Сказки ветра - Алена Бессонова

– Какой я сейчас Мишель? Зови меня просто Мишкой, здешний я теперь, никто не верит, что импортный….

Ветер открыл форточку на третьем этаже старого пятиэтажного дома. Попугай думал не долго, сразу кинулся в неё, зажмурив глаза.

– Ой, мамочка, – послышались из форточки весёлые голоса ребятишек. – Смотри, какой попугайчик!

– Прелесть, прелесть! – запричитал женский голос. – Сынок, закрой форточку, вылетит! Как тебя зовут, птичка?

Попугай оценил обстановку, надул щёки, гордо встряхнул пыльным хохолком и рявкнул:

– Мишель! Я импортная птица! Зоологическая редкость! – потом огляделся и гордо добавил, – Мне бы апартаменты с жёрдочкой и зеркальцем. У вас как, найдётся?!

– Мы купим! Обязательно купим! – радостно закивали ребятишки.

– Ну, тогда ещё свежего зерна, морковки, яблочко и куриного желточка прикупите, – снисходительно произнёс попугай. – А сейчас, – добавил он устало, – мне бы хотелось освежиться, запылился маленько в дороге. Где тут у вас душевая комната для импортных попугаев?

Прежде чем влететь в открытую для него дверь туалетной комнаты,

добавил, – Вы поспешайте не торопясь, а то меня в других форточках ждут….

– Ах, пройдоха! Ах, врун! – засмеялся Ветер. – Этот не пропадёт! Этот приспособиться!

О жабе, которая всё на свете проспала

– Жара, тошно, скучно! – шипел ветер Сквозняк, вылезая из под крыльца дачного домика. – Скорее бы лето закончилось! Осень хочу. С дождями, с промозглыми ветрами, с насморками и ячменями на глазах. Люблю простужать деток! Люблю слушать, как они верещат, когда им укольчики делают! Красота, веселье!

– Жара… – вторила с грушевого дерева Сквозняку Кукушка, – спрятаться негде. Макушку напекло. Полечу, суну голову в озерцо, освежусь!

– Погоди, подружка! – остановил её Сквозняк. – Тихо у нас как-то, невесело! Давай придумаем что-нибудь. Скандальчик, какой устроим, драчку затеем. Носом кого-нибудь с кем-нибудь столкнём.

– Голова у меня, Сквозняк, нагрелась, – закапризничала Кукушка. – Неохота мне напрягаться, суетиться! Сколько усилий надо приложить, чтобы всех со всеми перессорить. Неохота мне…

– Спорим, Кукушечка, что я сделаю это без особых усилий. От одного моего лживого письмеца всё озеро забурлит и из берегов выйдет, – глаза у Сквозняка сверкнули в предвкушении весёлых событий.

– Ну-у-у, – Кукушка лениво потянулась, – если не очень напрягаться… Давай говори, что делать!

– Напишу-ка я сейчас местной Жабе письмо, от имени Ветра Перемен – мечтательно ухмыльнулся Сквозняк, – будто он, Ветер Перемен, выбрал оную жабу для проведения эксперимента. Хочет рожу её противную преобразить. Сначала царевной – лягушкой сделать, затем просто царевной. Царство ей на отдельном острове в океане подарить. Пусть правит!

– Почему, не сразу царевной? – потопталась с ноги на ногу Кукушка, – сначала в лягушку, а только потом в царевну?

– Позаковыристей хочу! – захихикал Сквозняк. – Повеселее будет! Поняла, дурья голова. Ну что, понесёшь на хвосте лживую новость?

– Чего не понести, понесу! – Кукушка на минутку задумалась. – А мне-то, какой резон? Мне-то какая с этого радость?

– Как, какая? – серьёзно спросил Сквозняк. – Тебе на царском острове должность дадут. Будешь главной птицей!

– Ах, батюшки! – заторопилась Кукушка, – давай быстрее письмо, привязывай к хвосту, полетела я!

Стоило Кукушке улететь, как Сквозняк пуще прежнего развеселился. Глаза его заискрились, поникшие от жары крылья расправились.

– Действительно, кукушка, голова у тебя перегрелась! – клокотал от смеха Сквозняк. – Сама в эту лживую байку поверила! Так это к лучшему – правдоподобнее будет! Уж если кукушка, не самая глупая птица, в мою придумку поверила, то пустоголовые рыбы точно поверят. Посмотрю, что они делать будут, посмеюсь на славу, порадуюсь,…

Сказал и засел в дупле трухлявого дерева, притих, прищурился, уши навострил, слушать приготовился.

Кукушка письмецо, свёрнутое в трубочку, быстро доставила. Плюхнуло его в самую серединку озера. Плавало письмо на поверхности недолго, сразу же было схвачено любопытной Щукой.

– Ничего себе, новость! – почесала плавником затылок Щука. – Письмецо в норку надо припрятать, подумать, что с этого можно поиметь…

Щука думала всю ночь. Застыла как бревно, даже мелкая рыбёшка стала без страха мимо щучьего носа проплывать. Очнулась, когда цапля в хвост клюнула.

– Надо Сому письмо показать, – решила Щука, – у него голова большая, пусть думает, как письмецо с пользой для нас повернуть.

Сом – речной великан, живёт сам по себе, никакого мелькания и суеты не терпит. Он, конечно, не кит, но всё равно – Владыка рек. Четвертую часть тела владыки занимает похожая на сплющенное ведро голова. А усищи-то! Усищи страх, какие длинные!

Щука долго искала Сома – нашла в глубоком омуте, под корягой.

– Чего пожаловала, суетливая моя? – рыбина зевнула, зашевелила усами. – Отдыхаю, не видишь? Ночью выйду на охоту, тогда приходи. Может, и тебя отведаю, вкусная ты моя!

Сом захихикал, заметив щучью дрожь.

– Ладно, – миролюбиво сказал великан, – говори, что стряслось?

– Тут такие новости, Сомище! – затараторила щука. – Обсудить надо, обмусолить…

Щука показала письмо. Владыка прочитал, растерянно захлопал скатившимися к самой губе пуговками глазками.

– Премудрого Пескаря зови, совещаться будем, – в задумчивости прошамкал Сом. – Чехонь тоже покличь, пусть приплывёт…

– Чехонь-то зачем? – взвилась щука. – Эта по всему озеру раструбит.

– Позови! – шикнул Сом. – Она верхоглядка, глаза у неё во все стороны стреляют, ищет, чего бы схапать. Посторожит нас, пока мы совещаемся…

Щука туда – сюда нырнула, всё сделала, как велел Владыка. Пескарь, почитав письмо, изрёк:

– Жабе до поры, до времени говорить ничего не будем. План надо составить – проект. Думаю я: при царевне совет должен быть. Нечего ей самой мозги нагружать. Невелики мозги у жабы. – Пескарь в сердцах шарахнул плавником по воде. – Это ж в страшном сне не привидится, чтобы такой глупой жабе такое счастье привалило!

– Может, как раз неплохо, что глупая? – заметил Сом. – Скажем ей, пусть попросит Ветра Перемен эксперимент расширить и нас во что-нибудь путное превратить. Нехорошо, скажем, от земляков отворачиваться. Без своих в царстве пропадёт! Чужаки погубят, отравят, или того хуже, прибьют! Приведём примеры. Мол, везде, кто царство получал, сразу своих на хорошие места пристраивал. Вот ты, щука, кем хочешь быть?

– Красавицей! – воскинулась Щука. – Белокурой бестией, на куклу Барби хочу быть похожей…

– Тьфу! – в сердцах плюнул премудрый Пескарь. – Тебя спрашивают, не какой хочешь быть, а кем?

– Рыбкой хочу торговать! – зашуршала щука. – Магазинчик маленький рыбный хочу. Нет! Средненький такой. Нет! Большой магазин хочу. Нет! Хочу в царстве одна рыбой торговать и повсеместно!

Сказала, как припечатала.

– Та-а-а-ак… – задумчиво произнёс Пескарь, – а ты чего хочешь, Сом?

– Хочу быть Мистером Твистером, – лениво прошамкал владыка рек, – хочу быть владельцем заводов, газет, пароходов…

– Та-а-а-ак… – ещё более задумчиво произнёс премудрый Пескарь, – мне, ещё в юности, сам Морской царь говорил, что с моей головой можно на должность первого министра царства претендовать. Видать, моё время пришло…

Сом и щука с удивлением переглянулись:

– Когда в их озере успел побывать Морской царь? Никогда такого не было. Врёт! – решили рыбы, но промолчали.

Пока заговорщики совещались, прикидывали, кто кем да куда править пойдёт. Дома рисовали, в которых жить будут. Должности распределяли. Озерцо помаленьку бурлить начало. Слухи поползли, сплетни размножаться стали (Кукушка с Чехонью этому сильно способствовали). А уж когда из-за океана, куда слушок добежать успел, Аист прилетел с письмом от акулы – хотела хищница царской охраной заведовать, озерцо совсем из берегов вышло. Рыбий народец зашумел, завозмущался, всем хотелось в царство попасть. Утки над озером пролетали и те орали, как оглашённые:

– Хотим царскими гвардейцами быть!

Откуда ни возьмись, появился Павлин. Такой птицы здесь видом не видывали.

– Хочу быть при царстве Главной птицей, – тоном, нетерпящим возражения, сказал гость, – поскольку никто из вас претендовать на эту должность не может по причине своей серости.

– Как?! – завизжала Кукушка. – Эту должность мне Сквозняк обещал! Не позволю! Не допущу!

– Кто обещал?! – вытаращил глаза Сом.

Уж на что Пескарь донная рыба и тот из воды выскочил:

– Кто обещал?!

– Как кто? – продолжала возмущаться Кукушка, – Ветер Сквозняк обещал, когда письмо писал и велел его вам подкинуть. Сказал, если лживое письмецо подкину – сразу главной птицей царства стану. Чего я стараться буду напрасно?!