Творения. Книга первая - Святитель, митрополит Московский Иннокентий

чрезвычайно обширно; 3-е, сила и могущество самолюбия могут быть весьма велики и, наконец, самолюбие неотъемлемое свойство человека невозрожденного.

1. Самолюбие имеет многие степени. Степени самолюбия столь многоразличны, сколько люди разнятся между собою образованностью, просвещением и качествами сердца. Какое ужасное расстояние между самолюбием человека необразованного и между самолюбием человека просвещенного! Между самолюбием человека грубого и безнравственного и между самолюбием человека с душою возвышенною и сердцем нежным! Самолюбие первых так низко и так нечисто, что они, так сказать, шагу не сделают там, где не видят личной своей пользы, и сердце их так ограждено, опутано и загромождено любимыми их идолами, что никакой голос несчастного не проникает в него. Самолюбие человека дикого, правда, проще, и так сказать, естественнее, но оно весьма недалеко от побуждений животных, но чем человек просвещеннее и образованнее, тем самолюбие его выше и обширнее, чем он нравственнее и возвышеннее душою, тем самолюбие его чище и бескорыстнее.

2. Влияние самолюбия на дела человеческие обширно. Оно так далеко простирает свое влияние, что все намерения, все желания, все дела и даже все подвиги и добродетели человека невозрожденного суть ни что иное, как следствие и плоды самолюбия. Здесь не стоит говорить о тех самолюбцах, коих и самый мир называете нечистыми, как-то, всякого рода корыстолюбцах и сластолюбцах и проч., у коих, по выражению Св. Писания, чрево их есть Бог; (Флп.3:19.) т. е., коих все действия имеют целью одну только чувственность, но мы посмотрим и на тех людей, коих мир достойно почитает титлом великих, например, на тех людей, кои своею деятельностью и гением двигали человечество к совершенству, и на тех, кои своими подвигами и самоотвержением спасали царей и царства.

Так, достославна память в потомстве таковых великих исполинов человечества! Но что было побуждением сих необыкновенных людей к совершению их подвигов? Всегда ли чистая и божественная любовь? И чужды ли они были самолюбия? Нет, не всегда! И если не о всех, то о многих из таковых людей можно сказать утвердительно что побуждением к действованию их были или слава и бессмертие, или благодарность человечества, или сердечное самоуслаждение своими подвигами. Правда, для человека с возвышенною душою что может быть лестнее и дороже в настоящем, как не громкие и благодарные отзывы современников! И что сладостнее в будущем, как не надежда жить в потомстве? И какое наслаждение земное может быть чище и выше удовольствия совести? Конечно, высоки и благородны сии побуждения, тем более, что они есть удел весьма немногих; но высоки ли они и пред Богом? Нет, все еже есть высоко в человецех, мерзость есть пред Богом (Лк.16:15), если оно не есть плод Духа святой любви. Все что, не есть плод чистой любви Божией, т. е. плод Духа Святого, то есть плод самолюбия; а всякое самолюбие есть всегда самолюбие, и как бы оно ни было чисто и высоко в глазах людей, оно всегда нечисто и мерзко пред очами Божиими. И какая бы причина ни побуждала человека к действованию, и как бы она ни была бескорыстна, но если это причина не есть чистая любовь Божия, изливаемая в сердце Духом Святым, то она есть самолюбие. Человек судит и ценит по действиям, а не побуждениям; но суд Божий не якоже суд человеческий. Но обратим наше внимание и на самые Христианские добродетели, и именно на те, за кои будет наградою уготованное царствие от сложения мира. Так! Благословен от Бога и человеков — питающий алчущих, дающий пить жаждущим, одевающий нагих, призревающий сирот и бесприютных, и посещающий больных и заключенных. Благословен таковой человек! Но всякая ли таковая добродетель бывает плодом чистой любви? Нет! Ибо весьма часто и очень много делаются таковые добродетели именно с тем намерением, чтобы за них получить сугубую награду, и временную, и вечную, Но тот, кто исполняете Христианские добродетели или из чаяния воздаяния, или во избежание наказаний, а не из чистой любви, тот действует из самолюбия, как наемник, как раб, и следовательно, он не есть еще сын и наследник Божий.

Итак, если и великие и бескорыстные подвиги и самые христианские добродетели весьма часто суть следствия и расчеты самолюбия, то какие наши дела могут быть чужды от влияния самолюбия, и кто из нас может похвалиться, что он не самолюбив?

3-е. Сила самолюбия велика. Самолюбие столь сильно и могущественно, что кажется нет трудностей, которые бы человек не согласился перенести для удовлетворения своих желаний. Сверх весьма многих такого рода примеров, мы взглянем на упоминаемых иыне учеников Спасителя. Когда они изъявили свою просьбу пред Иисусом Христом, Он спросил их: можете ли пити чашу, юже Аз пию, и можете ли креститься крещением, им же Аз крещаюся?

И ученики тотчас отвечали Ему: можем, т. е. они готовы были испить ту чашу страдания и смерти, которую мог испить до истощения только один Богочеловек. Кто не видит здесь, что они не из чистой любви к Спасителю и любви к истине решались страдать и умереть, но именно для того, чтобы только удовлетворить своему желанию — быть первыми в царстве Славы?

О! Как далеко простирается сила самолюбия! И как сильно его действие! Когда и самые светильники мира, в начале своем, без силы Духа Святого, не были чужды мрака самолюбия, и даже те могущественные люди, которые имели власть изгонять бесов и исцелять всякие болезни, не могли без силы Духа любви исцелиться от сего недуга самолюбия и изгнать из себя сего нечистого духа мира: то кто из людей обыкновенных чужд самолюбия?

4-е. Наконец, самолюбие есть неотъемлемое свойство человека невозрожденного. Оно так, неизгладимо для собственных сил человека, что никакие усилия не истребят его. Все высокое просвещение и самая глубокая премудрость и философия человеческая могут только очистить, утончить, возвысить и облагородить самолюбие, но не истребить его, ибо самолюбие сменяется и уничтожается одною только Божественною любовью, которая уже не есть плод усилий ума человека, но и плод Духа Святого. Самолюбие исчезаете только там, где человек уже совершенно забываете себя и действует прямо из чистой любви к Богу, истине и ближнему, и где он готов пожертвовать всем своим спокойствием, своею жизнью, своею славою, своими надеждами и даже своим вечным спасением, если бы это было нужно. Здесь мы представим в пример великого Моисея. Бог, во гневе своем на неблагодарный и жестоковыйный народ еврейский, говорит, Моисею: поражу и смертию погублю сей мятежный род. И сотворю тебя в язык велик и мног паче нежели сей (Чис.14:12).