Шабаш - Наталья Брашкина

шепот старика, а только того ей и нужно было. Уверенно подошла к кострищу и присела на корточки.

— Ой! А вы тут кашей ужинать будете?! — поинтересовалась она и нагло вытащила из-за пояса деревянную ложку.

— Ты, вижу, тоже кашей ужинаешь, — сказал Принц. — Тогда швырни еще раз молнию и разожги костер — дрова намокли.

Ведьма некоторое время разглядывала в упор Принца, надеясь смутить. Напрасно.

— ОБЫЧНО, — проговорила она многозначительно, — меня ни о чем не просят.

— Это потому, — вмешался тут же старик, перетряхивая намокшее имущество, — потому, что ведьму просить — себя дважды наказывать.

— Вырви листочки и разожги, — посоветовала она, тыча в книжку, которую старик бережно обтирал замызганным рукавом.

— Э-э, нет! — старик сцапал книжку и прижал ее к себе. — Ей цены нет!

Ведьмочка не поверила ему. Одежда старика обносилась и потеряла всякое представление о цвете, на балахоне тут и там виднелись неаккуратно заштопанные пестрыми лоскутами дыры. Шляпа грозила развалиться на днях. «Вряд ли у него есть что-то ценнее его шкуры», — подумала ведьмочка. Она помолчала, придумывая, как отвертеться, но в животе урчало.

— Ну, ладно.

Встала, простерла руки кверху, и щелкнула пальцами. С неба сорвалась белая молния и ударила в костер, осыпав все кругом снопом искр. Рогожа на старике затлела. Ругаясь, он скинул ее и принялся топтать ногами. Некоторое время ведьмочка с удовлетворением наблюдала за ним, затем поглядела на второго. Тот даже не шелохнулся.

— Какая непогода сегодня, — сообщила она таким тоном, будто это не было делом ее рук. — Жуткая гроза! Но в этих местах иногда случается.

Ей не ответили. Старик, потушив свою рогожку, сел на нее, отер пот со лба и пожаловался:

— Промок до нитки, опять завтра спину не разогну!

Принц понял его намек и молча вынул пробку из баклажки, плеснул в оловянный стаканчик и протянул ему-. Старик выпил, передернул плечами. Принц, тем временем, открыл котелок, и от запаха каши с мясом у ведьмочки потекли слюнки. Она придвинулась ближе и первой зачерпнула ложкой варево. Принц и старик не отстали от нее, и все трудились, пока котелок не опустел.

— Кому же это я обязана ужином? — ведьмочка засунула ложку обратно за пояс.

— Меня прозвали Звездочетом, — ответил старик. Набитый живот и стаканчик настойки привели его в благодушное настроение. — А его — Принцем.

Ведьмочка взглянула на Принца и усмехнулась, мол, знаем мы таких «принцев»! И оказалась гораздо ближе к истине, чем та пухлая вдовушка, у которой Принц и старик гостили на той неделе.

— А ты, значит, ведьма? — старика потянуло на разговоры.

— Ведьмочка, — скромно поправила она.

— Ученица, значит. И сколько пакостей тебе еще нужно, чтобы сдать экзамен?

— Всего триста тридцать три, — гордо произнесла она. — Я набрала сто двадцать девять. Сто тридцатая…

— Не зачет, не зачет, не зачет! — вдруг прокричала сорока.

— Сгинь, проклятая! — прошипела ведьмочка. Сорока закрыла клюв и исчезла в лесу.

Немного помолчали, переживая неловкость ситуации, но старик опять не выдержал:

— Куда путь держишь, ведьмочка?

— Я? А, вон туда! — и она показала себе за спину. — А вы куда идете?

— Мы? Туда! — и Звездочет махнул рукой в противоположном направлении. Он бы махнул рукой куда угодно, лишь бы не идти с ведьмой по одной дороге.

Снова помолчали.

— Поздно, — наконец, произнес Принц. — Пора спать.

Это предложение все нашли своевременным. Принц подкинул еще хвороста в костер, лег на землю, натянув на голову плащ, и некоторое время слушал, как возятся и ворочаются, устраиваясь, Звездочет и ведьмочка. Затем наступила тишина.

Глава 2

2

Принц разбудил Звездочета в сумерках занимающегося утра. Старик хотел было поворчать, но вспомнил о ведьме и прикусил язык. Принц привычно быстро укладывал вещи в сумки и невзначай взглянул на ведьмочку. Она спала, свернувшись клубочком. Капюшон по-прежнему закрывал ей лицо, и Принц мельком подумал: хороша ли она собой? Впрочем, мысль эта мелькнула и уступила место другим. Он вскочил на лошадь, а Звездочет взобрался на своего покладистого ослика. Они тронулись в путь, и Принц позабыл о ведьмочке. А напрасно.

Ведьмочка проснулась поздно, когда солнце уже вовсю припекало. Обнаружив исчезновение вчерашних знакомцев, она нисколько не огорчилась. Потянулась, протерла глаза, повесила котомку через плечо, и пошла вовсе не в том направлении, куда вчера махала рукой. По дороге умылась в лесной речушке, наткнулась на черничник, и, съев две горсти ягод, отправилась дальше. Ведьмочка ходила от деревни к деревне, получая продуктами за свою помощь, а чаще собирая мзду теми же продуктами. По этой местности она бродила второй месяц, и деревенек, где еще не побывала, оставалось все меньше. Места были глухие, неуютные, примыкающие к диким склонам Неприветливых гор. Дороги затянуло ползучими травами, поселяне славились на все области нелюдимостью и твердолобостью. Переход от одного человеческого жилья до другого иногда занимал у ведьмочки, знающей короткие лесные пути, день-два-три. В таких условиях не разбалуешься, она похудела и начинала беспокоиться, что не успеет набрать нужное количество пакостей к осени.

Это было самое настоящее село. Две длинные улицы скрещивались, образуя небольшую площадь, где вечерами и в праздничные дни гуляли селяне. Из-за тынов выглядывали опрятные белые стены изб и крыши под золотистой соломой. По всему видно, что живут в достатке. И ведьмочка решила задержаться тут на несколько дней.

Она выбрала самую лучшую избу и толкнула дверь. В просторной и светлой горнице за некрашеным столом обедала большая семья. Белолицая хозяйка в цветастом, затейливо повязанном на голове платке и вышитом переднике хлопотала у стола. Хозяин молодой, бородатый и тоже красивый мужик, сидел во главе стола, по сторонам на лавках полдюжины ребятишек разных возрастов.

— Здрасти, хозяева, гостей не ждете ли? — развязно ввалилась ведьмочка.

Тревога плеснулась в глазах хозяйки, как большая рыба в проруби, когда она разглядела серый балахон.

— Милости просим к столу, — пригласила хозяйка, таким тоном, каким обычно велят убираться вон.

Она шикнула на детей, и те, сбившись кучей на одном конце лавки, с испугом и любопытством вытаращились на ведьмочку. Хозяйка торопливо поставила перед гостьей лучшую, расписную миску и кружку, налила ей молока, отрезала большой ломоть хлеба — только бы беду отвести. Однако ни смерть, ни ведьму не улестишь.

— Что-то, я вижу, мне не рады, — проговорила ведьмочка.

— Есть уже в нашем селе ведьма, — сообщил хозяин, обмакивая кусок хлеба в мясной соус.

— Давно ли завелась? — ведьмочка взяла с общего блюда горячую картошку, посолила крупной солью.

— Третью неделю. А двух ведьм одному селу содержать не сподручно, — заявил бородатый хозяин.

И это было правдой. Традиционно и