обнять девочку, но под мрачным взглядом Макса сдержалась. Она уже заметила, как болезненно он реагирует на растущую привязанность дочери к ней.
Все это утро Макс вел себя вполне непринужденно и подчеркнуто вежливо – так и положено относиться к няне своего ребенка. А ей хотелось закричать, хотелось спросить, чувствует ли он то же, что и она, – взрыв эмоций, острое ощущение чего‑то нового и чудесного. Почувствовал ли он, насколько идеальным был их поцелуй? Насколько их губы, языки, тела ощущали, разделяли и предугадывали желания друг друга?
Но сейчас от его утренней непринужденности не осталось и следа. Кажется, он очень ревновал свою дочь к Карли.
Желая рассеять эту неловкость, Карли показала Изабелле на стол, где стояли стаканы с холодными напитками, а еще фрукты и сласти.
– Смотри, Изабелла, сколько вкусненького папа тебе принес!
Изабелла радостно забарабанила ручками по столу.
Макс тоже улыбнулся, встал, схватил поднос, перекинул салфетку через руку и с поклоном подал Изабелле стакан апельсинового сока, будто она была царственной особой.
– Signorina Isabella, succo d’arancia per te[10].
Карли он подал высокий узкий стакан.
– А для вас, синьорина Карли, кофе со льдом, приготовленный мной лично.
Изабелла пила свой сок и мусолила печенье, которое утром испекла Лучиана.
То, что Макс называл лодочным сараем, было самым настоящим двухэтажным домом. На первом этаже был гараж для лодок, а на втором – жилая комната, кухня, ванная и большой балкон с навесом. К домику примыкала деревянная пристань, возле которой стоял катер Макса.
Доев печенье, Изабелла начала раскачиваться на коленях Карли, напевая под нос какую‑то ей одной ведомую мелодию.
Карли с Максом переглянулись и беззвучно рассмеялись над ее вокализом.
– Ты очень нравишься ей, – сказал Макс.
– Но это же хорошо? – спросила Карли, пытаясь скрыть свое смущение.
– Я беспокоюсь, как она отреагирует, когда ты уйдешь.
Ее сердце чуть не хрустнуло от этой мысли. Будто понимая, о чем идет речь, Изабелла запрокинула голову и посмотрела на нее.
– Детские привязанности мимолетны, – уклончиво ответила Карли. – Главное, чтобы она знала, что ты рядом, тогда ей будет легко справиться с тем, что в ее жизни появляются и исчезают другие люди.
Пока Макс обдумывал ее слова, она закрыла глаза и подставила лицо солнцу.
– Ты суперпрофи, – раздался над ее ухом негромкий смешок Макса.
Карли удивленно открыла глаза и увидела, что Изабелла уснула у нее на руках. Длинные нежные реснички подрагивали во сне. Макс склонился над дочерью, его лицо сейчас было близко‑близко, почти так же близко, как во время вчерашнего танца. Карли быстро заморгала, соображая, что сказать, чтобы прогнать искушение.
– Ваше агентство уже нашло вам новую няню?
– Они отправили несколько анкет по электронной почте. На бумаге все выглядят замечательно, настоящие Мэри Поппинс. – Он пожал плечами. – Но предыдущие выглядели так же.
– Если тебе нужно мнение специалиста, я могу посидеть на ваших собеседованиях. Может быть, подскажу что‑то.
Макс с любопытством посмотрел на нее.
– Ты и такие услуги оказываешь?
Нет, она не оказывала таких услуг. Просто боялась неизбежного расставания.
– Нет, обычно я не оказываю таких услуг. Просто… – Она заерзала под обмякшим телом спящей девочки. – А она тяжелее, чем я думала.
– Давай я ее возьму.
Карли передала ему Изабеллу. Их руки встретились, головы почти соприкасались. Это было так интимно и в то же время так невинно…
Они оба едва не подпрыгнули от звука шагов по шуршащей гальке. К ним со стороны виллы шла Валентина, неизменные огромные темные очки не позволяли рассмотреть выражение ее лица.
Макс и Карли отпрянули друг от друга. Напуганная резким движением, Изабелла проснулась и собралась заплакать, но увидела Валентину и расплылась в улыбке. Валентина наклонилась и широко развела руки. Изабелла слезла с коленей Макса и побежала к бабушке.
Валентина обняла Изабеллу, расцеловала в обе щечки, потом взяла за руку и повела обратно к столу. Макс и Карли поднялись ей навстречу и увидели, что следом за ней спускается Джулио.
– Я ждал вас только к обеду, – поприветствовал их Макс улыбкой, столь же ослепительной, сколь и неискренней. – А то бы встретил вас наверху.
– Валентина не могла дождаться, так ей хотелось увидеть Изабеллу. Мы попытались до тебя дозвониться, чтобы сказать, что приедем раньше, но ты не ответил, – сказал Джулио, щекоча Изабелле голый животик. – Cuore mio, come va?[11]
Изабелла хихикнула и ухватила Джулио за указательный палец, тот стал его отнимать, и эта немудреная забава полностью захватила и деда, и внучку.
Карли отошла к воде, чтобы не мешать семейной встрече. Она не могла понять, почему Макс не сказал ей, что ждет Гиральдини, и немного сердилась.
– Какой пляжный дом ты себе отгрохал, впечатляет! – немного грубовато похвалил Джулио зятя.
Макс коротко кивнул в ответ.
– Лучиана готовит обед к часу, не хотите пока посидеть здесь?
– Спасибо за приглашение, Макс, – сказала Валентина тихим голосом. – Если ты не против, мы хотели бы после обеда забрать Изабеллу к себе на полдня. Все ждут, что мы ее привезем. – Валентина сделала паузу, и Карли скорее почувствовала, чем увидела, как за темными стеклами очков она несколько раз перевела глаза с Макса на нее и обратно. – Я уверена, что вы будете рады немного от нее отдохнуть.
Джулио озадаченно посмотрел на жену, будто впервые об этом слышал, но тут же просиял. Он был очень рад провести со своей внучкой побольше времени.
Карли вспыхнула, но ее английская кожа уже успела покраснеть на солнце, и она всей душой надеялась, что этого никто не заметил. Непроницаемое лицо Валентины придавало ее словам другой смысл, и,
