Работа по специальности - Евгений Лукин

На Леше было что-то вроде пончо из толстого мутного целлофана, подпоясанного по низу живота обрывком мягкого световода.

- А ты, я смотрю, успел уже? - поздоровавшись, хмуро сказал Василий. - Тоже, небось, с утра пораньше?

Честно говоря, ему было неловко, что Телескоп и его орава видят кого-то из людей расхлюстанного и в нетрезвом виде.

- А фартук-то, фартук! - пропустив укоризненную фразу мимо мясистых малиновых ушей, восхитился Леша. - Ну ты прям Рабочий, тебе б еще Колхозницу!.. С серпом...

- Конечно! - сердито сказал Василий. - Если все время у Пузырька торчать да завалинку просиживать... На тебе хоть штаны-то есть?

- На фиг? - искренне удивился Леша. - Это ж в самую чащу лезть! Какой-нибудь не тот световод перервешь - так и штанов не потребуется... А чо? Мужики не возражают, бабы - тем более...

Василий плюнул и, не желая с ним больше ни о чем толковать, зашагал прочь. Мимо Леши с писком и щебетом промаршировала лупоглазая команда Телескопа.

- Э! - ошеломленно позвал Леша. - Погодь!..

Василий обернулся.

- Это что, все твои? Ну ты прям как генсек...

Василий плюнул вторично и свернул за выдающийся мыском уступ. Следом за ним уползла и вся процессия. Лом они волокли, как муравьи гусеницу. Со стороны казалось, что кривоватый металлический штырь отчаянно отбивается.

Скрылись... Леша приуныл и оглядел в тоске пустую улицу. Сломать что-нибудь да снова сходить к Пузырьку?.. Это ведь вставать, переться за железяками... Может, в долг нальет?..

Леша горестно подпер кулаком небритую щеку, отчего правый его глаз принял несколько монгольские очертания, а левый вытаращился еще сильнее. Половина верхней губы заворотилась в тоскливом оскале.

Приняв такой страхолюдный образ, Леша-Труженик надолго оцепенел, пока наконец вытаращенный глаз его не уловил какое-то движение неподалеку. Тогда Леша сделал над собой усилие и навел уехавшее в сторону око на резкость. Плывущая цветными пятнами улица подобралась, стала рельефной, и в нескольких шагах от Леши прояснился высокий юноша с красивым исполненным меланхолии лицом. Обильные светло-русые волосы свободно падали на большие оттопыренные уши, скрывая их почти полностью. Из одежды на юноше были одни лишь короткие облегающие штаны типа балетного трико - темно-серые, без единого шва, с приглушенным узором, напоминающим плетенку змеиного брюха.

- Во! И этот с обновкой! - подивился Леша. - Прям как сговорились...

- А кто еще? - равнодушно осведомился юноша.

- Да этот твой! Вася-мент! Такой, понимаешь, фартук себе оторвал!.. Не иначе трубу раскурочил... Мент-мент, а додумался...

Юноша хмыкнул и величественно отвесил нижнюю губу.

- Кто додумался? - с ленивым презрением переспросил он. - Это я ему насчет трубы сказал...

- Да ты что? - не на шутку обрадовался Леша-Труженик. - Вот и я думаю: ну не может быть, чтоб он сам... Тупой он, Васька-то!.. Не иначе, думаю, Ромка подсказал... Парнишка-то сообразительный, все на лету хватает...

Несмотря на то, что произнесено это было самым искренним и чуть ли не подобострастным тоном, русоволосый Ромка нахмурился и подозрительно покосился на неопрятного Лешу Труженика.

- Так ты его видел, что ли?

- Да вот как тебя! - тараща глаза, заверил Леша. - Идет в фартуке, через губу не переплюнет... Мартышек этих набрал целый взвод, ломограф ему тащат... Ну мент же, ясно: лишь бы кем покомандовать!.. Па-теха... неожиданно приуныв, закончил Леша Труженик и снова пригорюнился.

- А ты вот молодой, здоровый, - с упреком сказал он вдруг. - Видишь же, сидит человек, мается... Нет чтобы сломать что-нибудь, ну хоть эту хренотень... Я б тогда к Пузырьку сходил поправился...

- Ты ж у него только что был, - сказал Ромка.

- Мало ли что... - уклончиво молвил Леша. - Ты молодой, ты этого не поймешь... Недобрал, понимаешь?

- Недоперепил, - сказал Ромка.

- Ой, ну Ромка! - подобострастно восхитился Леша и закашлял, засмеялся. - Ну скажет же!.. Слушай, тебе ж вот эту хренотень... - Леша указал на ближайшую глыбу, имеющую вид узла со спрятанными хвостиками. Тебе ж ее сломать - раз плюнуть! Тюк - и все дела! А? - Леша с надеждой уставился на бесчувственного Ромку.

Тот, кажется, даже и не слушал.

- А куда они пошли, не заметил? - рассеянно спросил он.

- Кто?

- Да Вася со своими...

Леша Труженик жалостливо скривился и долго смотрел на Ромку, укоризненно качая головой.

- Вот ты с ним дружишь, - назидательно проговорил он, - а зря! Он же тебя в летающую тарелку загнал! Думаешь, не знаем? Не-ет, Рома, от людей не укроешься... А ты с ним дружишь. Фартуки вон кроить помогаешь...

- Вот тюкну сейчас по вот этой вот шишке, - проговорил вдруг Ромка, лениво указывая на ближний конец червеобразной глыбы, - и не будет твоей завалинки.

- Э! Э! - встревожился Леша. - Ты это... Ты так не шути!.. Привык все дома курочить, так и здесь, думаешь?.. Но штаны у тебя, конечно, блеск! поспешно сменил он тему, с преувеличенным интересом разглядывая Ромкину обновку. - Из чего ж ты их сделал, не пойму...

Ромка досадливо шевельнул высокой бровью.

- У малого кольца, знаешь, такая рогулька есть, в чехле, - небрежно объяснил он. - Так это чехол... - Он озабоченно провел ладонями по бедрам. - Только вот ужимаются сразу, как снимешь, - сокрушенно сообщил он. Приходится на ночь их снова на эту рогульку натягивать...

- Так они ж к ней снова прирастут! - усомнился Леша.

- Не прирастут, - успокоил Ромка. - Кабель-то я отрезал...

- Ловко... - Леша в восхищении покрутил головой. - А Вася - он вон туда пошел, вон за тот угол... Ты ему покажись. Обязательно. Штаны-то, а? Ни у кого таких нет!

- Да он уж вчера их видел... - равнодушно сказал Ромка и поволок ноги в указанном направлении.

Леша Труженик проводил его злобным подозрительным взглядом.

- Ишь... - пробормотал он, когда Ромка скрылся за углом. - Завалинку ему... Я тебе дам завалинку... Хулиган сопливый! Откуда такие бандюги берутся? Не пороли вот в детстве...

- Дьот? Дьот? (Пойдет?) - с трепетом допытывался разведчик.

- Дьот, - сказал Василий. - Как раз то самое, что надо. Считай, что консерву ты себе уже заработал.

Открытая разведчиком глыба размерами и формой напоминала постамент Медного Всадника, но осаженный назад и вправо - пошире, погрузнее, покривоватее. Василий хмурясь обошел ее кругом, оглаживая выступы, как это делал непревзойденный Ромка, когда собирался ломать на спор такое, к чему никто и подступиться не решался.

- Так... - проговорил наконец Василий, останавливаясь. - Выступ-то мы, конечно, сколем... А дальше?

Он обошел глыбу еще раз и, поколебавшись, скомандовал:

- Кувалдометр!

Телескоп пронзительно перевел, хотя никакого перевода не требовалось - слово было знакомо каждому. Возбужденно чирикая и немилосердно мешая друг другу, лупоглазые помощники подтащили тот штырь, что покороче да поувесистей, и, подчиняясь властному мановению руки Василия, отбежали на безопасное расстояние, встали полукольцом.