Институт экстремальных проблем - Саша Камских

— Ну и попутный ей ветер, сам знаешь куда, — у Гены Середкина был давний, вяло протекавший, но временами обострявшийся конфликт с этой дамой, решившей, что она должна заниматься еще и налаживанием семейных отношений сотрудников службы спасения. — Раньше мы как-то без психологов обходились, а теперь, оказывается, нам нужно постоянно мозги промывать, чтобы мы не свихнулись от ужасов окружающей нас действительности и сами не начали крушить все вокруг. Подождите, если так дальше пойдет, у нас в штате еще и попы появятся.

— У этой лошади того самого никогда не было, так что никакой ветер ей не в помощь, — хмыкнул Усов, у которого тоже был конфликт с Эльвирой. — А новенькую я видел, очень даже ничего девочка.

— Антон! Как тебе не стыдно?! Полгода всего как женат, а уже начинаешь по сторонам глазеть на девочек. Не рановато ли?! — в два голоса захохотали Петрович с Геной.

Антон смутился, покраснел, потом сам начал смеяться.

— Да это я так, чисто абстрактно, без каких-либо задних мыслей. Просто приятно было увидеть такое свежее личико после наших мымр. А чем она с нами будет заниматься?

— Вот сейчас нам шеф об этом и расскажет.

Смех не вывел Вадима из задумчивости, он очнулся только, когда Генка ткнул его кулаком в бок.

— Заканчивай вечер воспоминаний, сидит, впал в ностальгию, не к добру это, — и тут же спохватился. — Извини, я и забыл, что у тебя ребро сломано. Болит?

— Ничего, терпимо. И вообще, это с другой стороны.

«Нива» остановилась. Генка опустил стекло и высунулся из машины.

— Приехали, что ли, уже? — и вдруг восхищенно простонал: — Мужики! Вы только гляньте! Классика жанра – блондинка в розовом! Какая попка! А глазами-то как стреляет! Димыч, берегись, начинается новый сезон охоты.

Метрах в ста, у желтого двухэтажного корпуса стояла японская малолитражка синего цвета, на ее фоне очень хорошо было видно стройную женскую фигуру в светлом брючном костюме. Вадим бросил на нее косой взгляд и отвернулся.

— Отвали, Середина, — вяло огрызнулся он. Медведев вспоминал прозвище друга, в основном, когда тот раздражал его. — Иди со стажером обменивайся шуточками.

Петрович открыл дверцу машины, выглянул наружу и почему-то обиделся:

— Это мы еще посмотрим, кто на кого охотиться будет. И где ты увидел розовый цвет? По-моему, так уж скорее бежевый.

— А это и есть наш новый психолог, я ее в кадрах видел недели три назад, — Антон вышел из машины, потянулся. — Светланой зовут, она раньше психологом в ГУВД работала, тоже в кадровой службе, а теперь у нас.

Казан, увидев, что путь свободен, вырвался из рук Вадима, перемахнул через водительское сиденье и выскочил на волю. Встряхнулся, зевнул и вдруг бросился к стоявшей около своей машины девушке.

Генка оторопел и, в свою очередь, хотел выскочить из машины, но Петрович только поднимался с места, и не оставалось ничего другого, как только орать в открытое окошко: «Казан, фу!!! Стой! Назад! Скотина, сейчас я до тебя доберусь!» Не обращая внимания на крики хозяина, Казан мчался, легко перепрыгивая через лужи и кучи мусора.

Петрович наконец-то выбрался из «Нивы» и накинулся на Вадима:

— Ты что?! Руки дырявые?! Не мог удержать его?!

Тот только пожал плечами, попробуй, мол, удержи такого зверя:

— Ну все, разорались. Ничего он ей не сделает.

— А тебе не приходит в голову, что она может просто испугаться? Может, она вообще боится собак? Ты только посмотри на этого волкодава, он же больше ее! Я его сейчас пристрелю! — Петрович разошелся не на шутку.

— Из рогатки, что ли? — ехидно поинтересовался Вадим. — Эта девица прекрасно видит собаку, и если бы испугалась, давно могла в машине закрыться, а она болтает по мобильнику как ни в чем не бывало.

Петрович только плюнул, бросаться вдогонку псу и его хозяину было бессмысленно.

Действительно, девушка у машины, в отличие от свидетелей происходившего, не проявляла ни малейшего беспокойства, глядя на несущегося к ней здоровенного пса и безнадежно отставшего от него хозяина, который на бегу не переставал осыпать Казана руганью.

Казан, как вкопанный, остановился в полуметре от своей цели, сел и осторожно потянулся носом к женской руке, хвост его неуверенно подрагивал. Рука легла на голову, легонько сжала морду, погладила лоб и перешла на шею.

— Хороший пес, хороший. Какой красивый! Чей ты?

Казан настойчиво, не отрываясь, смотрел на девушку, в янтарных глазах был то ли вопрос, то ли просьба о чем-то.

Подбежал Середкин, он совсем задохнулся и, не будучи в состоянии сказать ничего членораздельного, схватил пса за ошейник и рванул на себя. Тот обернулся и рыкнул на хозяина. Генка только и смог, что прохрипеть: «Да я тебя!» – и замахнулся поводком.

Девушка перехватила его руку.

— Не надо, он же ничего плохого не сделал. Ваш пес?

— Мой, — Генка постарался говорить нормально, хотя горло еще перехватывал спазм. — А хозяина не слушать, это как, «ничего плохого», в порядке вещей? У-у, скотина!

Внезапно злость его остыла.

— Извините, Бога ради. Это я за ним недоглядел, его в машине укачало, он вырвался на воздух и, наверное, совсем одурел, — спасатель виновато улыбнулся. — Нет, он отличный пес, только иногда бывают у него завихи. И сам я тоже хорош, сбил его с толку – не надо было разные команды подавать да еще и кидаться за ним. Он мог решить, что с ним играют. Вы уж простите нас, пожалуйста, — и безо всякого перехода: — Меня Геной зовут, а это – Казан.

— Светлана, — девушка улыбнулась. — Ничего страшного, я видела, что в нем нет никакой агрессии. Но бежал он сюда с совершенно определенным намерением, и сейчас, смотрите, какой у него напряженный взгляд.

Казан все так же пристально смотрел на девушку, казалось, глаза его говорили: «Почему ты не можешь меня понять?»

— Что-то с ним творится сегодня, — пробормотал Середкин.

Лишь только Генка выпустил из рук ошейник, пес снова подошел к Светлане, сел и уткнулся носом в ее колено. Она присела на подножку своей машины и взяла в ладони собачью морду.

— Казан, что с тобой случилось? Что ты хочешь мне сказать? Мы с тобой раньше где-то встречались?

Пес, как будто понимая, что ему говорят, заскулил и всунул свою морду глубже в державшие его руки. Света легонько потрепала его за уши, вдруг пальцы ее замерли, она начала ощупывать левое ухо.

— Не может быть! Кешка, Кешенька, да неужели это ты? Какой красавец вырос, ведь не узнать!

Кешка-Казан, в упоении от того, что его наконец поняли и узнали, издал какой-то утробный стон восторга, хвост его со всей силы заколотил по земле, размалывая и поднимая в воздух высохшую глину. Генка, ничего не понимая, смотрел попеременно то на Светлану, то на свою собаку.

— Кешка? Почему Кешка?

— Он на Кешку откликался, — радостно улыбнулась девушка и объяснила: — Я на втором или третьем курсе училась, сейчас даже и не могу вспомнить точно, когда нашу группу вместо «картошки» отправили на университетскую биостанцию, чтобы к началу учебного года привести ее в порядок после летнего ремонта. Там мы его и нашли среди всякого строительного мусора, он был такой маленький, лапы толстые, неловкие, ухо порвано, чумазый, голодный. Неизвестно, откуда он взялся – может быть, из вивария биостанции сбежал или из дачного поселка. Субботник, конечно, на этом практически закончился, ребята чем-то еще занимались, ну а девчонки только со щенком и возились, кормили его да мыли; мытье ему очень не понравилось, визжал, как будто его резали. А потом встал вопрос, что с ним делать, не оставлять же его там одного. У нас, в основном, иногородние в группе учились, в общежитие или на съемную квартиру щенка никто не рискнул взять.

— И вы его себе взяли?

— Да, но только на время. У бабушки была аллергия на любых домашних животных, вот я и решила, что пока она в санатории, что-нибудь можно будет придумать. Пока я везла его домой в автобусе, он все время скулил, бедняжка, на руки взяла – не помогло.

— Да, это у него слабое место, — Генка начал понимать, что к чему. — Его и сегодня укачало в машине.

— Пришлось из автобуса выйти, он сразу успокоился и заснул у меня на руках, так и принесла его домой. А когда поднимались на лифте, а он у нас старый такой, гремучий, в решетчатой шахте, Кешка снова напугался, но уже не скулил, а только сжался в комочек и дрожал. Дома немножко успокоился, хотя все время просился на руки, бегал за мной по квартире, никак не хотел один оставаться, даже есть без меня не хотел. Я его сосисками накормила, он полкило, наверное, слопал. — Светлана улыбнулась, вспомнив забавного щенка. — Потом стала лечить ему ухо и вспомнила купание, боялась, опять шуму будет столько, что все соседи сбегутся, но он молодец – только поскуливал тихонько, пока я пластырь приклеивала, а то, что зеленку на себя опрокинул, так это ерунда. Как Карлсон говорил: «Пустяки, дело житейское!» Родители, конечно, были в шоке, когда увидели собаку, да еще зеленого цвета, но не ругались, поняли ситуацию.