Танцы в песках - Ди Уайет
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы должны поверить мне, Джеймс.
Уже у самой двери он обернулся к ней, и выражение злости на его лице исчезло, а взгляд был сочувственным. Он протянул ей руку.
— Успокойтесь, моя бедная маленькая непонятная русская Снегурочка; давайте проведем эту пресс-конференцию, и тогда я вам покажу красоты Ханахина.
Итак, что бы там ни думала о ней его тетушка, этот человек не был ей врагом. То, как он улыбался ей, заставляло ее верить ему и любить его все более. Она ступила шаг навстречу ему, приняв его руку и улыбнувшись в ответ.
— Не могу дождаться, когда же я увижу красоты Ханахина.
Он провел ее в холл. Идя с ним рука об руку, Лизл приметила фигурку Хэрриет Ловелл возле лестницы. У нее был такой вид, будто она кошка, собирающаяся съесть сметану.
Сердце Лизл забило тревогу.
Глава 3
Лизл стояла у окна и размышляла, глядя на вереницу машин прессы, выезжавшую за ворота Ханахина. Все прошло не так уж плохо. Как обычно, была среди этих репортеров кучка пройдох, которые всячески пытались заманить ее в ловушку и вынудить сказать то, что хотелось слышать им; впоследствии они это изменят и так и этак, придав ее словам особо пикантное звучание, но Лизл уже стала своего рода экспертом в такого рода уловках и была так же изворотлива, как и они.
— А вы были просто великолепны, Лизл, — был комментарий Джеймса, когда уехали последние репортеры. — Совсем неплохо. Я бы сказал — искусство, доведенное до фантастического мастерства.
— Благодарю, — улыбнулась Лизл. Впервые за три часа Джеймс мог по голосу определить, что она нервничает. Она почти прошептала: Я только и надеюсь, что они сдержат обещания и больше не покажутся.
— Я тоже надеюсь на это. — Джеймс подошел к ней, стоящей у окна. — Я опасался, что вы начнете нервничать, — тихо проговорил он, улыбаясь. — И я бы не стал обвинять вас, если это случилось: скорее я свернул бы их любопытные шеи. Некоторые из них настоящие бойцовые петухи, правда? — Он взял ее за руку, увел от окна и провел к двери, на ходу сверяя время. — Во всяком случае, теперь это позади — и не знаю, как вы, а я уже проголодался. Не желаете ли ланч?
— М-м-м… пожалуй, было бы неплохо.
— Я отвезу вас к Пэттену, в Драмкэррик. Это лишь в двух милях отсюда, а Джо подает там просто фантастические стейки: тают во рту.
Лизл рассмеялась:
— Звучит заманчиво.
— Кроме того, я собираюсь представить вас местному обществу.
Лизл посмотрела на него озадаченно, с недоуменным смешком:
— Меня?
— Да, и не говорите мне, будто вы застенчивы. Я думаю, что актрисам нравится, когда их демонстрируют в обществе, а в нашем убогом захолустье мы не каждый день видим знаменитостей. Кроме того, я желаю, чтобы каждый здесь завидовал мне, а жены наших провинциалов почернели от зависти.
— Бог с вами! — засмеялась Лизл. — Вы недооцениваете актрис — ну, по крайней мере, эту конкретную актрису — так же, как вы недооцениваете женщин вообще.
— А почему я должен их ценить? Это общеизвестный факт: женщины ненавидят тех женщин, кто красивее их.
— И вы верите этому? Я думаю, это зависит от конкретной женщины.
Джеймс поглядел на нее в недоумении.
— Черт, я как-то не думал… Я просто верил этому.
— Ну, по крайней мере, я могу сказать следующее: большинство жен знает своих мужей очень хорошо, гораздо лучше, чем те об этом догадываются.
— Ну, хватит, давайте поедем. — Его тон был небрежным, свойским. — Я слишком голоден, чтобы спорить с тобой, но, во-первых, не лишним будет одеться во что-нибудь более… х-м… практичное. — Его глаза одобрительно оглядели ее шелковый костюм, чуть помедлив на том месте, где две верхние пуговицы случайно приоткрыли два нежных холмика груди, и он добавил: — Что-нибудь более теплое, например?
— Более теплое? Для чего это, Боже мой? Куда это вы собрались меня везти на ланч: в Сибирь?
Он засмеялся, нежно поглаживая ее руку в своей, пока они выходили в холл.
— На улице холодный ветер; оденьтесь во что-нибудь теплое и удобное… и перестаньте задавать вопросы.
Он подождал, пока она в своей комнате переоделась в джинсы и свитер. Затем они вышли во двор.
Лизл уже собиралась сесть в машину, когда послышался тонкий голос Хэрриет Ловелл:
— Джеймс! Куда это ты отправляешься?
— Всего лишь позавтракать, мы недолго.
— Но это невозможно: я уже договорилась с Лайонелом, чтобы он осмотрел кобылу.
Джеймс повернулся к тете:
— Не нужно беспокоиться, тетя; с кобылой все в порядке. Всего лишь камушек попал в копыто. Мы с Майком вынули его вечером — и теперь она здорова.
— Я хочу, чтобы Лайонел все равно осмотрел ее — поэтому тебе лучше остаться.
— Майк справится без меня.
— Но я же сказала: я хочу, чтобы ты остался.
В голосе тетушки послышались нотки, которые заставили Джеймса сжать губы. Когда он заговорил, его ответ звучал резко и отчетливо:
— А я сказал, что Майк справится сам.
Пока шла эта борьба самолюбий, Лизл стояла задумчивая и молчаливая. Ей было известно, что эта шумиха вокруг кобылы — только предлог. Невозможно было ошибиться во мнении Хэрриет, видя брошенные в сторону Лизл гневные взгляды; и было вполне понятно, что тетушка всеми силами пыталась предотвратить их с Джеймсом совместный ланч.
Она сделала вид, что наблюдает за золотыми рыбками, что плавают в бассейне посреди двора, но как только она подняла глаза, то наткнулась на взгляд Джеймса.
— Оставь это, Джеймс, — мягко сказала она. — Если это повлечет за собой проблемы, мы всегда сможем поехать в другой раз.
Она слышала, как он быстро и решительно вздохнул, и увидела выражение крайнего раздражения на его лице.
— Нет, мы не поедем завтра — мы поедем сегодня. Совершенно нет никакой причины, чтобы мне оставаться: я не нужен Майку, и Хэрри прекрасно об этом знает. — И, обращаясь к тете, он проговорил погромче: — Увидимся позже, Хэрри.
Он открыл дверцы, и Лизл села в машину. Она знала, что старуха по-прежнему злобно глядит им вслед из дверей, но не оглянулась. Джеймс включил мотор, и машина бесшумно выехала со двора по направлению к маленькой деревушке Драмкэррик.
Сидя в баре Пэттена, Лизл удивлялась той внутренней силе и чувственности, которые исходили от Джеймса Ловелла. Все в нем привлекало ее: от его вьющихся темных волос до дорогой обуви. Она чувствовала, как под столом его нога терлась о ее ногу, но было ли это движение с его стороны преднамеренным или нет — она не знала. Единственное, что она знала — ей приятно ощущать его прикосновение.
Мясо было превосходным — как и все, обещанное ей Джеймсом, и, встречаясь с ним взглядом, она чувствовала дразнящее пламя его глаз, мерцающее в темных глубинах — а он ощущал, как она изучает его взглядом.