Аррей, вырастающий из имен - Александра Созонова

– Верно. И Туф давно перестал шлепать губами, а Хро – грызть доски своей колыбельки. Что из того? Ты же знаешь: правильно выбранное имя будет твоим помощником. Будет заботиться о тебе, охранять, отгонять злых духов во время сна, привлекать благосклонные взоры Небожителей. Очень важно не ошибиться и выбрать именно то самое! Не спеши. Промах из лука исправить можно, эту же промашку – намного труднее.

Дью выразительно вздохнул и отошел прочь. Если даже Хиваро, такой мудрый и опытный, не хочет его понять, к чему тратить слова и силы? Прозрачно-серые глаза под насупленными бровями сверкнули угрюмо и сердито.

Старый Хиваро проводил удаляющуюся фигурку доброй усмешкой. Ему нравился дерзкий и самоуверенный не по годам мальчишка, возражающий старшим, злящийся, что ради него племя не желает поступиться обычаем. Воистину, волчонок! Одинокий волчонок, несущийся в стороне и впереди стаи. Не вожак, нет, хотя и с задатками вожака. Не вожак, потому что не желает оглядываться на тех, кто бежит следом. Смотрит лишь вперед, да по сторонам, несется сломя голову. Можно поклясться оставшимися зубами: со временем вымахает в матерого зверя…

Раскалывая звонкие и пахнущие близкой зимой поленья, Дью выжидал удобный момент для бегства. К счастью, ждать, нетерпеливо постреливая по сторонам глазами, пришлось недолго. Грунн, набросив на плечи меховую накидку, куда-то вышла, и в тот же миг мальчик бросил топор. Забежав в хижину, он схватил лук – подарок матери к десятилетию, связку стрел, моток веревок и нож с рукояткой из копыта оленя. Нож остался от отца, как и топор. Благодаря удобной рукояти, он держался в ладони ладно и крепко, словно срастаясь с ней.

Выскользнув со двора, Дью помчался по тропинке, ведущей к окраине селения. Вертлявый Чарр устремился было за ним, но мальчик строго прикрикнул, заставив щенка вернуться, обиженно поджав хвост. Участвовать в состязаниях Крадущейся Рыси с собаками, равно как верхом, было строго запрещено. (До настоящего охотничьего пса пузатому вислоухому недоумку ой как далеко, но правило есть правило.)

Дью старался не попадаться на глаза никому из соседей. За спиной висел лук, на поясе – нож, и любой из встреченных в лучшем случае одарил бы мальчика понимающей усмешкой, в худшем – суровым внушением. В день Крадущейся Рыси никто, кроме пятнадцатилетних, не пытал счастья на горных тропинках. Отцы и братья будущих мужчин коротали время до вечера, обсуждая – вплоть до горячих перепалок и ссор, кто окажется сегодня победителем.

Отбежав за пределы видимости из самого крайнего двора, Дью приостановился, чтобы подумать. Он знал: большинство, если не все юные охотники (общим числом пятеро) отправятся на промысел к югу и юго-западу. Именно те края особенно любимы оленями и кабанами. В таком случае, он пойдет на север! Скалистые уступы в той стороне высоки и голы, карабкаться по ним – одно наказание, да и из живности попадаются лишь осторожные горные козлы и редкие снежные барсы. Что ж, прекрасно! Значит, сегодня к вечеру он притащит и небрежно бросит у высокого костра самую сочную часть туши горного козла и великолепную, густую и пушистую шкуру снежного барса…

В таких мечтах охотник-самозванец карабкался по острым камням с редкой щетиной мхов и сухих колючек. Ноги его были босы. Как и все дорийские мальчишки, Дью ходил босиком до самых заморозков, и коже на его подошвах могли бы позавидовать сапоги из козлиных шкур.

Осеннее солнце светило, но не припекало. Прозрачный воздух настраивал на бодрый лад. К вечеру он притащит к Большому Огню часть туши и три, нет, пять пар рогов… и пятнистую шкуру огромной красивой кошки. Придется попотеть, конечно. Юным охотникам разрешалось прибегать к помощи отцов и старших братьев, если самим унести добытое невмочь. Но у Дью нет ни отца, ни брата, а посторонних мужчин он просить не будет. Все сам! И пусть только Хиваро и остальные взрослые посмеют сказать, что ему нужно выждать еще два года, и что для мужчины главное – острый ум. Справиться с сильным и осторожным хищником может только очень сообразительный – это все знают. И у него будет имя, уже этим вечером! «Повергающий Барса», или «Звенящий Лук», или «Гроза Хищников» – да мало ли как еще! Мало ли славных имен на свете. Дурацкая кличка «Дью» отлипнет от него, отсохнет, как корка на зажившей ссадине.

Хотя в голове охотника клубились яркие самолюбивые мечты, глаза оставались настороженно-зоркими, а уши ловили малейшие шорохи.

Стоп! Дью притормозил. А вот и добыча… Шагах в сорока впереди горный козел, повернув украшенную рогами голову, смотрел в его сторону, готовый ринуться вскачь по острым камням. И не просто козел, а – хвала Небожителям! – та редкая разновидность, у которой устремленные в небо рожки закручиваются тугой спиралью. Из такого рога можно сделать прекрасную рукоять кинжала с готовыми выемками для пальцев, можно повесить его на грудь, можно подарить самой красивой девушке, чтобы носила в своих густых волосах…

Дью затаил дыхание, нащупывая за плечом лук. Но как ни вкрадчивы были его движения, козел, взмахнув головой, ринулся прочь, едва касаясь камней легкими копытами. Охотник бросился следом, уже не думая об осторожности. Теперь самое главное – у кого из них окажутся быстрее и выносливее ноги! В азарте погони Дью перемахивал через такие расщелины, какие в спокойном состоянии благоразумно обошел бы кругом. Цепкие подошвы босых ног хорошо удерживали на шершавых от лишайника камнях. Он помогал себе руками, по-обезьяньи ловкими, хватаясь за корни и стебли колючек.

Иногда козел подпускал к себе так близко, что можно было рассмотреть зрачки в желто-карих глазах – не круглые, как у людей, не острые, как у хищников, но лежащие, похожие на бескровные прорези от узкого ножа. Можно было полюбоваться блестящими на солнце витыми рогами. Но стоило Дью потянуться к луку, как животное встряхивало головой и снова пускалось вскачь. Казалось, козел знал, что находится в полной безопасности до тех пор, пока руки мальчика свободны.

Дью стал терять терпение. Грудь его тяжело вздымалась от быстрого бега, подошвы ног горели, икры и ладони, расцарапанные о колючки и щебень, невыносимо чесались.

– Ну, не несись же так! – крикнул он козлу, совсем по-детски. – Постой хоть немного! Мне очень нужны твои рога, понимаешь? Мне позарез необходимо вернуться домой с твоими рогами!

Козел замер. Казалось, его разжалобили просьбы мальчика и он решился пожертвовать своими красивыми рогами – заодно с головой. Не веря своей удаче, Дью потянулся к луку. Он стянул его с плеча, осторожно вытащил из колчана стрелу и стал натягивать тетиву… Но наглое и насмешливое животное, словно опомнившись, перемахнуло в высоком прыжке на соседний уступ.

– Чтоб ты провалился в пропасть! – в сердцах пожелал ему мальчик. – Пусть отвалятся твои копыта, пусть сгниют твои рога, пусть мясо твое достанется на ужин снежному барсу!

Обидевшись на проклятия или же просто наскучив игрой, козел больше не останавливался. Он летел стремительно, осыпая мелкие камни из-под копыт, и вскоре светло-коричневая шерстяная спина мелькала уже далеко от незадачливого охотника, а потом и исчезла вовсе.

Усталый и раздосадованный, Дью опустился на камни, на которых стоял. Сколько времени угробил он на зловредного козла! За это время можно было подстрелить пару простых козлов или, на худой конец, десяток сурков, застывших рыжими столбиками у своих многочисленных норок. Правда, возвращаться домой с одними сурками он счел бы позором: на редкость легкая и скучная добыча! Хотя тушеные сурки и вкусны необычайно…

Интересно, где он находится? В погоне за козлом охотник забыл обо всем на свете. Дью вскарабкался на ближайшую скалу, формой напоминавшую фигуру согнувшегося в три погибели старика, и огляделся. К его удивлению оказалось, что он совсем недалеко от родного селения. Видимо, зловредный козел водил по кругу. Уйдя в северном направлении, теперь он находился к западу от своего дома. Всего в полутора тысячах шагов виднелись знакомые низкие крыши, присыпанные сверху для тепла слоем земли. Он мог разглядеть и свою хижину, и даже брошенные во дворе недоколотые поленья.

Теперь Дью окончательно узнал местность, вначале показавшуюся незнакомой. Он бывал здесь прежде, хоть и не часто – два или три раза. Ни играть, ни охотиться в этих местах было нельзя, так как с незапамятных времен дорийцы приносили сюда своих умерших.

Народы, жившие на Землях Солнцеликого, сжигали тела павших или закапывали их в землю. Малочисленное дорийское племя поступало по-своему. Умерших относили в определенное, завещанное предками место и оставляли на скалах. Лишенная духа плоть, не нужная более никому из людей, приносилась в дар диким зверям и птицам. Точнее, не в дар, а в обмен – за то, что охотники убивают зверей и птиц и кормятся их плотью. Суровый и честный обычай! Сжигать? Пускать на ветер то, что могло бы еще послужить кому-то. Закапывать в землю? Ублажать червей, бесполезных и скользких.