Последняя крестьянка - Валентина Гусева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Там, где есть любовь, не может быть зла.
— Я теперь знаю, как мне жить дальше, — сказал мальчик. Я возвращаюсь в селение и буду помогать людям. Я не забыл, как они помогали мне, когда я попал в беду.
— Ты правильно понял смысл своей жизни, юноша. Ты становишься мудрым человеком, и я верю, что ты одержишь победу над злом.
9.11.2017 г.
Портрет из газеты
Р
астапливая печь старой газетой, я на секунду развернула ее и, пробежав глазами, уже хотела бросить ее в печь, но неожиданно мой взгляд остановила небольшая фотография женщины.
Женщина на фото пожилая, лицо и руки в морщинах, вокруг шеи повязана скромным белым платком, по виду деревенская. Но это я увидела потом, а сразу мое внимание остановило, прямо приковало лицо, вернее даже не лицо, а выражение лица, ее взгляд. В ее взгляде (и я не нашла других слов) была мудрость и простота. Большая мудрость много пожившего человека и такая простота, далекая от простоватости, которую хочется назвать великой. Она сродни той же мудрости и, наверное, тоже приходит с годами.
Я осторожно вырвала этот портрет из газеты. Меня поначалу (да и потом тоже) не заинтересовало — как зовут эту женщину, из какой она деревни, что о ней пишут. Все мое внимание и мои мысли были сосредоточены на ее лице, Лике, как мне хотелось назвать.
Как она жила в наш непростой двадцатый век с его революциями, войнами, многочисленными преобразованиями? Вероятно, она прожила трудную жизнь. Говорят, что жизнь оставляет следы на лице человека. Почему же эта трудная жизнь не отразилась на ее лице? Где следы тревоги, недосыпаний, жизненных невзгод, неизбежных утрат? Иногда мне казались следы страдания и печали в ее глазах, виднелась усталость. Но нет. Все это перекрывалось светом какого-то душевного спокойствия, и я опять видела в ее лице неизмеримую мудрость и духовную простоту.
Вглядываясь в портрет, я пыталась вспомнить, где же я еще видела такое же выражение лица. Что-то очень знакомое находила я в нем, но вспомнить не могла.
И вот однажды, перебирая стопку старых журналов, я наткнулась на статью, которую читала когда-то давно. К статье была приложена фотография. Фотография воспроизведенного с Плащаницы облика Иисуса Христа.
Может быть, кощунственно сравнивать лицо крестьянки и библейского богочеловека, но там и там, несмотря на неимоверную разницу черт лица, я видела одно и то же — мудрость и простоту, только мудрость и простоту. Считается изображение по Плащанице самым достоверным из всех, растиражированных временем, изображений легендарного Христа.
Как он жил на земле, подвиг его великого самоотречения во имя любви к людям известен каждому, будь то атеист или верующий человек. Иисус был мудр и прост. Это отражал его лик.
Вглядываясь в лицо пожилой женщины, напомнившей мне образ Христа, я спрашивала себя, а как жила она, добра ли, любит ли людей, способна ли к самопожертвованию. И на каждый вопрос я отвечала — да, она не могла жить по-другому.
Как же назвать ее жизнь и жизнь таких людей, как она? Настоящей, честной, правильной? Может быть, праведной?
Может быть, ведя праведную жизнь, человек к ее завершению становится способным превозмочь трудности, отделить себя от обыденности, суетности, мелочности жизни и обрести те два параметра, которые и определяют значимость и величие человеческой жизни. С величием мудрости трудно поспорить, а что касается простоты, то говорят же — все великое — просто.
Тем не менее, размышляя над портретом пожилой женщины и вглядываясь в ее лик, я не ухожу от вопроса, который хоть раз в жизни задает себе каждый человек Земли. В чем же смысл человеческого существования?
По христианской религии он вроде бы ясен — это несение Креста, чтобы приблизить Царство Божие. А если быть уверенным, что не Бог создал человека, а человек Бога в своем воображении, ведя трудную борьбу за существование с силами природы, в чем же тогда смысл человеческого существования?
Или человеку не дано найти ответ на этот вопрос?
2012 г.
На вокзале
И
снова закончилось лето, снова наступила нелюбимая мною осень, синоптики со дня на день обещали снег и, задувший с севера резкий ветер, безжалостно срывал со старой вишни под моим окном последние, никак не желающие расстаться с деревом, желто-оранжевые листья.
Вишня была старая с черным корявым стволом. Ее не сажали. Это был отпрыск от другой еще более старой вишни, которая уже много лет назад, отплодоносив положенное ей время, засохла, но оставила после себя потомство, и оно, это потомство, также дарило нам блестящие, почти черные, сладкие, сочные ягоды.
— Но года через два не будет и ее, — глядя на ее засохшие внизу сучья, — думала я, стоя у окна и с сожалением наблюдая последние угасающие краски осени.
Дерево уходит, выполнив свое предназначение. А человек? В чем предназначение человека? В отличие от растений ему еще дан разум. Для чего? Вот я, — перекинулась я на себя, — сколько лет, сколько осеней прошло на моем веку? Пожалуй, раза в три-четыре больше, чем у этой вишни. Тоже настало время уходить. А выполнила ли я свое предназначение?
Продолжая смотреть в окно, я увидела, как по дороге прошел, часто переступая ногами, старик с палочкой. Я частенько вижу его на нашей улице. Его жизнь тоже подходит к концу. А зачем жил он? С каким смыслом?
И снова в моей голове завертелся вопрос во все времена волнующий человека и так и не приведший к единому ответу на него. Вопрос о смысле жизни.
— Нет, не буду забивать им себе голову, — вздохнула я, отходя от окна. Знает ли вообще кто ответ на этот вопрос. А мне завтра предстоит решать другие, менее философские вопросы.
Но как раз завтра при совсем неожиданных обстоятельствах мне было суждено вернуться к вопросу о смысле жизни.
Предстояла поездка в другой город и вот я уже, сойдя с поезда, полусонно сижу в автовокзале промежуточной станции в ожидании автобуса. В зале ожидания тихо, пассажиров немного и только в дальнем конце звякала ведром и шаркала шваброй пожилая уборщица, старательно ликвидируя осенне-грязные следы пассажиров.
Через какое-то время тишину полупустого зала нарушила группа молодых людей, энергия молодости которых волной выплеснулась в зал, сорвав дремоту с пассажиров и приковав внимание к
