Танцы в песках - Ди Уайет

— Поезжай к моей старой подруге — я напишу ей. Она поможет тебе обрести покой.

Лизл вновь обернулась к окну — и сердце ее упало: она увидела толпу репортеров, ожидавших у входа в терминал. Они были похожи на свору гончих. Тони же пообещал, что никто не узнает о месте ее пребывания: он дал торжественную клятву, что она отдохнет инкогнито. Он даже сказал, что заказал ей билет на вымышленное имя, чтобы она смогла путешествовать одна. Видно, клятвы Тони — как хрупкое стекло: разбиваются в мгновение ока, как только он получает шанс заработать на ней популярность или деньги.

Пассажиры, склонив головы перед порывами ветра, спускались по трапу, и глаза Джеймса отслеживали каждого, пока он не наткнулся взглядом на Лизл. Его наметанный взгляд мгновенно узнал ее, и он не смог сдержать улыбки при виде огромных очков с затененными стеклами, прикрывавших ее глаза, и платочка из яркого шелка на ее темно-рыжих волосах. Если это была маскировка, то она не удалась, да и была обречена на провал с самого начала. Даже если бы она надела на голову мусорное ведро, ее нельзя было бы не узнать по потрясающим ногам.

Однако она спустилась с трапа с достоинством и уверенностью, и он увидел, как она, сунув очки в карман плаща, быстро прошла через двери.

И вот она менее чем в трех метрах от него: прекрасная, длинноногая женщина двадцати лет. Он двинулся было к ней, но, прежде чем смог достичь ее, на нее налетели репортеры, и над толпой, окружившей ее, защелкали камеры. Все в момент превратилось в настоящий бедлам. Со всех сторон к ней бежали люди, некоторые протягивали журналы или блокноты, даже клочки бумаги — все, что было под рукой, только чтобы она смогла написать автограф. Некоторое время Джеймс смотрел на все это сумасшествие в оцепенении. Затем, ввинтившись в толпу, растолкал бесцеремонно широкими плечами газетчиков и любителей автографов. В доли секунды он уже был возле нее и, уверенно обняв ее за плечи, медленно, но верно потянул ее за собой.

— Мисс Эдриан?

Пораженная и крайне настороженная, Лизл взглянула в его лицо.

— Да?

Голос ее был низким, хорошо поставленным.

Джеймс сразу увидел, что ее красота даже более потрясает, чем могут передать камеры. Ее волосы под шелковым шарфом были густы и завиты большими локонами, цвета меди, с искрами янтаря в глубине прядей; широко расставленные карие глаза и нежная кремовая кожа придавали ей волнующий, грациозный — и все-таки недоступный облик, перед которым Джеймс не смог устоять. Ему захотелось, чтобы эти невыносимые глаза "выключили".

— Я Джеймс Ловелл — племянник Хэрриет Ловелл. Я отвезу вас в Ханахин. Машина здесь неподалеку. Вы готовы ехать? Нам стоило бы поспешить.

— Скажите, мисс Эдриан, ваш роман с Тони Шератоном закончен?

— Шератон присоединится к вам на отдыхе?

— Будете ли вы сниматься в следующих сериях, мисс Эдриан?

— Мисс Эдриан! Пожалуйста, еще один снимок!

— Кто это с вами?

— Мисс Эдриан… улыбочку, пожалуйста!

Репортеры были неустанны в своих домогательствах, и разъяренный Джеймс буквально выхватил два чемодана из рук ошарашенного носильщика, затем схватил за руку Лизл и, расталкивая локтями толпу, проложил путь через нее, пока они не вырвались из гущи шумящих, толкающихся людей на яркий дневной свет. Они бегом преодолели стоянку автомашин, отталкивая наиболее шустрых и настырных репортеров и операторов, и достигли своей машины.

Очутившись в машине и усевшись, Лизл сняла с головы сбившийся шарф и встряхнула копной спутанных волос; затем со вздохом откинулась на сиденье и на минуту закрыла глаза — будто хотела выкинуть из головы весь этот ад, который оскорблял ее чувства. Джеймс поспешно кинул в багажник чемоданы и сел в машину рядом с ней, кинув на нее язвительный взгляд, прежде чем включить зажигание. Они со скрежетом тормозов развернулись и на большой скорости скрылись из виду. Лизл поймала этот взгляд, а также то, как скользнули его глаза по изгибу ее бедер. Она подальше подтянула под сиденье ноги, рефлективно защищаясь от привычных взглядов мужчин; однако ее удивило, что на этот раз это не оскорбило ее — и она не почувствовала в сидевшем рядом мужчине знакомой ей похоти. Его взгляд показался ей совершенно нормальной реакцией здорового мужчины на здоровую красивую женщину; ей даже польстило его невольное восхищение.

— Вокруг вас всегда творится такое? — спросил он, пока они проезжали ворота автостоянки.

Лизл обернулась к нему, рассматривая его профиль, пока он выводил машину из переполненной стоянки на дорогу. Его темные волосы были спутаны; глаза выдавали явную усталость — и в то же время необъяснимую настороженность. Она почувствовала недоумение: что он за человек? И отчего ей кажется, что он задел какую-то невидимую струну в ее душе?

— Боюсь, что всегда. Простите, что это вас коснулось, но предполагалось, что никто, кроме вашей тетушки, не будет знать о моем прибытии, — ответила она с легкой улыбкой.

— Вся Ирландия знает, что вы здесь: кто кого обманывает?

Она быстро взглянула на его смущенное лицо.

— Я понимаю вас, но уверяю, что я этого не планировала.

— Наверное, это буйные сумасшедшие.

Она протянула руку, чтобы остановить его.

— Не надо. — Голос ее снизился до шепота: — Пожалуйста… Я ждала этого отдыха долго, и теперь хотела бы забыть обо всех этих неприятностях… Мне нужно уйти от этого сумасшествия и насладиться покоем и тишиной, хотя бы на время.

Джеймс покачал головой и сконцентрировался на дороге. Они давно минули аэропорт и город и теперь ехали на юг, к горам и заливу Бэнтри Бэй. Ханахин, родной город Джеймса, лежал в долине, отделенный от населенных мест, неподалеку от крайней юго-западной точки Ирландии. Пейзаж постепенно менялся, все более открывая взору скалистые горы и дикую болотистую равнину между ними, пока в отдалении Лизл не увидела туманную длинную горную цепь. Это была нетронутая, девственная равнина, напомнившая ей о диких просторах Йоркшира, где она однажды в детстве побывала.

Выглянув в окно, она теперь любовалась береговой линией, неумолчным шумом океана, неустанно бьющим в берег волной; но они ехали все дальше и дальше на юг — и постепенно небо стало светлеть, а дождь, прекратившись ненадолго, позволил солнцу проглянуть через тяжелую влажную массу облаков. Однако вряд ли это продлится долго. Серые облака все еще низко нависали над землей и грозили новым дождем. Она повернулась к Джеймсу.

— Я не знала, что у Хэрриет Ловелл есть племянник — Бабушка не сказала мне об этом.

— Ба-буш-ка?

— Это моя бабушка так называла себя по-русски.