Падение Рыжего Орка - Дарья Волкова

Пальцы сжались сильнее. Возмущение в голове и тепло внизу живота заставило Варю зашипеть. Нет, это уже просто ни в какие ворота не лезет! Она, врач, человек с высшим образованием, позволяет какому-то упырю лапать себя в процессе оказания медицинской помощи.

— Руки убрал быстро! — но получилось почему-то шепотом.

— Неа, — он помотал головой и попытался улыбнуться. И того, и другого делать с распоротой щекой не стоило.

— Не смейся и головой не мотай! — Варя мигом забыла о том, где находятся его руки. — Рана разойдется!

— Так, все, я звоню Даниле Григорьевичу! И охранника сейчас позову, — медсестра решительно обернулась к двери. — Если по-хорошему не понимает!

— Не надо никому звонить! — всполошился друг неугомонного Тина. — Сейчас я его уговорю. Тиныч… Тишка… прекрати дурака валять. Это же доктор. Так же нельзя. Давай, убери руки.

Попытка отвести руку силой провалилась. Мужчина на кушетке дернул плечом и рыкнул:

— Славян, не лезь!

— Я за охранником, Варвара Глебовна! — уже от двери крикнула медсестра. — Сейчас быстро ему объяснят, что к чему и как себя вести надо в мед. учереждении.

— Не надо, охранника, Зоя Анатольевна. Сама справлюсь.

Ей ведь говорили. Ее ведь предупреждали. Что будет непросто. Что хирургия — дело не женское. Она никого не стала слушать. Так что теперь обязана справляться сама. Без охранника, без Данькиной помощи и, по возможности, без скандала. Навык пресекать хамство пациентов тоже необходимо приобретать. И — самой. Никто не научит. Она сама в это ввязалась.

— Так, слушай, ты. Тин или как там тебя. Если ты сию же секунду не уберешь руки, я зашью тебе рот. Понял меня?

Хорошо бы еще в глаза сурово посмотреть. Но его глаза заплыли и вряд ли он ими что-то разглядит.

— Ну что — будем рот зашивать?

— Что ж ты злая такая, лапушка? — он вздохнул. Погладил еще раз, самыми кончикам пальцев — и тепло снова вспыхнуло неуместными искрами. А потом руки все-таки убрал.

— За задницу хоть можно подержаться?

— И нос зашью.

— Понял, — опустил руки на кушетку. — Тебя величать-то как, сердитая?

Варвара промолчала. Зато мысленно поздравила себя с победой над пьяным хамом. Так держать.

— Варвара Глебовна, охранника звать? — поинтересовалась Зоя Анатольевна.

— Не надо. Так договорились, — Варя снова принялась за работу. Пока они препиралась, накровило преизрядно. Пришлось менять марлевую турунду.

— Значит, Варвара? — не унимался ее горе-пациент. — Не идет тебе это имя.

— Помолчи, а? Ты мне шить мешаешь, — Варвара поняла, что церемониться смысла уже нет.

— А я шепотом, — просипел он. Варя невольно улыбнулся — вышло у него это забавно. — Ты замужем?

— Нет.

— Почему?

— Принца жду.

— А… Чего, не торопится пока принц?

— Да не видно что-то.

— Капризная, — почему-то весело хмыкнул тип.

— Мы, блондинки, все такие. Слушай, серьезно тебе говорю — помолчи. А то шов кривой будет. Ты и так не красавец.

Он едва слышно фыркнул. А Варя почувствовала, как ноги коснулись его пальцы. Провел вверх. Потом вниз, до колена. Да шут уже с ним, за ногу пусть лапает, все равно два стежка осталось. Лишь бы не мешал!

Но вот, наконец, последний узелок завязан, повязка наложена, листок с рекомендациями вручен в руки сопровождающего лица, которое рассыпалось в благодарностях, выводя своего подопечного из кабинета. Перед дверью ее бедовый пациент обернулся.

— До завтра, красавица. Я завтра забегу.

— Забегай. На перевязку. Трезвый.

Дверь закрылась. И доктор с медсестрой остались в кабинете одни.

— Зоя Анатольевна, посмотрите, там еще есть кто?

— Пусто! — довольно отрапортовала медсестра, выглянув за дверь. — Чай пьем?

— Пьем, — согласно кивнула Варя, садясь на место. И тут заметила на углу стола красную бумажку. Пять тысяч рублей. — Это они оставили?

— А кто же еще? — пожала дородными плечами Зоя Анатольевна. — Хоть какое-то понятие о совести есть — если денег оставили за все, что тут натворили.

— Заберите себе, — голос Вари прозвучал резко.

— И не подумаю, — отмахнулась медсестра. — И вы эти ваши привычки бросайте, Варвара Глебовна. Считайте это компенсацией за потраченные нервы.

Но Варю не оставляло ощущение, что эти деньги — плата за возможность полапать ее. Однако, пришлось взять — переупрямить Зою Анатольевну невозможно. Убрав купюру в стол, Варя сняла трубку с телефонного аппарата для местной связи.

— Данила Григорьевич, привет.

— О, разговариваешь? Хороший признак. Давай, Вареничек, поднимайся, чайник как раз вскипел.

Варя вздохнула. За то, что любимый братец растрезвонил всем общим друзьям ее домашнее прозвище, которым называл ее отец, Варвара была готова Николеньку придушить. Да что толку от той готовности? Мечтать, как говорится, не вредно. Опять же, грех не рожденную еще племянницу безотцовщиной оставлять.

— Леськины слойки с сыром не все умял?

— Самую маленькую и черствую тебе оставил, — рассмеялся в трубку Данила Шаповалов, сокурсник ее дорогого брата и Варин нынешний коллега. — Давай, шевели ластами, Вареник.

— Я в отделении чаю попью, — трубка глухо звякнула о рычаг.

— И то верно, — кивнула медсестра. — Поди никто тут к нам под дверь помирать не приползет хоть полчаса.

— Тьфу-тьфу-тьфу, — демонстративно сплюнула через левое плечо Варвара. И уже от входа вдруг обернулась. — А у этого последнего как имя? Товарищ его Тином называл. Это от чего сокращение?

— Да все у этого упыря не как у людей! — фыркнула Зоя Анатольевна. — Тихон его имя.

— Тихон? — Варя удивилась. Имя редкое.

— Тихон! — подтвердила медсестра. — Так мало того, что Тихон. Так он же еще и Аристархович! Да еще и Тихий.

— В каком смысле — тихий? Что-то я не заметила, что он особо тихий.

— Фамилия его — Тихий. Тихий Тихон Аристархович. Вот же дал Господь и родители имя-отчество.

Насчет Господа Варя не была уверена, а вот родители у гражданина Тихого явно со странным чувством юмора люди. Тихон Тихий. Трудно подобрать имя и фамилию, которые ему подходили бы меньше. Да еще и Аристархович. Чудной.

Позже, после чаепития в обществе Шаповалова и слоек с сыром, испеченных хозяйственной Данькиной супругой, уже проваливаясь в долгожданный сон, Варя вдруг подумала, что такие странные типы, как Тихон Тихий — неизбежная часть работы хирурга. В травмпункте еще и не такое увидишь. Хотя после особо тяжелых дежурств — как сегодня — ей казалось, что весь мир состоит из таких придурков, как гражданин Тихий. А еще она успела подумать о том, что надо бы поумерить требования и снизить планку. И завести себе какого-то мужика для здоровья. Чтобы организм не подводил в самые неподходящие моменты. На этой мысли Варя заснула.