Знакомьтесь: МУР - Вениамин Полубинский

Патриотические начала личности проявляются не в словах, даже самых возвышенных, а в поступках, в конкретных делах человека. Для муровцев всех поколений делом их жизни было и остается верное служение Родине на ниве защиты социалистического правопорядка от преступных посягательств. Подтверждение тому — насыщенная до предела будничной работой и драматическими событиями история Московского уголовного розыска.

В неимоверно трудных условиях гражданской войны и разрухи закладывались принципиально новые основы оперативно-розыскной работы МУРа, оттачивалось мастерство его сотрудников. Они внесли огромный вклад в искоренение профессиональной преступности не только в столице, но и за ее пределами. Многие воспитанники МУРа направлялись на укрепление аппаратов уголовного розыска в союзные и автономные республики, края и области Российской Федерации. Они делом утверждали принципы пролетарского, социалистического интернационализма в национальных регионах страны.

Вместе с другими сотрудниками столичной милиции работники уголовного розыска несли службу охраны общественного порядка в дни, когда немецко-фашистские захватчики рвались к Москве, участвовали в ликвидации последствий вражеских бомбардировок, вылавливали лазутчиков и диверсантов. Призванные в действующую армию, они доблестно сражались на фронтах Великой Отечественной войны. В составе партизанских отрядов и истребительных батальонов совершали рейды по тылам врага.

И сегодня, в новых условиях, определяемых стратегией ускорения социально-экономического развития нашего общества, муровцы достойно несут бессменную вахту на переднем крае борьбы с преступностью, делами своими приумножая боевые и трудовые традиции старших поколений МУРа. В уголовном розыске, как и во всех правоохранительных органах страны, происходит серьезная перестройка, призванная обеспечить более высокие показатели оперативно-служебной деятельности в условиях демократизации советского общества и широкой гласности. Задача эта решается путем дальнейшего укрепления уголовно-розыскной службы политически зрелыми, безупречными в нравственном отношении людьми, сочетающими высокую профессиональную подготовку с гражданским мужеством, неподкупностью, обостренным чувством справедливости. Улучшается научно-методическое обеспечение деятельности МУРа, более активно используются в повседневной практике научные рекомендации и передовой опыт профилактики правонарушений и борьбы с преступностью. Совершенствуется структура и пересматривается расстановка сил, чтобы поднять уровень интенсификации труда сотрудников, повысить индивидуальный вклад каждого из них в общее дело охраны жителей столицы от преступных посягательств.

Глава первая

ИСТОКИ

МРАЧНОЕ НАСЛЕДИЕ ПРОШЛОГО

От Хитрова рынка до Сухаревского. Мир «ширмачей» и «хипесников». «Цветочки» и «ягодки» амнистии Керенского. Конец банды Яньки Кошелька. Похождения извозчика

В первые послереволюционные годы среди сотрудников Московского уголовного розыска официально бытовали термины «преступная Москва», «преступный мир Москвы».

Преступная Москва — понятие отнюдь не административное, хотя и территориальное. Работники уголовного розыска вкладывали в него вполне определенный смысл. Преступный мир Москвы в прошлом — это «дислокация» в городе множества воровских «малин», мест сбыта краденого и сборищ уголовников, а также всевозможных притонов и их постоянных клиентов — преступников-профессионалов.

Хорошее знание преступной Москвы почиталось в те времена первейшей и непременной обязанностью сотрудника МУРа. Чем лучше и полнее он знал имена, клички, «рабочий почерк» преступников, их связи и места сборищ, тем более ценным считался работником. В Московском уголовном розыске служили десятки людей, обладавших в этой области поистине энциклопедическими знаниями.

Это сейчас к услугам оперативных работников есть компьютеры с их электронной памятью, другие технические средства закрепления и поиска служебной информации, которой при необходимости можно воспользоваться в ходе раскрытия преступления. Раньше же сотруднику МУРа приходилось надеяться только на свои познания криминальной среды города да на память своих товарищей. Тем более, что большинство документов прежнего сыскного отделения было уничтожено вместе с бумагами разгромленного еще 3 марта 1917 года охранного отделения московской жандармерии, которое располагалось в одном с ним здании по Большому Гнездниковскому переулку, 3. А в дни Октябрьского вооруженного восстания погибли многие архивы градоначальства и комиссариатов милиции буржуазного Временного правительства. В одном из обзоров Отдела управления Моссовета за 1920 год отмечалось:

«Пролетарская, рабоче-крестьянская революция, происшедшая в октябре 1917 года, застает бывший комиссариат Московского градоначальства в хаотическом состоянии. Само здание градоначальства, находившееся на Тверском бульваре, 22, подверглось обстрелу. Служащие бывшего градоначальства, состоящие преимущественно из прежних царских чиновников, покинули помещение. Уходя, они уничтожили дела или привели их в беспорядок. Инвентарь — шкафы, стулья, столы, пишущие машинки — все это было сломано или попорчено. Почти все стекла здания были выбиты. Вот в каком виде унаследовала Советская власть огромный орган, ведавший управлением столицы с ее миллионным населением».

Не в лучшем состоянии оказались и многие комиссариаты милиции свергнутого буржуазного правительства. Так что новая уголовно-розыскная служба по существу все начинала сначала, и ее сотрудникам приходилось надеяться в основном на собственные силы.

Преступный мир Москвы складывался десятилетиями. Все попытки царских властей и буржуазного Временного правительства хотя бы как-то ограничить влияние этого мира на социальную жизнь города оказывались безрезультатными. Лишь Советская власть основательно и всерьез занялась ликвидацией профессиональной преступности в стране и в довольно короткий исторический срок успешно решила эту нелегкую задачу.

Для современных жителей столицы сочетание «преступная Москва» — анахронизм. Но всего семь десятилетий назад это было понятие, овеществленное во множестве трактиров и кабаков, десятках городских рынков и толкучек, ночлежных домов и притонов, располагавшихся не только на далеких окраинах, но и в самом центре города.

Давайте на несколько минут перенесемся в дореволюционную Москву и совершим небольшую экскурсию по ее улицам и площадям. Помогут нам в этом старые путеводители по городу. Не будем забираться в закоулки когда-то печально известной Марьиной рощи или Коптевских выселок, окраинных Мневников или Цыганской слободы, даже недалекие от Кремлевских стен Хамовники или Зацепу оставим в стороне. Пройдем по самому центру «второй столицы» — от Яузы через Китай-город на Тверскую, затем через Цветной бульвар поднимемся до Сухаревской (ныне Колхозная) площади.

Начнем прогулку от сквера, что на нынешней площади Максима Горького. И до революции здесь тоже была площадь — небольшой клочок земли, зажатый с одной стороны Солянкой, а с другой — Яузским бульваром. Лежал он в окружении обшарпанных домов со множеством флигелей и пристроек. Единственным «украшением» угрюмых зданий были незамысловатые вывески трактиров и лавок.

«Путеводитель по Москве и ея окрестностям» 1903 года этот уголок города живописует так:

«Между Солянкой и Яузским бульваром, посреди Подколокольного переулка, находится последняя достопримечательность Белого города — Хитров рынок с его биржей труда и ночлежными домами… здесь можно увидеть крестьян, еще не знакомых с Москвой, рабочих, уже побывавших в Москве, всякого рода городскую прислугу, потерявшихся неудачников и между ними хитровских завсегдатаев с темным прошлым и таким же настоящим, издавна прозванных «золотой ротой». Последняя категория живет за счет всех остальных, прибегая к всевозможным ухищрениям, мошенничеству и даже насилию, чтобы раздобыть денег, которые пропиваются в трактирах и притонах. Этому сорту людей Хитров рынок и обязан своей дурной славой».

«Путеводитель по Москве» 1905 года добавляет:

«Хитров рынок — убежище московских босяков».

Со временем оборотистые хозяева громоздившихся вокруг рынка строений приспособили свои дома под ночлежки. Именовались ночлежные дома по фамилиям их владельцев — Румянцевские, Кулаковские, Ярошенковские, Степановские. В них, по скромным подсчетам полиции, ютилось до десяти тысяч постояльцев: бродяг, нищих, пропившихся интеллигентов, профессиональных преступников.