Неизбежное признание - Бетти Монт

— Физика, Лора, невероятно широкая область науки. Даже теории Эйнштейна, разработанные им еще в далекие тридцатые годы, до сих пор исследованы не до конца. Я сам только в прошлом году обратил внимание на те вопросы, которыми занимались ваш дядя и его коллега. И очень возможно, что эти двое продвинулись куда дальше, чем я.

Лора просияла.

— Как было бы замечательно, если бы оказалось, что Марк внес достойный вклад в науку. Случись такое, я бы не поленилась поехать на могилу к отцу, чтобы сказать: «А что я тебе говорила!»

Крис рассмеялся.

— Подозреваю, такое случалось не раз.

— О, конечно! Я всегда оказывалась в проигрыше в этой семье, потому что должна была конкурировать со своими старшими кузинами. Меня считали чуть ли позором семейства. С этим не соглашался один лишь Марк. Он почти всегда меня защищал и любил при этом приговаривать: «Дайте крошке Лоре быть самой собой». К сожалению, остальные думали иначе.

— Уверен, вы все равно добивались своего. Я имею в виду, оставались самой собой.

— Естественно! Для меня никто не указ, если я что-нибудь решу. А что вам говорила про меня Фреда?

— Только то, что вы художница, и все. Хотя у меня сложилось впечатление, что она не в восторге от вас.

— Ей не нравится все, что касается меня. Скорее всего, она заявила, что я «рисую». Она считает, что я вовсе не художница. Больше того, она не успокоится, пока не выдаст меня замуж, потому что все мои кузины уже обзавелись супругами.

— Все замужем? — удивился Крис. Он снова вспомнил, что однажды за обедом ему предстояло познакомиться с какой-то племянницей.

— Все без исключения. И к тому же супруги у них очень подходящие. Видите ли, Фреда может быть весьма настырной. «Бог знает, какую беду я могу навлечь на семью, если мною не управлять!» — таковы ее доподлинные слова.

— Вы когда-нибудь уже решались на подобный шаг… Я имею в виду замужество?

— Нет. Правда, чтобы сбить с них всех спесь, я время от времени нарочно привожу на семейные сборища своих приятелей. А среди моих друзей есть очень занятные люди, — закончила Лора и озорно усмехнулась.

Кто бы сомневался! Крис почувствовал странное облегчение от того, что Лора не была никогда замужем. Хотя, вряд ли найдется мужчина, которому удастся покорить столь непостоянное и строптивое существо!

— Если не ошибаюсь, вы предложили угостить меня отменным ужином. После съеденного на ланч йогурта я не отказался бы проглотить целых два обеда.

— Ну, этого я вам обещать не могу, профессор. Мои возможности не беспредельны. Но гамбургеры на свежем воздухе я вам обеспечу.

Лора предложила поехать на ее машине. Крис не возражал, хотя у него были на этот счет свои соображения. Ему нравился ее новенький темно-серый «мерседес», и он был не прочь сесть за руль. Однако сомневался, что Лора ему бы это позволила. А при взрывном характере она вряд ли хороший водитель. Крис с тревогой представил себе петляющую между холмов дорогу, что вела к усадьбе. И все же предложить вести машину самому он не решился, хотя они стали ближе.

Криса это забавляло: никогда раньше он не встречал человека, который бы так ловко отгораживался от других невидимой стеной, словно вывешивая особый знак «Входа нет». А Лора делала это с большим успехом, легко сохраняя внешнюю любезность и дружелюбие.

Ну ладно, решил про себя Огден. Похоже, сейчас ее что-то терзает, но скоро это выяснится. Долго скрывать свои чувства она не умеет.

Пока Лора выводила машину из гаража, Крис поймал себя на мысли, что не знает, талантливый она художник или так себе. Бунт, конечно, дело хорошее, но машину она приобрела явно не на доходы от продажи своих картин.

Фреда отзывалась о ее занятиях живописью как о способе убить время, тут уж Лора догадалась правильно. Огден в принципе готов был согласиться с этим мнением. В искусстве, как и во всем остальном, многое определяется самодисциплиной, так он считал. А Лора, видимо, в этом была схожа со своим любимым дядюшкой Марком. Где уж тут взяться дисциплине.

— У вас все хорошо получается?

— Вы имеете в виду, хорошо ли я вожу машину?

— Нет, не это. Я имею в виду, удаются ли вам ваши картины.

— О, вполне! До великих мне еще далеко, да, пожалуй, я никогда великой и не стану, но в одной престижной галерее у меня скоро будет персональная выставка. Я считаю, что заслужила это только благодаря своим способностям, а не громкой фамилии нашей семьи.

Наверное, подумал Крис, она не зря сетовала на сложности, связанные с тем, что носит фамилию Рейн. По-видимому, дело куда серьезнее, чем ему показалось поначалу. И все-таки назвать эту полную самообладания женщину «бедной маленькой богачкой» было просто невозможно.

— Я в искусстве профан, — признался Крис. — Я купил несколько картин, но лишь потому, что они мне понравились, а не потому, что могу их по-настоящему оценить.

— А покупать картины из других соображений и не стоит. Мой отец, например, приобретал картины, чтобы вложить в них деньги, а к самим полотнам у него ни малейшего интереса не было.

— Похоже, вы не дружили с отцом.

— С родителями нельзя дружить или не дружить. Скажем так: мы с отцом друг в друге разочаровались. Не будь кровного родства, отец был бы счастлив с нами и вовсе не встречаться. А вот мой родной братец сказал бы вам, что наш папочка был человеком изумительным, просто расчудесным.

— Расскажите мне про брата.

— Да о нем особенно нечего рассказывать. На два года старше меня и очень похож на отца. За исключением выбора супруги, если на то пошло. У отца хватило здравого смысла выбрать в жены нашу маму. А вот у Майкла жена — лишь бледное ничтожество. Конечно, она из достойной семьи, хорошо воспитана. Но у нее нет ни мозгов, ни амбиций, кроме одной: быть всегда в списке приглашенных на всякие светские рауты. Мы с ней учились в одном классе. И в закрытую частную школу нас обеих послали только для того, чтобы нас там хорошо выдрессировала. Ее выдрессировали, а меня — нет.

— Думаю, с вами это никогда не получится.

— Что не получится?

— Вас выдрессировать. Вы такая живая, такая разная!

— Приятно слышать. Спасибо. Хотя вряд ли вы хотели сделать мне комплимент.

— Именно это я и хотел, — заверил Крис.

Все, что касалось Лоры, вызывало у него волнение. Сейчас, когда он сидел с нею рядом в машине, уровень адреналина в крови подскочил так же резко, как это бывало с ним при восхождении на горную вершину или спуске в пещеру. К тому же сейчас он тоже испытывал подспудное чувство опасности.

Когда машина выбралась на главную дорогу, Крис перестал сомневаться в водительском мастерстве Лоры. Она вела «мерседес» на предельной скорости, при этом во все повороты и изгибы дороги вписывалась как заправская участница гонок на выживание и, как бы между прочим, поддерживала со своим спутником светскую беседу.