Голубая Луна - Возвращение - Саймон Грин

Фишер достигла порога среднего возраста, но с ещё меньшим энтузиазмом, чем её муж. Она была едва среднего роста и более чем среднего веса, с коротко остриженными седыми волосами, выступающим носом-клювом и короткой, ослепительной улыбкой. На ней была такая же простая туника, как на Хоке, и леггинсы, а за спиной у неё висел длинный меч в ножнах с рунической насечкой. Она изучала мир свирепыми зелёными глазами, словно намекая на то, что миру лучше не доставлять ей неприятностей, если он заботиться о своём благе.

Один абитуриент, утверждавший, что он мастер клинка, а значит, непобедим с мечом в руке, однажды сказала Фишер в лицо, что место женщины - в доме, в основном на кухне. Фишер неистово расхохоталась, а потом дуэлировала с ним прямо там в коридоре, выбила шпагу из его руки, дала по шее, пнула его по яйцам, и тот упал на пол. После чего отправила его домой на муле, привязав его лицом к хвосту.

Не пререкайтесь с Хоком и Фишер.

Позади них, спотыкаясь и постоянно ворча себе под нос, шёл Администратор. Он не был жаворонком, и ему было плевать, что об этом думают окружающие. Обычно в этот ранний час он сидел один за кухонным столом, держа кружку с глинтвейном обеими руками, словно это единственное, что помогало ему держаться на ногах, и бросая убийственный взгляд на всех, кто пытался с ним заговорить.

Но это был первый день нового осеннего семестра, прослушивание должно было состояться в полдень, а Хок и Фишер очень настаивали на том, что хотят поговорить с ним где-нибудь в очень уединённом месте, и вот он здесь. Он прогуливался ранним утром, что, несомненно, было полезно для него, и ненавидел каждый момент этой прогулки. В небе над головой радостно пели птицы, и время от времени Администратор поднимал свою тяжёлую голову и просто смотрел на них с отвращением.

Если Администратор когда-либо и был благословлен чем-то столь же обычным, как настоящее имя и надлежащее прошлое, никто об этом не знал… Он прибыл в Академию около сорока лет назад простым студентом, блефом и запугиванием пробился в штат и не теряя времени доказал свою бесценность в выполнении всей скучной, угнетающей душу, но, к сожалению, совершенно необходимой административной работы, которую никто не хотел делать. Стоило ему только пригрозить уходом, как ему тут же повысили зарплату и прямо заверили, что всем наплевать, как его зовут на самом деле и откуда он родом.

Администратор был высоким, но сильно сутулился и имел обыкновение вышагивать по коридорам Академии так, словно лично нёс все заботы мира на своих узких плечах. И хотел, чтобы все это знали.

Он носил строгую чёрно-белую официальную одежду, удобную обувь и старую шляпу, которая ему не шла. Хотя, учитывая её ужасающее состояние, трудно было бы назвать кого-нибудь, кому бы она подошла. Он был долговязым и нескладным, с выпирающими локтями и коленями. Его лицо было мрачным и костлявым, он хмурился, как будто это было спортивное соревнование, и в тех немногих случаях, когда его видели улыбающимся, все знали, что это означало, что у кого-то где-то действительно большие неприятности.

Он фактически руководил Академией Героев на всех уровнях, и делал это при многих Hawks and Fishers.

Он заворчал громче, чтобы дать понять Хоку и Фишер, что он их не простил, шумно пнул ногой пыльную землю перед собой и окинул хмурым взглядом мир, словно не решаясь приблизиться к нему.

Наконец Хок и Фишер остановились на вершине длинного хребта, с которого открывался беспрепятственный вид на всю равнину. Администратор рухнул рядом с ними и издал громкий стон, который мог быть как простым облегчением, так и мольбой о сочувствии. Он положил руки на поясницу и медленно выпрямился, при этом его позвоночник издавал громкие протестующие звуки. Хок и Фишер обменялись весёлыми взглядами. Они делали много поблажек для Администратора. Они должны были это делать, иначе им пришлось бы улепётывать при каждом его приближении.

Администратор медленно двигал каждым плечом, при этом они издавали зловещие скрипучие звуки.

- Хорошо, - сказал Хок. Теперь ты просто выпендриваешься.

- Ты ничего не знаешь о спинах! Ничего! - рычал Администратор. - Они должны выдать вам справочник, как только вам стукнет сорок, предупреждающий вас обо всех ужасных вещах, которые будут происходить с вашим телом по мере того, как вы будете вступать в средний возраст. Он должен быть полон полезных таблиц и полезных советов, а также подробных записей о том, какие лекарства являются лучшими и имеют минимальные побочные эффекты. Я мученик своего позвоночника. Он громко фыркнул и холодно посмотрел на открытую равнину.

- Почему мы здесь, в этот неприлично ранний час? Бог создал такие часы специально для того, чтобы сломить дух людей, достаточно глупых, чтобы встать с постели раньше положенного. Все это знают.

- Есть вещи, которые нам нужно обсудить, жалкий старпёр, - бодро сказал Хук. - Важные вещи.

- Такие, которые лучше всего обсуждать там, где нет никого, кто мог бы подслушать, - сказала Фишер.

- Вы ведь больше не убили никого важного? - буркнул Администратор, поморщившись. - Вы же знаете, сколько лишней бумажной работы это означает.

- Мы вели себя хорошо, - сказал Хок. - В основном.

- Точно, - нахмурилась Фишер. - Прошла целая вечность с тех пор, как я была в приличной переделке. Наверное, я старею. Или окультуриваюсь. Даже не знаю, что из этого меня больше беспокоит.

- Тогда что такого важного я должен был сделать, чтобы меня вытащили из моей тёплой постели и бесконечно омерзительно сна? - огрызнулся Администратор.

- Что привело тебя сюда, изначально? - спросил Хок. И в том, как он это сказал, было что-то, что заставило Администратора уделить этому вопросу больше внимания, чем обычно.

- Мои родители считали, что у меня есть задатки мастера меча, - хрипло сказал он, - потому что у меня была привычка попадать в неприятности, а потом выкручиваться из них. Они думали, что я могу стать мастером клинка. Но я понимал, что… Я знал, что я не воин, не говоря уже о герое — просто вспыльчивый человек без реального чувства самосохранения. Я говорил об этом во всеуслышание, но никто не слушал. Отец посадил меня на коня, вручил мешок серебра и отправил в мир, чтобы я нашёл своё место. Может быть, он