Неизбежное признание - Бетти Монт

Лучше бы, конечно, провести каникулы по собственному усмотрению, переправить ящики с бумагами в университет и оставить их нетронутыми до осени. Но покойный Марк Рейн, видите ли, особо отметил в завещании, что его бумаги должны навсегда оставаться в стенах «Фонтана». У богатых свои причуды!

Было уже за полдень, когда на пути Криса среди зеленых холмов наконец-то возникло поместье. Фреда описала его так точно, что не возникло сомнений: он прибыл куда нужно. Высокая каменная ограда, деревянные ворота, покрашенные белой краской. И ни указателей, ни табличек. За оградой простиралось такое же пустынное зеленое пространство, что и за спиной Огдена.

На створках ворот Крис заметил сигнальное устройство, которое, надо думать, уже предупредило обитателей дома о его прибытии. Ворота были закрыты всего лишь на задвижку, поэтому он без труда проник внутрь. Проник и задумался: может, повернуть обратно, в городок, который он только что проехал, и позвонить хозяйке оттуда? Как-никак он прибыл раньше, чем предупреждал. Ну да ладно, поздно поворачивать. Остается лишь положиться на судьбу.

По словам Фреды, от ворот до усадьбы было мили четыре. Проехав три с небольшим по самому настоящему лесу, Крис за холмом увидел огромное озеро. Потом дорога пошла вниз, и оно исчезло.

И вот наконец на очередном подъеме его взору предстал сам дом. Можно было ожидать, что богачи Рейны построят для себя летнюю резиденцию высшего класса. Но «Фонтан» ничем не напоминала летние дома, которые Крис видел до сих пор.

Близ воды стояло огромное трехэтажное сооружение из природного камня, с мансардой, под крышей из красной черепицы.

Приближаясь к дому, он заметил эллинг, а посередине озера — стоящий на якоре плот. Еще одно здание виднелось из-за деревьев, и еще одно стояло вблизи. Крис догадался, что когда-то одно из сооружений было конюшней с сараем для карет, а теперь использовалось как гараж. А в маленьком домике, вероятно, жил сторож.

Только оказавшись в закругленной части подъездной аллеи, Крис впервые заметил фонтан. Несмотря на внушительные размеры, рядом с домом он выглядел совсем маленьким. В тишине громко журчали струи воды, и звук их был похож на пение.

Крис вылез из фургона, не в силах отвести глаз от дома с высокими окнами в освинцованных переплетах и ставнями цвета слоновой кости. В такой же цвет была окрашена и большая парадная дверь с массивной бронзовой ручкой в виде мифического грифона. У входа стояли огромные каменные вазы с цветами. И тут широко известный своей эрудицией ученый и отважный путешественник, Кристофер Огден, неожиданно оробел.

Сигнал от ворот долетел до Лоры лишь потому, что на миг замолчала ее любимая оглушительная музыка. Хозяйка дома не знала, на месте ли сейчас сторож. Если на месте, то все в порядке. А если нет, то ей самой полагается выйти навстречу гостю. Однако она продолжала работать мастихином. Вряд ли профессор явится так рано. Лучше бы он вообще не приезжал. Может, повезет, и он заблудится в лесу или по каким-нибудь причинам бросит дурацкую затею. Зачем он здесь нужен? За пределами университетских стен все эти ученые мужи производят жалкое впечатление…

Теткин звонок Лору просто взбесил. Черт бы побрал эту Фреду с ее выдумками! Навязать ей в компанию неизвестно кого! Специально ведь уехала в глушь работать, готовиться к вернисажу! А Фреде все равно, она, видите ли, считает, что после девятнадцатого века изобразительное искусство умерло. И племянницу с ее живописью всерьез не принимает.

«Он выдающийся ученый и настоящий джентльмен». Да, так прямо и сказала! Явный намек на то, что Лоре пора подыскать себе подходящую партию. Ну ладно, допустим. Только здесь-то он ей зачем? Ей сейчас ни до чего. Понадобится общество — так у нее на это есть друзья, свои собственные друзья. Зачем ей плохо одетый интеллектуал с отсутствующим взором за толстыми стеклами очков?

К тому же Лоре очень не хотелось подпускать кого-либо к архиву Марка. Они с дядей искренне любили друг друга — такого понимания и преданности ей не мог дать никто в семье. И вот теперь, после его смерти, родственники приглашают разбирать архив не какого-нибудь бедного студента или, на худой конец, выпускника, который мог бы навести в бумагах порядок и тихо доложить, есть в них нечто стоящее или нет. Так нет же, нанимают профессора!

А вдруг он поставит под сомнение ценность всей работы Марка? Лоре хотелось защитить даже память о нем. Она решила про себя, что, если заметит что-то подозрительное, профессор вылетит из ее дома птичкой. Марк был ей дороже родного отца, далекого и холодного. Марк, и никто другой, находил для нее и время и доброе слово. Он, и только он, был ей настоящим другом.

Покойный отец часто говорил, что Марк — бездельник, лоботряс, а Лора защищала его. Оба они чувствовали себя изгоями среди респектабельных родственников, таких правильных и — прости Господи — абсолютно безнадежных тупиц.

Лора отложила мастихин, запустила руку в растрепанные волосы, тщетно пытаясь привести их в порядок. Сейчас она пойдет, посмотрит на незваного гостя и выгонит его к чертям собачьим. Причем немедленно!

Хотя нет! Вряд ли въехавший в ворота — вышеозначенный профессор, потому что «джентльмен во всех отношениях» наверняка бы сначала позвонил и предупредил, что прибудет раньше…

Лора сбежала по широким ступеням в просторный холл и распахнула массивную дверь. Именно в этот момент Крис достиг парадного входа, и его взору предстало самое невообразимое существо из всех, какие ему когда-либо встречались.

Из намеков Фреды было понятно, что она относится к племяннице, мягко говоря, сдержанно. Теперь Крис мог лишь догадываться, каковы их отношения на самом деле. Создание, открывшее дверь, словно сошло с обложки альбома популярной музыки. Ему не нравился рок, а в данный момент откуда-то из глубины дома доносился именно он. Вдобавок ко всему особа, стоящая на пороге, была очень далека от типа женщин, которые его привлекали.

Грязные босые ноги. Мятая пижама. Хотя, может, и не пижама, а какая-то форма каратиста. И поверх этого одеяния голодранца — золотая чешуйчатая змейка невероятной дороговизны, рубиновые глазки так и играют на солнце. Длинные густые черные волосы в полном беспорядке. Да еще посредине головы тянется широченная седая прядь. Шпана шпаной!

Если бы не золотой пояс-змейка, да еще темно-синие глаза, так похожие на глаза Фреды, Крис никогда бы не поверил, что это привидение — член одной из самых уважаемых и богатых семей в стране. Даже сейчас он не был до конца уверен, что перед ним и впрямь племянница Фреды Рейн-Нортон.