Дух Татуина - Трой Деннинг

— Кроме того, командир «Химеры» — не тот тип. Судя по тому что о нем известно, Гилард Пеллаэон — умелый капитан, верный Империи.

— И что же он делает у Татуина? — поинтересовался Хэн. — Да отсюда в пределах пятидесяти систем нет ни одной зоны конфликта!

Чубакка прорычал, что анализировать действия Империи — не их задача, и принялся прокладывать координаты для гиперпрыжка. Лея внутренне напряглась, объяснив, почему им все-таки стоит рискнуть и попытаться попасть на планету. Ее волновало то, как отреагирует на это Хэн.

Тот бросил на вуки хмурый взгляд.

— Чуи, я справлюсь с этим без проблем, — Хэн выглядел слегка уязвленным. — Это всего-навсего «звездный разрушитель». Небольшой к тому же.

Чубакка сомнительно заворчал, затем пробурчал что-то насчет того, как глупо испытывать судьбу ради какой-то картины.

— «Закат Киллика» много значит для Леи, — сказал Хэн. — Он висел во дворце на Алдераане.

Чубакка прорычал пару вопросов, предположив, что они вполне могут лететь прямиком в ловушку, а картина может быть вовсе не настоящей.

— Картин из мха больше не делают, — ответила Лея. — Их делали из видов мха, которые не распространяются и не размножаются. Культивация этих видов была строго охраняемым секретом даже в Алдере, и этот секрет погиб вместе с планетой.

— Видишь? — вмешался Хэн. — Кроме того, если бы имперцы хотели заманить Лею на Татуин, они бы не оставили свой «звездный разрушитель» у всех на виду.

Хэн указал на далекий силуэт «Химеры», который исчез из виду, когда «Сокол» пролетел мимо «разрушителя» к планете. Чубакка упрямо покачал головой и сказал что-то о растении под названием сирен с его родной планеты Кашиийк, которое влечет жертву к неизбежной гибели, испуская неодолимый аромат.

— Не к неизбежной гибели, — поправил Хэн. — Будь гибель неизбежной, в Галактике было бы куда меньше вуки.

Но Чубакка был не из тех, от кого можно отшутиться. Он снова повторил вопросы, которые волновали каждого из них с тех пор, как они узнали об аукционе. Почему столь ценная картина продается в убогом космопорту Мос Эспа? Где была картина все эти годы? Почему она объявилась только теперь?

Ответы были загадками. Такими же загадками, как и появление «звездного разрушителя» здесь. В момент уничтожения Алдераана картина «Закат Киллика» возвращалась назад с выставки в музее на Корусканте. Она исчезла из виду, и Лея думала, что картина была уничтожена вместе с ее родной планетой, — до тех пор пока Ландо Калриссиан не сообщил, что она вскоре будет выставлена на аукцион на Татуине.

Чубакка продолжал гнуть свою линию, утверждая, что присутствие «Химеры» не случайно. «Разрушитель» на орбите означает, что имперцы скорее всею примут участие в аукционе. Аргумент был весьма разумным и — хотя Чубакке этого было не понять — делал присутствие Леи на аукционе еще более необходимым. Она наклонилась и положила руку на плечо вуки. Тот прервал тираду.

— Чуи, все ты правильно говоришь. И мне тоже не нравится «разрушитель». Если бы это был просто предмет алдераанского искусства, я бы не просила тебя рисковать. Но мне придется, потому что это «Закат Киллика».

Чубакка посмотрел на ее отражение в иллюминаторе рубки. Он был очень отважным вуки — а отважный вуки никогда не откажет другу в помощи, если знает, что дело важное. Лея лишь надеялась, что Чубакка согласится без объяснений с ее стороны. Хэн все еще чувствовал себя уязвленным из-за того инцидента с хапанцами, и сейчас он ни за что не будет рисковать любимым «Соколом» для временного правительства. Скорее всего, для временного правительства он не будет рисковать уже никогда.

Лея встретила взгляд Чубакки со всей серьезностью. В эти дни, пожалуй, даже слишком часто приходилось принимать серьезный вид. Наконец Чубакка легонько рыкнул и кивнул.

Хэн обернулся с отвисшей челюстью.

— И все? Она сказала, что придется, и тебе все равно — зачем?

Чубакка пожал плечами.

— А со мной, значит, ты споришь! — Хэн посмотрел на отражение Леи в иллюминаторе. — У вас, похоже, есть тайная сила убеждения, принцесса. Тайком от меня с Люком практикуешься, что ли?

— Я не джедай, — ответила Лея.

У нее снова было кокетливое настроение, в котором Хэн и Лея пребывали со дня свадьбы и которое, должно быть, просто доводило Чубакку — вуки отвернулся и уставился в черноту за фонарем кабины. Лея игриво улыбнулась Хэну.

— Я просто твоя обычная принцесса.

— Простого и обычного в тебе мало, — ответил Хэн таким сладким тоном, что Чубакка застонал, — да и твои тайные планы вовсе не простые.

— Тайные планы? — Лея внутренне сжалась, постаравшись, чтобы ее голос звучал невинно и игриво. Не получилось ни то ни другое. — Мы прилетели купить картину, только и всего.

— Да ну? — Хэн изумленно моргнул. — А может, Чуи прав?

— Я и не говорила, что он не прав, — произнесла Лея, пытаясь сохранить спокойствие, — и опять у нее ничего не вышло.

Хэн раскусил ее и знал об этом. Принцесса терпеть не могла такие моменты.

— Хэн, мне очень нужна эта картина. Кореллианин покачал головой.

— Тут что-то не так, — он начал разворачивать «Сокол» прочь от планеты. — Я просто уверен в этом.

— Хэн!

Соло вновь взглянул на ее отражение:

— Что?

— Ты привлечешь к нам внимание! Хэн пожал плечами:

— Ну и что, мы ведь улетаем? — он повернулся к Чубакке. — Ты закончил с расчетами для гиперпрыжка?

Чубакка фыркнул и махнул рукой, не желая участвовать в намечающейся перепалке. Татуин начал исчезать из виду, и Лея знала, что ей придется ответить на блеф Хэна. Он был слишком хорошим игроком в сабакк, чтобы открыть свои карты, не узнав прежде, какие карты у нее в руке.

— Хэн, мы должны попасть на этот аукцион. Если «Закат Киллика» там, внизу, то мы обязаны его купить! Жизни тысяч людей Новой Республики зависят от этого.

— Да неужели? — на лице Хэна не было ни малейшего удивления. — Так я и думал.

Диск Татуина за окном рубки остановился, но Хэн не торопился разворачивать корабль к планете. Лея глубоко вздохнула:

— В картине спрятан ключ к шифру «Теневой сети». В схеме регулятора влажности.

Глаза Чубакки превратились в блюдца. «Теневая сеть» была секретной сетью, по которой передавались повстанческие сообщения, зашифрованные в рекламе. Рекламе, которую транслировали по ГолоСети для того, чтобы финансировать имперскую пропаганду. Система оставалась нераскрытой, и Новая Республика продолжала использовать ее, чтобы передавать указания самым тайным шпионам, находящимся в глубине Империи далеко за линией фронта.

Взгляд Хэна стал жестче.

— Милая, думаю, у нас намечается первая семейная перебранка. Почему ты мне не сказала, что за этим стоит временное правительство?

— Потому что оно и не стоит, — сказала Лея, и ее голос прозвучал слабее, чем хотелось бы. И почему ее навыки политика всегда подводят в разговоре с Хэном? — Это я предложила спрятать код в «Закате Киллика», это я думала, что картина погибла вместе с Алдерааном. Это мое дело, Хэн. Временное правительство выдало средства на покупку, но лишь потому, что Мон Мотма заставила их, только она знает, зачем мы на самом деле здесь.

— О, мне стало намного лучше!

Восемь месяцев тому назад Мон Мотма была среди тех, кто подбивал Лею выйти замуж за принца Хапанского кластера, чтобы заключить стратегически важный союз с этим могущественным межпланетным консорциумом. Хэн все еще чувствовал, что Совет и Верховный Советник предали его, и, несмотря на их щедрые предложения, до сих пор отказывался вернуться на военную службу или занять какую-либо официальную должность в Новой Республике.

Вспоминая о хапанском вопросе, Лея всегда жалела Хэна. Если бы она сразу объяснила королеве-матери Ta'a Чуме, что свадьба с принцем Исолдером невозможна и что, с ее-то генетическим наследством, Лея не желала иметь детей, союз вполне мог быть заключен каким-нибудь другим образом. И ей бы не пришлось ранить чувства Соло.

Чубакка предупредительно рявкнул. Лея взглянула на вспомогательный дисплей, обнаружив, что с «Химеры» вылетел штурмовой челнок в сопровождении трех ДИ — истребителей.

— Нечего волноваться, — сказал Хэн, глядя на свой дисплей. — Они просто хотят посмотреть, занервничаем ли мы.

Лея была на нервах и немного раздражена, но ничего не сказала. Может, Хэн и привлек внимание на «Химере», может, и нет. Выглядеть слишком беззаботным также подозрительно, как и чересчур озабоченным. У имперцев подозрения могло вызвать все что угодно.

— Хэн, я не хотела рисковать «Соколом». Я только хотела, чтобы мы провели немного времени вместе, и подумала, что это путешествие — отличный шанс.

— На задании для Новой Республики?

— Я не знала, что это будет заданием, — ответила она. — Прости.

— Значит, ты полагала, что мы полетим наслаждаться красотами Татуина, по пути захватим потерянный ключ к шифру, потанцуем во дворце Джаббы, если успеется, — в общем тряхнем стариной?