В клетке (СИ) - Лебедев Вадим

Первое, что всегда буквально взрывало сознание Волка при входе во владения Торгвара — это запахи. Хотя бы потому, что здесь пахло чистотой. Не полутысячей немытых тел, не помоями и не фекалиями — чистотой. Приятным запахом цветов, которые миловидная светловолосая помощница Торгвара выращивала на подоконниках. Невероятно соблазнительными ароматами, периодически прибывающими откуда-то из персональной кухни местного авторитета. Лёгкими нотами духов самой помощницы, которая доброжелательно улыбалась (будто и не в лагере вовсе находится), поднимаясь и открывая перед ним двери.

Если запахи на входе настраивали Волка на задумчивость и благостность (насколько это вообще возможно), то следующая комната буквально выталкивала его назад, в реальный мир. Это была комнатка охраны. Здесь былым добродушием и не пахло.

Тщательный и грубый обыск, несколько минут ожидания под пристальными взглядами охраны, и Волк оказывался в кабинете самого влиятельного заключённого Альегора.

Торгвар встретил Волка широкой ухмылкой и жестом предложил сесть. Жест этот, как и сам Торгвар, был пронизан такой властностью и уверенностью в себе, что противиться даже в такой вот мелочи всегда представлялось Волку совершенно невозможным. Впрочем, он и не собирался отказываться от возможности развалиться в шикарном «гостевом» кресле.

Торгвар, по обыкновению, одобрительно кивнул и, по-прежнему не говоря ни слова, взглядом указал Волку на стол, обильно заставленный маленькими кулинарными шедеврами. Какое-то время и вечно голодный юноша, и заключённый аристократ просто утоляли голод. И лишь затем негромко, но отчётливо, Торгвар заговорил:

— Слышал о Метвоухом. Отличная работа.

— Он был крысой, — неопределённо пожал плечами Волк. — Мир вряд ли станет хуже без него.

— Да уж. И тем не менее. Он был весьма проворной, живучей и надоедливой крысой.

— Значит, одной проблемой для вас меньше, Торгвар.

— Верно. Мила передаст тебе на выходе то, о чём мы условились.

— Благодарю. Так зачем я здесь?

— Как зачем? Забрать плату за проделанную работу, — деланно удивился Торгвар.

Юноша лишь поморщился.

— Оставьте свои уловки, Лорд. Вы могли передать мне «подарок» через Стержня.

— Ага-га! — глухо захохотал «Лорд» Торгвар. — Тогда скажи мне, малец, зачем ты здесь?

— Ну, вряд ли вам так уж хочется просто полюбоваться на мою рожу.

— Точно, Волк. Хотя рожа у тебя, что надо. Глаза злые, пасть кривая, зубы вон скалишь. Да и сам. Низкий, широкий, колючий весь. То ли гном, то ли ещё монстр какой. Тобой только Милу пугать, чтобы работала пошустрее.

Надо признать, в подобном описании правды было много. И Волк на такие вещи давно научился закрывать глаза. Посему он лишь изобразил слабое подобие вежливой улыбки и сказал:

— Ну вот. Следовательно, у вас есть для меня работа. Что-то важное.

Шутливое и хамоватое выражение пропало с лица Торгвара.

— Прав ты, парень. Как пить дать, прав. В общем, слушай внимательно. С ближайшим конвоем доставят нам группу людей. Будет среди них одна деваха, в сохранности которой весьма заинтересованы мои партнёры в большом мире. А значит, заинтересован и я.

— И вы, естественно, пристроите её у себя?

— Естественно. Но, видишь ли, первые несколько дней она проведёт в общем распределительном бараке…

— Ерунда. Надавите, где надо. И пусть напрямик к вам идёт. Вы так уже делали.

— Делали. Но не в этот раз, парень. Кое-кто играет против меня снаружи. И этот кое-кто очень не хочет укрепления моего влияния на востоке. Не хочет моего партнёрства с «защитниками» этой девицы. Момент подгадали очень ловко. Гролаг отбыл в Керосс, в свою засранную фамильную резиденцию. Лоббот, который остался «на хозяйстве», давно и упорно пытается скинуть меня. И на разговор он не пойдёт. Значит, несколько дней, до прибытия Гролага, девица пробудет в бараках. Всего несколько дней, смекаешь?

— Попробуют убрать?

— Несомненно.

— Почему сейчас? Не в конвое?

— Там особо не разбежишься, сам понимаешь. К тому же, она там не совсем одна. Охраной мы её всё-таки обеспечили. Какой смогли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так в чём моя задача?

— Всё просто. Возьмёшь пару ребят покрепче и обеспечишь ей безопасность. Маору я шепну о временном переводе вас в общие бараки.

— Хм. Допустим. Мой интерес?

— Подожди, парень. Люди. Есть кто на примете?

Волк только лишь утвердительно кивнул.

— Близнецы?

И вновь последовал кивок головы.

— Ладно. Толковые. Шебутные только.

— Мой интерес?

— Моя благодарность.

— Чего стоит пустая благодарность, Торгвар?

— Назови цену, Волк. Я знаю, ты знаешь…

— Место. Здесь или в другом бараке, более приспособленном для жизни.

— Ты же знаешь, что это практически невозможно.

— И подобное я слышу от вас, Лорд?

— От меня, парень. Всё не так просто. Я не всесилен.

— Я тоже. И общий барак мне не по душе. И в рыцарей играть жизнь отучила. Мне нравится это занятие, Торгвар. Жить. Как бы дерьмово не приходилось, мне хочется пожить ещё. И, если уж и рисковать шеей, то ради того, чтобы выживать в дальнейшем стало проще.

Торгвар нахмурился. На его лбу прорезалась глубокая морщина, свидетельствующая о принятии непростого решения. На несколько минут в кабинете воцарилась тишина. Лишь откуда-то издалека доносилась бранная ругань повара, отчитывающего за какую-то провинность кухонного мальчика. Наконец, Торгвар произнёс:

— Будь по-твоему, Волк. Да, такие вещи не делаются быстро. Но вот тебе моё слово. Ежели ты поможешь мне в этом деле, то и для тебя, и для твоих соратников места пребывания станут гораздо более комфортными. В разумных пределах, конечно.

— Благодарю, Лорд. Теперь пара вопросов.

— Спрашивай.

— Девушка. Как я её узнаю?

— Ты узнаешь не её саму, но её спутника. Зовут его Амрен, и он из Теней Меруды. А Тени Меруды, скажу я тебе, это самые, что ни на есть, элитные убивцы, парень. Ты узнаешь его по клейму на правой кисти. Паук.

— Ясно.

— Тогда можешь быть свободен, Волк.

Волк вышел из кабинета Торгвара и, на выходе, забрал у помощницы Милы «подарок». Помощница, которую Лорд собирался пугать Волком, вполне натурально ему улыбнулась. Подарком оказался вполне сносного качества стальной трёхгранный стилет, который комфортно прятался за голенищем его изрядно потрепанного сапога.

Волк наконец смог обзавестись нормальным оружием. А в ближайшем будущем мог и вовсе покинуть бараки чернорабочих. Да. Жизнь явно налаживалась.

IV

После того, как Волк покинул кабинет, Торгвар позволил себе добрый глоток коньяка. Закрыв на пару мгновений глаза, он прогнал в голове всю беседу ещё раз. Парень оказался на редкость шустрым. В своё время к делам мальца стали подпускать только по протекции Фаллстара. И, во многом, в качестве ответной услуги многоопытному старцу. Дела, которые сперва были обычным дай-подай-принеси, очень быстро окрасились багровыми тонами.

Юноша, проживая в самом отвратительном из бараков, бараке чернорабочих, сумел так себя поставить, что стал настоящей страшилкой как для обитателей того самого барака, так и жителей доброй половины остального лагеря. Мало какая силовая операция в последний год обходилась без его прямого либо косвенного участия. Причем речь шла не только о прямых конфликтах, но и о более деликатных поручениях. Один из мастеров отказывается играть по общим правилам? Волк решит эту проблему. Через неделю срущий кровавым поносом мастер приползает в Торгвару, согласный на любые условия в обмен на лечение и защиту.

И Торгвар до сих пор не знал, что именно случилось с мастером. Вероятно, имело место регулярное отравление какой-то дрянью. В малых дозах. Как это было проделано — большой, большой секрет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В общем, Волк был полезным активом. Опасным, иногда пугающим до чёртиков, но полезным. Жаль только, что суммы гонораров в последнее время выросли. Переселить из бараков куда-то ещё человека без нужных навыков, образования, имени. Слишком щедрым должна получиться ответная услуга Гролагу. Но и затягивать этот вопрос бессмысленно, ведь такую свою просьбу Волк повторял не раз и не два. И теперь нужно либо приближать юношу к своим делам, либо рвать контакты. Причем самым радикальным образом. Торгвар поморщился от этой мысли. Играть столь грязно ему претило, хотя в этой клоаке он и приучил себя к подобному.