Коралайн - Нил Гейман

В ту ночь Коралайн долго лежала в постели без сна. Она почти уснула, когда дождь прекратился, и тут раздалось: «т-т-т-т-т-т». Коралайн села.

Вдруг где-то скриииииипнуло.

Коралайн выбралась из постели и заглянула в прихожую, но не заметила ничего странного. Она повернула назад. Из спальни родителей доносился раскатистый храп – папа, конечно, – и беспорядочное сонное бормотание – мамино.

Коралайн задумалась, уж не приснилось ли ей всё это – чем бы оно ни было.

Что-то шевельнулось.

Едва плотнее тени, оно молниеносно скользнуло вдоль темной стены прихожей, словно оживший клочок ночи. Оставалось надеяться, что это не паук. В обществе пауков Коралайн чувствовала себя крайне неуютно.

Черный силуэт скрылся в гостиной, и Коралайн, немного нервничая, последовала за ним.

В гостиной было темно, свет проникал только из прихожей, и стоящая в дверном проеме фигурка Коралайн отбрасывала на ковер огромную тень, похожую на непомерно длинную тощую женщину.

Коралайн раздумывала, включать ли свет, когда вдруг увидела, как из-под дивана медленно выползает черная тень. Силуэт замер – и вдруг стремительно и бесшумно метнулся по ковру в дальний угол комнаты.

В том углу не было никакой мебели.

Коралайн зажгла свет.

В углу ничего не было. Ничего, кроме старой двери, ведущей в глухую кирпичную стену.

Коралайн могла поклясться, что мама закрывала дверь, но сейчас дверь оказалась чуть приоткрытой. Самую малость – всего лишь щель. Коралайн подошла и заглянула за дверь. Ничего, кроме стены из красных кирпичей.

Она плотно закрыла старинную дверь, выключила свет и отправилась спать.

В ту ночь Коралайн приснились черные тени; они безостановочно скользили с места на место, укрываясь от света, пока не собрались вместе – маленькие черные зверьки с красными глазами и острыми желтыми зубками.

Существа запели:

Мы малы, но нас немало, нас немало – мы малы:Мы ждали здесь, пока ты придешь,Мы будем здесь, когда ты падешь.

От их шипящих, тонких и немного жалобных голосов Коралайн чувствовала себя не в своей тарелке.

Потом ей приснилась парочка реклам, а потом – и вовсе ничего не снилось.

На следующий день дождь прекратился, оставив над домом плотный белый туман.

– Я иду на прогулку, – заявила Коралайн.

– Не заходи далеко! – предупредила мама. – И оденься потеплее.

Коралайн натянула синюю куртку с капюшоном, красный шарф и желтые «веллингтоновские» ботинки.

И вышла на улицу.

Мисс Свинк выгуливала собак.

– Здравствуй, Кэролайн! – поздоровалась она. – Мерзкая погода!

– Да, – ответила Коралайн.

– Я когда-то играла Порцию, – сообщила мисс Свинк. – Мисс Форсибл сколько угодно может рассказывать о своей Офелии, но все приходили любоваться именно моей Порцией. Тогда мы собирали полные залы.

Мисс Свинк была упакована в столько пуловеров и кофт, что казалась еще ниже и еще круглее обычного, словно большое пушистое яйцо. Она носила очки с толстыми линзами, которые делали глаза просто громадными.

– Они обычно присылали мне в гримерку цветы. Уж ты мне поверь, – поделилась мисс Свинк.

– Кто присылал? – спросила Коралайн.

Мисс Свинк подозрительно огляделась, посмотрев сперва через плечо, а затем по сторонам, вглядываясь в дымку, словно кто-то мог подслушать из тумана.

– Мужчины, – шепотом сообщила она. Затем подтащила собак к себе и вперевалку отправилась к дому.

Коралайн продолжила прогулку.

Она уже на три четверти обошла дом, когда увидела мисс Форсибл; та стояла на пороге квартиры, которую делила с мисс Свинк.

– Ты не встречала мисс Свинк, Кэролайн?

Коралайн сказала, что встречала, и что мисс Свинк ушла выгуливать собак.

– Надеюсь, она не заблудится; иначе не миновать ей обострения лишая, вот увидишь, – посетовала мисс Форсибл. – Надо быть разведчиком, чтоб отыскать дорогу в таком тумане!

– А я и есть разведчик, – сказала Коралайн.

– Ну разумеется, дорогая! – согласилась мисс Форсибл. – Смотри, не заплутай.

Коралайн продолжала бродить по саду, окутанному серой пеленой. Она старалась не упускать из виду дом, а через десять минут обнаружила, что пришла туда, откуда начинала.

Волосы сырыми безжизненными прядями падали на глаза; лицо покрылось капельками влаги.

– Эгей! Кэролайн! – окликнул чудаковатый старик с верхнего этажа.

– О, здравствуйте! – ответила Коралайн.

Сквозь туман она с трудом могла его рассмотреть.

Он спускался по лестнице, которая выходила с задней части дома и вела наверх мимо квартиры Коралайн. Старик спускался медленно. Коралайн поджидала его у подножия лестницы.

– Мыши не любят туман, – сказал он. – От него у них обвисают усики.

– Мне он тоже не очень нравится, – ответила Коралайн.

Тут пожилой дрессировщик наклонился так низко, что кончики усов защекотали ей ухо.

– У мышек есть для тебя послание, – прошептал он.

У Коралайн не нашлось слов.

– А послание такое: «Не ходи в ту дверь», – он помедлил. – Это что-то значит для тебя?

– Нет, – сказала Коралайн.

Старик пожал плечами.

– Шутницы они, мои мыши! Всё могут перепутать. Они даже имя твое путают, знаешь ли. Всё время твердили «Коралайн». И никак не Кэролайн! Вовсе не Кэролайн, представляешь?

Он взял с нижней ступеньки бутылку молока и пошел обратно, в свою квартиру-мансарду.

Коралайн вернулась домой. Мама работала в своем благоухающем цветами кабинете.

– Что мне делать? – спросила ее Коралайн.

– Когда тебе в школу? – откликнулась мама.

– На следующей неделе.

– Хм-м... – сказала мама. – Думаю, надо прикупить тебе обновки для школы. Напомни мне, солнышко, иначе вылетит из головы, – и снова принялась что-то усердно печатать на компьютерном дисплее.

– Что мне делать? – переспросила Коралайн.

– Порисуй, – мама вручила ей листок бумаги и шариковую ручку.

Коралайн попыталась изобразить туман. Через десять минут рисования белый лист всё еще оставался белым, а в уголке слегка волнистыми буквами было накарябано: «ТАМУН». Коралайн хмыкнула и передала лист маме.

– М-м! Очень стильно, дорогая, – оценила та.

Коралайн прокралась в гостиную и попыталась открыть старую дверь в углу. Та не поддалась. Наверное, подумала Коралайн, это мама опять заперла. Она пожала плечами.

И отправилась к папе.

Папа сидел спиной к двери и печатал.

– Брысь! – сказал он шутливо, когда Коралайн вошла.

– Мне скучно! – возразила Коралайн.

– Научись танцевать чечетку, – предложил, не оборачиваясь, папа.

Коралайн покачала головой.

– Почему ты со мной не поиграешь? – спросила она.

– Работаю, – объяснил он и добавил: – Завал. – Он так и не обернулся и не взглянул на дочь. – Почему бы тебе не сходить к мисс Свинк и мисс Форсибл?

Коралайн надела куртку, накинула капюшон и ушла на улицу. Спустилась по лестнице. Позвонила в дверь мисс Свинк и мисс Форсибл. За дверью послышался бешеный лай шотландских терьеров, которые выбежали в прихожую. Через некоторое время открыла мисс Свинк.

– Ах, это ты Кэролайн! – воскликнула она. – Ангус, Хэмиш, уймитесь, дорогие! Это всего лишь Кэролайн. Входи, милая. Не хочешь чашечку чаю?

В квартире пахло собаками и полиролью.

– Да, спасибо, – ответила Коралайн.

Мисс Свинк отвела ее в пыльную комнатку, которую называла «салоном». На стенах висели черно-белые фотографии симпатичных женщин и вставленные в рамки театральные программы. Мисс Форсибл сидела в одном из кресел и усердно вязала.

Мисс Свинк налила Коралайн чаю в маленькую чашку из тонкого фарфора и дала к нему галет.

Мисс Форсибл подобрала вязание и глубоко вздохнула.

– Тем не менее, Эйприл, как я уже говорила – ты должна согласиться, что и старые псы служат верно, – сказала она.

– Мириам, дорогая, мы с тобой уже не так молоды, как прежде.

– Мадам Аркати, – напомнила мисс Форсибл. – Старая няня в «Ромео». Леди Брэкнелл. Другие роли. Нас не могут просто так уволить со сцены.

– Тут я с тобой согласна, Мириам, – отвечала мисс Свинк.

Интересно, помнят ли они о ее присутствии, подумала Коралайн. В их разговоре не было никакого смысла; Коралайн решила, что спор этот так же стар и не менее уютен, чем их старинные кресла – из тех споров, в которых нет победителя или побежденного, но, при желании спорщиков, длятся они до бесконечности.

Она допила чай.

– Хочешь, я погадаю по листьям? – предложила ей мисс Свинк.

– Простите? – не поняла Коралайн.

– По чайным листьям, дорогая. Я погадаю на твое будущее.

Коралайн передала чашку мисс Свинк. Та близоруко вгляделась в черные чаинки на дне и поджала губы.